Варнак. "Мертвая вода"

— Бестолочь, — прокомментировал я выпавший из овала ком шерсти с телегу, — ну правда же…

Шерстяное создание, напоминающее стог, выпростало десять кривых конечностей, огласило окрестности тоскливым писком и умчалось вдаль. Айне потрясала вслед кулаками и отчаянно бранилась. Стог трясся на бегу, ронял клочья шерсти и ловко перебирал ногами, постепенно исчезая на горизонте.

— Напарник! — долетел тонкий вопль. — Я почти поняла!

Я поднял большой палец вверх. Молодчина, ага. Воодушевленная фея принялась выкрикивать заклинание, а я вернулся к «Мертвой воде». Вдруг и взаправду поняла?

— Сейчас!

Над головой вспух огромный портал, мутный, бешено вращающийся. Я обрадовался и полез на шхуну, но портал выплеснул чудовищный поток мутной жижи, будто великана стошнило. Я успел прыгнуть под защиту борта, а визжащую Айне накрыло с головой и чуть не смыло с палубы. Лежа на камнях, я меланхолично глядел, как жидкость на глазах превращается в пар и думал, за что мне такое наказание. Наверху бранилась фея, плаксиво подвывала и грозила небесам, будто виной неудач была воля высших существ, а не природная фейная криворукость. Ее мухи благополучно уцелели, вовремя отлетев на почтительное расстояние от повелительницы.

— Я так больше не могу, — ныла Айне, когда я сунулся на палубу. — Нужно отдохнуть и покушать.

Я оглядел поникшую фею с головы до ног и устало отмахнулся.

— Силы кончаются, — добавила она. — Честно.

— Ну так поешь, какие проблемы? — равнодушно указал я на камбуз. — Я пока пробегусь по окрестностям.

— Ладно, — шмыгнула носом Айне. — А ты меня не бросишь?

— Глупости какие. И мух убери куда-нибудь, как бы они личинок не отложили.

— Вон пошли!

Мухи лениво поднялись в воздух, сделали несколько кругов над Айне, сгрудились в плотный рой и с жужжанием умчались вдаль. Я устало развернулся, приметил шахту, в которую спускался в последний раз и от нее продолжил бродить, расширяя круги. Повезло на одиннадцатом, когда «Мертвая вода» отдалилась на порядочное расстояние и дымок из трубы казался тонкой синей нитью.

— Наконец-то!

С этой шахтой повезло. Открылась даже не шахта, а просторный лаз, прокопанный на совесть. Широкие ступени убегали куда-то вниз, тишина ощутимо давила и намекала, что неплохо бы проверить, что она скрывает. Вместо факелов, на равных расстояниях друг от друга мерно светились бледные огни в стеклянных сферах, отбрасывая страшноватые тени. Изготовив цепи, я начал осторожный спуск, бросая подозрительные взгляды на сферы.

Лестница кончилась быстро, уткнувшись в горизонтальный коридор. У подножия ступеней сидела согбенная фигурка в лохмотьях. Голые пятки обычные, человеческие, длинные черные волосы спадают нечесаными прядями, а худая спина говорила о плохом питании и производила впечатление заморыша, которого кормят, лишь чтобы не сдох.

— Эй, мальчик, — тихо позвал я, — или девочка, я со спины не вижу. Ты тут с кем?

Фигурка вздрогнула, а руки исчезли под платьем. Мелкое существо сжалось, став еще меньше, и жалобно заскулило.

— Ты потерялся?

Я тут же поднялся на две ступени, благодаря Алису за ботинки и бесшумный шаг. Когда существо прыгнуло, невероятно извернувшись на лету, и с мерзким скрежетом ударило когтями по плитам, на которых я только что стоял, цепи мигом запеленали его в шипастые объятия и сжали, проворачиваясь. Существо не издало ни звука, рассыпавшись рваными кусками. Я отметил отсутствие крови и похожую на пластилин плоть. Голем или качественно исполненный эксперимент очередного мудрого волшебного старца, не иначе.

