Ваншот. За пределом

каналом поиграть…

– Виталик, уймись. Хватит уже меня перенастраивать, – разозлился я. – Пойми ты, дурья башка, в

таком виде, как сейчас, тебе от меня больше пользы. И денег, – вновь на удачу выстрелил я. И, кажется, попал в точку.

– Возможно, – протянул он. – Если будешь поддерживать со мной связь, я смогу заключать на тебя

пари… Хотя стремновато, конечно. Если наш сговор всплывет, я тюрьмой не отделаюсь. На пари

крутятся серьезные бабки и крутые игроки, такие покалечат на раз…

Чувствовалось, что жадность в нем борется с осторожностью. Надо помочь товарищу сделать

правильный выбор – для меня правильный, поскольку вопрос о моем удалении-сохранение, судя по

всему, еще окончательно не решен. Им – не решен. Я-то сразу сделал свой выбор: хочу жить пусть

даже и в виде персонажа компьютерной игры!

– Скажи, Виталик, если шотхолл не такой, как я, а нормальный, со стертой личностью, с ним можно

сговориться?

– Нет, конечно, – фыркнул оцифровщик так, будто я сказал глупейшую глупость. – Такой перс не

понимает, что находится в игре. Для него это настоящая жизнь. Реальность. А меня он забудет, как

только покинет тестировочную.

Вероятно, так Виталий обозвал ту комнату, где я сейчас нахожусь.

– А я забуду? – во мне вновь проснулась острая тревога. – Еще одно стирание личности?

– Ага, тебя сотрешь, как же. Ты ж мне назло при любой оцифровке уцелеешь. Чтоб я спокойно по

ночам спать не мог, – кисло пошутил Виталий и серьезно пояснил: – Когда я заканчиваю

тестировать шотхолла, перед тем, как ввести его в игру, стираю последний блок воспоминаний –

то, что происходило в этой комнате. А тебя не трону. Наоборот, ты должен помнить наш разговор.

– Логично. Тогда не парься насчет сговора. Нас не спалят просто потому, что никому и в голову не

придет такой вариант. Сам же сказал, с шотхоллом договориться невозможно. Кстати, так что это

за зверь такой шотхолл. Объясни.

– Тебе ж при подписании договора все рассказали, – вновь завел старую шарманку он, а потом

махнул рукой: – Да ладно, объясню, если забыл. Смотри. В игре все персы делятся на две большие

группы: геймеры и НПС (*от английского NPC — non-player character — управляемые компьютером

персонажи, с которыми игрок может торговать, разговаривать, сражаться, получать у них задания

или взаимодействовать иным образом; их еще называют ботами или мобами).

– Это я знаю.

– Сам же спросил, – судя по голосу, он нахмурился. – Могу и не рассказывать.

– Извини. Давай дальше.

– Только больше не перебивай. Терпеть этого не могу. – А Виталий-то, оказывается, с характером. –

НПС или бот, как ты знаешь, по сути, компьютерная программа с определенным алгоритмом

действий. Ее несложно обыграть – если просчитать этот самый алгоритм. Сильным игрокам не

интересно сражаться с ботами, они быстро бросают игру и переходят в новую.

– Поэтому и придумали он-лайн, – не удержался я. – Там геймеры играют с геймерами.

Непредсказуемость полнейшая.

– Ага. Только часто бывает, что в какой-то момент геймеров в игре очень мало или нет совсем. И ты

часами вынужден ждать, пока соберется комплект игроков. Или играть команда на команду в

11

Ваншот. За пределом

четко оговоренное время, что не всем удобно.

– Пожалуй, – вынужден был согласиться я.

– Проблему решили шотхоллы – что-то вроде искусственного интеллекта, созданного на основе

матрицы мозга конкретного человека. Каждая такая матрица уникальна и по-своему

непредсказуема. Это уже не просчитываемые боты, шотхоллы поинтереснее будут. По сути, шотхолл – это геймер, который всегда он-лайн. У него полная свобода действий, естественно в

пределах сюжета. Никаких стандартных заложенных фраз и запрограммированного поведения, как

у бота. Поступки шотхолла зависят только от особенностей характера человека, который послужил

матрицей. Он может развиваться, повышать уровни, прокачиваться. Брать задания, как геймер, зарабатывать лефты, покупать или добывать снарягу.

Заложенная в меня память вновь ожила и любезно подсказала, что лефтами называется

общегалактическая валюта Звездного Содружества Млечного Пути, в котором мне отныне

придется жить.

– Если шотхолл продержится достаточно долго, то становится опытным, прокачанным и очень

опасным, – продолжал Виталий. – Для него игра – это реальная жизнь, борьба за выживание.

Понимаешь? Некоторых из них обыграть – та еще задача. Вот и у нас в «Ваншоте» постоянно есть

пара-тройка таких очень сильных шотхоллов, прорвавшихся в боссы. Геймер, который их

побеждает, становится легендой. Бешеная слава, интервью, поклонницы, короче практически всё, как у известных спортсменов или актеров. Да и деньги немалые – таких победителей частенько

приглашают сниматься в рекламе, в ток-шоу, некоторые становятся ведущими популярных

программ. Короче, геймерам есть за что бороться.

– Ну, читер, положим, победит кого угодно.

– Кто?! – Виталий прямо обалдел от моих слов. – Ты чего, Ромка, с черной звезды прилетел? Или с

Юпитера упал?

– Из прошлого я, понятно тебе?

– Хорошая шутка, – хохотнул он. – Какие читеры, Рома? Их уже нет давно. Остались у вас, в вашем

уголовном прошлом. Сто лет назад каждый второй читерил, я об этом читал. Играть стало совсем

невозможно. И разработчики игр потребовали ввести в Уголовный Кодекс новый закон. Теперь за

читерство срок полагается. От года до трех.

О как! Я лишь завистливо вздохнул. Вот это цивилизация! За такое им и стирание личности

простить можно. Почти.

– Давай дальше про оцифровку. Люди на это идут добровольно или их… того?

– Только добровольно. Ну, ты же знаешь, не можешь не знать. Реклама на всех углах висит.

«Заключайте контракт на оцифровку и получайте деньги», – процитировал он.