Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж

Молодой человек опустился в траву, сделав вид, что прилег, – по крайней мере, именно так это и должно было смотреться со стороны вербы – сам же осторожно прополз к орешнику, где поднялся на ноги и осторожно зашагал по тропе, обходя возможных соглядатаев по широкой – через пригорок и тенистую, с кустами бузины и дрока, лощину – дуге.

Злодеев Егор заметил сразу, еще издалека – не очень-то они с этой стороны и таились. Альваро Беззубый, Рвань, Рыбина – эти трое стояли в траве, а темнокудрый Фелипе Малыш забрался на вербу и что-то им говорил…

Вот ведь, сволочи юные, действительно, проследили! Интересно только – зачем? Так вот об этом сейчас и спросить – все-то не разбегутся, кое-кого ухватить удастся. Лучше – главного.

Князь так и сделал: словно тигр, вынырнул с грозным рыком из лощины, схватил за шиворот Беззубого…

Рвань и Рыбина дернулись в стороны… правда, убежали недалеко, остановились, да и Малыш Фелипе не успел спрыгнуть с дерева.

– Ну? – тряхнув юного гопника, грозно вопросил Егор. – Что скажешь? Следить за мой вздумали?

Его ломаный каталонский – впрочем, день ото дня становившийся все лучше – оказался вполне понятным. Главарь шайки захлопал ресницами – с удивлением, но почему-то без особого страха:

– Мы не следим, сеньор.

– Не следите? А что же вы делаете?

– Мы хотим, чтобы вы нас тоже такому научили… вот как их учите. У нас деньги есть, мы заплатим.

Ах, вон оно что! Отпустив парня, Вожников озадаченно пригладил растрепанные ветром волосы. Ишь ты… То же еще – спортсмены!

– И зачем мне вас учить? Чтобы вы людей ловчее били?

– Да не били мы никого, – неожиданно взмолился Альваро. – Моренеттой клянусь! И людей мы не грабили, иначе давно бы нас… А над Лупано смеялись, да – так это потому, что он сам такой, как не от мира сего вроде. Ну, возьмите нас, пожалуйста, сеньор, мы для вас все, что хотите, сделаем.

– Учиться – тяжело, – негромко заметил Егор. – Бокс – вовсе не драка, а искусство, примерно как импрессионизм или, там, кубизм – далеко не всем понятное. Предупреждаю, тяжко вам придется, парни!

– Мы согласны! Верно, Фелипе?

– Угу, – сияя антрацитовыми глазами, Малыш, наконец, соскочил с дерева и даже поклонился князю. – Доброго вам здравия, почтеннейший господин!

– И тебе не хворать, – ухмыльнувшись, Вожников перевел взгляд на Альваро: – Давай, зови остальных, что-то решать с вами буду. Раз уж хотите учиться…

– Очень хотим, сеньор! – отозвавшись, Беззубый махнул рукой своим.

– Это я уже понял, – глядя на опасливо подходящих гопников, задумчиво промолвил молодой человек. – Только вот так и не услышал пока четкого ответа – зачем вам это надо?

– Драться всегда пригодится, – неожиданно отозвался Малыш. – Мы ж люди простые, всякий обидеть может. А за нож да кастет хвататься – мы ж не убийцы, просто хотим за себя постоять… и за других, если придется.

– Ишь ты, прям Робин Гуды, – Егор хмыкнул и скривился – не любил он вот таких патетических слов: «за себя постоять», «за других»… – Проще говорите, парни! Вы вообще – кто?

– Простолюдины, – тихо пояснил Альваро. – Бродяги, если попросту сказать.

– Что – ни кола, ни двора?

– Именно так, сеньор. Потому друг за друга и держимся.

– А родители ваши где?

– Мои давно умерли, – Беззубый меланхолично повел плечом.

– Моих мавры убили, – сквозь зубы процедил Рыбина.

Фелипе покачал головой:

– А я своих не помню. Может, и были они, а, может, и не было. Я при монастыре рос… оттуда и сбежал – били.

– А ты что молчишь? – князь посмотрел на худого и сутулого парня в вечно рваной и грязной рубахе и широких крестьянских штанах с большими дырами на коленках.

– Да я не молчу, – парень с каким-то остервенением сплюнул и покусал губу. – Просто мои меня – продали. Долгов много наделали, вот и продали заезжим купцам, а те – в Гранаду, едва оттуда сбежал. О, как я этих поганых мавров ненавижу!

– Он нам и не рассказывал никогда, что там с ним в Гранаде было, – тихо промолвил Альваро. – Да мы и не расспрашивали особо.

– Все с вами ясно! – хлопнул в ладоши князь. – Маргинальные элементы из социальных низов – проще говоря, беспризорники. Не спрашиваю, на что живете – догадываюсь. Значит, людей бить хотите…

– Бить – может быть, убивать – нет, – серьезно отозвался Фелипе Малыш. – Ну, мы ж сказали все. Учить нас будете?

Почесав голову, Вожников неожиданно улыбнулся:

– А, пожалуй, возьмусь! Только предупреждаю – недолго. Пару ударов отработаем, на том, верно, и все. Поймите, я в Манресе задерживаться не собираюсь.

– И мы бы не собирались, – Фелипе умоляюще сложил руки. – И мы бы ушли… вот хоть с вами, господин! Хоть на край света.

– Малыш прав, ушли бы! Что нам тут делать-то? По мелочи серебряшки сшибать?

– Это называется – кто бы взял! – рассмеявшись, Егор задумался, искоса посматривая на навязавшихся на его шею гопников, которых, конечно, можно было бы и прогнать, однако лучше использовать. Тем более, раз уж сами напрашиваются, что, с точки зрения средневекового человека, весьма логично: прибиться к сильному, обрести покровителя – без этого просто не выжить. Никак.

– Мы видим, что вы – благородный кабальеро, – поклонившись, Альваро Беззубый приложил руку к сердцу. – И готовы служить вам до скончания веков.

Вот так… сначала просто поучить попросили, потом – на службу взять… что дальше? Землицу в ленное владение? Ну, землицу можно дать – в Заозерье много. Леса кругом непролазные, охота, рыбалка…

– Рыбу, парни, довить любите?

– Рыбу?

– Ладно, – посмеявшись, Вожников хлопнул Альваро по плечу. – Пошли уже. Поглядим, что с вами делать.

Никаких предупреждающих видений насчет вновь принятых учеников у князя не появилось. Ни сразу, ни ночью, во время сна – а, значит, доверять этим парням можно было… конечно же далеко не во всем.