Коридор я преодолел по стеночке и вывалился в небольшую комнату, центр которой занимал каменный саркофаг на постаменте. Рядом возвышался резной трон, на котором восседала мумия, у подножия валялись в пыли ноги, что, видимо, отсохли со временем. На полу тут и там беспорядочно расставлены шкатулки, сундучки и запечатанные сосуды. Мумия злобно смотрела в упор и с усилием моргала, стряхивая с безносого лица паутину и вековую пыль.

— Что надо в моей опочивальне? — завыла мумия. — Вон! Пошел отсюда! Загрызу!

— Грызлом не вышел, — рявкнул я. — Ты что за упырь засохший?

— Слуги! — надрывалась мумия. — Убить нарушителя!

Из-за трона выскочила парочка тощих големов, близнецов той дохлятины, что я прибил на ступенях. Окончили они трудный путь прислужников аналогично. Шип аккуратно воспарил перед иссохшим лицом, кольнул мумию в лоб и та мгновенно заткнулась.

— Что дальше? — хмуро спросил я, оглядывая помещение. — Задание есть? Или ты из этих, которых надо прибить, чтобы не мучились?

— Я не мучаюсь, — поспешно заверила мумия. — И да, у меня есть задание.

Мертвяк быстро сориентировался в ситуации.

— Ну-ну. — Я приблизился к трону и отодвинул в сторонку отвалившиеся ноги. — Ты говори, времени вагон. Я — Варнак, а ты кто будешь?

— Я древний правитель и маг Гаркаж Седьмой, некромант и алхимик, — прошелестела мумия, стараясь не делать резких движений. — Что привело могучего воина в мои владения?

— Стреляли, — отмахнулся я. — Пришел посмотреть.

— Допустим, — Гаркаж сделал вид, что понял мою фразу. — Ну ладно. Суть вот в чем. Мой лучший ученик захватил власть во дворце, а меня подло убил в магическом поединке и захоронил в этой убогой гробнице, больше подходящей для рабов или псов. Уничтожь предателя и награда превзойдет все твои ожидания. Его покои точно над нами, так что лезь обратно в тайный ход и вырви подлое черное сердце предателя. Принесешь сюда и дашь мне его съесть.

Пришлось переспросить. До конца не верилось, что не слух подводит, а система подкидывает очередной великолепный квест, в котором нужно выдрать чей-то насос и скормить древнему упырю на троне. Я вспомнил бесконечное поле камней над головой, неподвижную тучу, молнии и безжизненные окрестности, где трава расти боялась. А мертвый правитель нудил и нудил, не замечая, как мое глухое раздражение перерастает в ярость.

— Как только я верну власть, то награжу воистину по-императорски! Дворец, тысячи рабов, сотни жертвоприношений! Собственная камера пыток и милость великого Феса, мертворожденного короля небес! Ты приблизишься до старшего жреца, а я одарю множеством рабов, живым мясом для ритуалов!

— Блин, ну почему так? — рявкнул я, пнув стену. — За что? Одна единственная принцесса за всю дорогу и то в зубы дали! Почему всегда попадается какое-то засохшее говно? Где прячутся все эти благородные старцы со спасением мира, сука?!

— Сам говно! — пролепетал Гаркаж, выпучив черные глаза и вжавшись в трон. — Это великая честь — помочь и…

— Заткнись, прошу тебя, — взмолился я, — помолчи. Там, наверху, нет никаких дворцов, нет вообще ничего живого. Этот мир кукарекнулся в трубу тыщи лет назад, гнилой ты обрубок.

— Как?..

— Вот так.

— И что теперь?

— Ограблю эту конуру подчистую, злыдень сухой, да буду дырку искать в свой мир.

Гаркаж замолчал, скрипя мозгами. Я тоскливо осмотрел усыпальницу, пнул один из кувшинов. Пол усеяли черепки и мелкие монеты из олова.

— Даже не золото, — горько вздыхал я, вскрыв следующий. — А тут что?

— Мои внутренности, — задумчиво откликнулся Гаркаж. — Говоришь, миру конец?

— Угу, — я отпрыгнул от кувшина, вытирая руки о штаны. — Полный. Дверь открыта, проверь. И я не стал бы выдирать чьи-то сердца, чтобы тебя кормить, это уж точно.