Варяг. Княжич Варяжский
Шрифт:
– Почему здесь? – спросил парня Сергей. – Почему не с отцом?
– Ушел отец.
– Как ушел? Неужто умер?
– Да не, живой, – мотнул головой Брудень. – На полдень ушел, в Киев. К Олегу.
– А как же… – Сергей недоговорил, но Брудень понял.
– Не вышло у нас отомстить, – проворчал он. – Мать померла. Отец жену новую взял, молодую, из Киева. С ней и уехал. У нее там родня.
– А ты что же? – спросил Сергей. – Почему не с батькой?
– Потому, – мрачно буркнул Брудень. – Здесь теперь.
Да, что-то у них такое, у Осмола с сыном, неладное произошло.
– Хочешь – к себе возьму? – предложил Сергей.
Задумался.
– Не надо мне другого, княжич. Мне и тут хорошо.
Ага. Оно и видно. Но уговаривать парня Сергей не стал.
На охоту он отправился с семью спутниками: Дёррудом, Машегом, Траином, Нарви, «франкским» свеем Хрейном Полукровкой, которому было любопытно взглянуть, как здесь берут медведя, и Ярпи с Трани. Сергей еще Грейпу предлагал, но тот отказался. Мол, один на один он бы на мишку сходил, но такой толпой сонного косолапого можно и без всякого железа прибить. Хоть лыжами запинать, к примеру. А бегать попусту по лесу, чтобы поглядеть, как кто-то укокошит мишку… Не-е-е. Он, Грейп Гримисон, для этого слишком стар.
Сергею простоять в сторонке не грозило. Он на этой охоте главный. Его удар – первый. И пока шли, он прикидывал, как поэффектнее это сделать.
В прошлой жизни он мишку тоже брал. По-разному. Дважды даже ножом. Фирменным ударом, который воевода Асмуд показал. А Асмуду, в свою очередь, Рёрех. Еще тот, старый. Для этого фокуса требовались, во-первых, доспехи, во-вторых, умение бить точно и сильно, а в-третьих, солидная физическая комплекция. И если первые две позиции у Сергея были существенно выше планки, то с третьей – увы. Не набрал. Ни массы, ни силы. Не удержать ему упитанного мишку, который запросто потянет пудов на пятнадцать, а то и больше. Значит, какие варианты? Копье? Можно, но не с одного удара. Или если отвлекут. Потому что блокировка у медведя поставлена, а скорость – примерно как у берсерка. Вернее, наоборот. Это у берсерков скорость, как у медведя. Среднестатистический воин даже ударов не видит. Но в принципе достать мишку можно. Например, собачки отвлекут. И завалить с одного удара тоже можно. Куда бить, понятно. Да, копье – вариант. Но не эффектный. Остается меч. Сергей так и предполагал, потому его второй клинок, «золотой» меч франкской работы, висел сейчас не слева, а справа. Один точный укол – и дело сделано. Ну или не сделано, и в этом случае подключится Дёрруд, прихвативший с собой здоровенный хогспьёт. Если, конечно, его не опередит Машег со своими бронебойными.
Вспомнилось, как он первый раз охотился на медведя. Удивил его тогда косолапый. Почти смертельно удивил. И было бы без «почти», если бы старый Рёрех не вмешался.
– Там он, – почтительно доложил следопыт.
Собачки, спрятав под брюхо хвосты, жались к ногам смерда. Для мишки они не противники, а деликатес.
– Вижу.
Судя по тому, как была «оборудована» берлога (пещерка между валунов, пар от дыхания отлично заметен), медведь не из опытных. Или, наоборот, могуч непомерно.
Сергей снял лыжи. Остальные последовали его примеру.
– Поднимайте его, – велел Сергей, извлекая меч.
Один из ладожских дружинников срубил секиркой подходящий хлыст, не без труда взобрался на скользкие камни и сунул хлыст в продух.
Реакции ноль.
– Ты пошуруди там, пошуруди! – крикнул наместник, предусмотрительно спрятавшийся за спинами своих бойцов.
Дружинник пошурудил. Без результата.
–
Надо копьем потыкать! – предложил кто-то из ладожских.– Вот сам и потыкай! – огрызнулся дружинник на камнях.
– Огня надо! – посоветовал другой. – Огня ему туда кинуть, тогда выскочит.
– Он проснулся, – негромко произнес Дёрруд. – Вылезать не хочет.
– Знаю.
Медведь – зверь осторожный. И умный даже со сна. Сообразил, что люди здесь не для того, чтобы рыбкой угостить.
Положение спас Трани Журавль. Свей передал копье другу Ярпи, подошел не спеша, словно и не к медвежьей берлоге, ловко вскарабкался на груду камней, отодвинул дружинника, развязал гашник и помочился прямо в продух.
Подобного неуважения мишка уже не стерпел. Высунулся. Рявкнул. Но так, без азарта. «Проваливайте. Сплю я».
Сергей выступил вперед. Вскинул руки и тоже зарычал.
Получилось так себе. В сравнении с мишкой.
Ладно. Попробуем по-другому.
Сергей вдохнул поглубже… И завыл по-варяжски. Вот теперь хорошо. Сказывалась практика. Тем более что клич подхватили еще несколько глоток.
Медведь, шумно вздохнув, полез наружу.
«Точно, молодой, – подумал Сергей. – Лета три ему максимум». Хотя и такой опасен. Тот шатун, что напал когда-то на них с Колхульдой, был раза в полтора мельче.
В бой косолапый не рвался. Люди с оружием, да еще в таком количестве, его смущали.
Сергей сделал несколько шагов вперед, поднял руки еще выше. Еще раз завыл.
Медведь выдвинулся на пару метров. Снова зарычал. Уже громче и яростнее. Пугал.
– Дерись, мохнатый! – крикнул ему Сергей. – Давай! Один на один!
Медведь рыкнул и наконец сделал то, чего добивался Сергей: встал на задние лапы.
Сергей несколько раз резко взмахнул мечом.
Мишка замахал лапами, разинул пасть. А потом взял и сел на задницу.
Хороший зверь. Упитанный. И добродушный. И молодой. Жалко убивать такого. Но репутация требует.
Метра четыре между ними. Для мишки – один бросок. Меньше секунды. Но – сидит.
Сергей вынул из чехла на поясе нож. Примерился и метнул. Медведь отбил. Неудивительно. Они лососей на перекате из воздуха вынимают.
Отбил, но, видно, неудачно. Ножик острый. Лапку порезал. И этого хватило.
Зверь бросился вперед. Очень быстро. А лапу – цапнуть! – выбросил еще быстрее…
Только Сергей не лосось.
Уход вправо, из-под удара, которым мишка волку хребет ломает, и один точный укол. На половину длины меча.
И, отпустив меч, сразу уход мишке за спину. Медведь живуч. Даже раненный в сердце, он будет драться. Но если сердце это разрезано пополам, то – недолго.
Так и вышло. Секунд двадцать хаотичного махания лапами, и конец.
Сергей обтер клинок снегом, потом тряпочкой и спрятал в ножны.
– Разберите его здесь, – сказал он. – Мне шкура и печень. Остальное на общий стол.
– Мальчишка, – проворчал Левота. – Думает, что может на нашем торгу свои цены назначать.
– Он же Дерзкий, – хмыкнул Поджар. – И посадник княжий Прокуй к нему благоволит. И Хвалибор за него стоял.
– Нет более Хвалибора, – буркнул Левота. – Сгинул. И кого, по-твоему, Неревский конец новым тысяцким кричать станет?
– Тебя, старший? – предположил Поджар.
– Меня. А для того что нам надобно?
– Деньги.