Вдали от дома

— Вся беда в твоем возрасте и твоей наивности. Деньги — это власть, а...

— Власть — это все, — закончил за нее Адам. Какая-то часть его мозга, еще колеблющаяся насчет решения о продаже фамильной компании, умерла быстрой, безболезненной смертью. Теперь он более, чем когда-либо, был уверен в том, что не желает иметь ничего общего ни с окружающей жизнью, ни с деловым миром.

Не отводя глаз от огня, Миранда произнесла:

— Вскоре у меня прибавилось дел, я стала небрежна и не уделяла Тобайесу должного внимания. Временами мне казалось, что вся моя карьера сосредоточена вокруг него. Я постоянно составляла для него идиотские иски, обговаривала соглашения. Затем однажды мы проиграли дело, которое Тобайес считал выигрышным. — Миранда сунула руки в карманы юбки. — Нет, на деньги ему было наплевать — его взъярило то, что судья посоветовал ему опубликовать извинение перед ответчиком в «Пост».

— И он взбесился.

Больше Миранда не могла затягивать с признанием. Адам долго и кропотливо собирал отрывки и обрывки, складывая их в логическом порядке, но теперь хотел видеть всю картину.

— Он появился в офисе в конце рабочего дня, в пятницу... — начала Миранда. Ее голос стал отдаленным, словно Миранда говорила не о событиях своей жизни, а пересказывала чужое прошлое, изложенное на бумаге.

— Когда прибыла полиция? — спросил Адам после того, как Миранда закончила рассказ смертью Кейта и Дженнифер.

— Когда все было кончено. — Она сосредоточенно нахмурилась. — Ты спрашиваешь, когда полиция попала в здание или нашла нас?

— Когда нашла вас.

— Когда все было кончено, — повторила Миранда, — но позднее я выяснила, что полиция ждала внизу почти с самого начала. Один из секретарей сбежал и вызвал полицию. С ней была группа захвата, готовая к действию сразу же, после первого выстрела. Никто не знал, что делает Тобайес — стреляет куда попало, чтобы запугать нас, или действительно нас расстреливает, и потому полицейские медлили. Когда они наконец решились действовать, Тобайес уже сидел на столе, держа в руках автомат. Мне никогда не забыть выражение его лица, — продолжала она. — Его глаза были блестящими, яркими, по губам блуждала возбужденная улыбка. Он вел себя так, словно участвовал в одной из тех идиотских игр, в которых люди преследуют друг друга в лесу с ружьями, заряженными краской. Он застрелился прежде, чем полицейские схватили его.

Она сказала достаточно. Или Адам услышал достаточно. Ему необходимо время, чтобы обдумать услышанное и решить, как справиться с ее болью.

— Хватит на сегодня, Миранда.

Она кивнула.

Адам встал и протянул ей руку.

— Договорим утром.

Миранда вложила ладонь в его руку и медленно поднялась.

— Позвони мне, прежде чем приехать.

— Это ни к чему.

— Уже поздно, Адам. Я хочу отоспаться завтра, если смогу.

Адам сжал ее руку и положил к себе на плечо.

— Ты будешь спать столько, сколько захочешь, — прямо здесь.

Миранда запротестовала, но слова застыли у нее в горле. Отчаянно нуждаясь в утешении, которое Адам так охотно предложил, она обвила его шею другой рукой и положила голову ему на грудь. Срывающимся шепотом она проговорила:

— Ненавижу, когда ты так делаешь. Мне следовало бы послать тебя ко всем чертям, и я бы так и сделала... но я боюсь, вдруг ты послушаешься меня, а сегодня ночью я не хочу оставаться одна.

Гибким и легким движением он поднял ее на руки.

— Об этом ты скажешь мне утром. Обещаю выслушать весь выговор.

— Ты мог бы по крайней мере сделать вид, что тебе есть дело до моих чувств.

Адам надолго застыл на месте, держа ее на руках, зарывшись подбородком в ее мягкие волосы и вдыхая ее запах. Наконец он произнес:

— Мне в самом деле не все равно, Миранда.

Эти слова вырвались из его души и сердца, так же, как были порождены рассудком. Но их сила не испугала Адама: он ощутил в собственных словах смысл открытия, новое понимание долгих лет поиска. На него снизошел чудесный покой.

ГЛАВА 14

Откуда-то издалека доносился собачий лай. Адам взглянул на часы на столике рядом с кроватью: стрелки близились к пяти, должен был пройти еще час, прежде чем небо посветлеет перед рассветом.

Он спал чутко, просыпаясь от каждого движения Миранды. В голове крутились кровавые, жуткие образы, когда он пытался представить себе, каково Миранде было видеть смерть мужа, дочери и друзей. Только сейчас Адам понял, что горе оставило в ней рану, которая не затянется до тех пор, пока Миранда не найдет способ избавиться от чувства вины. Адам не знал, как помочь ей.

Неудивительно, что новость о болезни Джейсона так перепугала ее. Каждый день для Миранды становился личной битвой за выживание, она пыталась убедить саму себя, что дальше будет лучше. Но как она могла поверить в лучшее, видя медленную смерть друга? Ничего странного, что она прыгнула с утеса — странно то, как ей удалось продержаться в битве так долго.

Миранда задвигалась рядом, переворачиваясь с боку на бок. Рубашка Адама собралась на ее талии и поднялась выше, к груди от лихорадочных движений. Секундой позже, издав приглушенный стон, Миранда подтянула колени к груди и свернулась в позе плода. Внезапно она проснулась. Даже глядя в стену, она поняла, что Адам наблюдает за ней.

— Адам!

— Я здесь. — Он привлек ее к себе на плечо.

Она охотно поддалась, прижимаясь к его боку.

— Я не могла вспомнить, где это я.

Она все еще пыталась скрывать от него мысли.

— Видела плохой сон?

— Да, — с запинкой проговорила она.

— Ты часто видишь такие сны?

— Каждую ночь. — Она положила ладонь ему на грудь. — Возьми меня, Адам.

В этой просьбе слышалось скорее отчаяние, чем призыв. Он стал ее наркотиком, ее спасением, тем, что прогоняло прочь кошмары. Но чтобы предоставить событиям идти своим чередом, на карту было поставлено слишком многое.

— Расскажи мне про Кейта, — попросил Адам.

Ее тело напряглось.

— Почему ты хочешь узнать о нем?

— Потому, что он — часть тебя.

— Кое-что из моего прошлого тебя не касается, Адам. Эта ночь была...

— Только началом, Миранда. Я не отступлюсь.

— Ты хочешь слишком многого.

— Расскажи про Кейта, — настойчиво повторил он. Миранда постепенно расслабилась. Ее плечи обмякли — в смирении или усталости от долгой борьбы.

— Он был терпеливым, непритязательным, прекрасным отцом... — Миранда проговорила это почти механически. В своей повседневной жизни она делала все возможное, лишь бы удержаться от мыслей о Кейте. Она знала, что, если позволит подлинным мыслям всплыть на поверхность, чувство вины парализует ее.

— Совсем не похожим на тебя, — заметил Адам. — Почему же ты не развелась с ним?

Миранда попыталась взглянуть ему в глаза, но Адам лежал спиной к окну, а в комнате царил полумрак. Неужели этот вопрос задан случайно? Вполне возможно. Адам никоим образом не мог узнать, что происходило между ней и Кейтом.

— Я любила его.

— В самом деле? Его, по твоим описаниям, простецкого человека?

Миранда отвернулась и перекатилась на противоположный край кровати.

— Что тебе от меня нужно?