Вечная зима
Шрифт:
По берегам лунной заводи росли деревья, их голые ветви шевелились под порывами ветра. Фер посмотрела на водную гладь. Она правильно поступает, убегая сейчас. Да, правильно.
По воде пробежала рябь, а затем заводь снова успокоилась. У Фер участилось дыхание, и бешено заколотилось сердце.
«Пора идти».
И она прыгнула.
***
Фер приземлилась на мокрый мох на берегу заводи.
Она была точно такой же, как и на другой стороне, только не такой затопленной. Мох, голые ветви деревьев, кусты с единичными коричневыми листьями. Конечно, Леди принесла сюда весну с
Тут Фер услышала глухое рычание и выпрямилась. На другом берегу заводи, напротив неё стоял чёрный лохматый пёс с ярко-жёлтыми глазами. Его правое ухо торчало кверху, а левое было кем-то наполовину ободрано.
Фер вскочила на ноги.
– Рук?
– произнесла она.
Пёс нагнул голову к земле и снова зарычал.
Но всё равно Фер была уверена, что это Рук. Она начала обходить заводь в направлении Рука, но готовая в любую секунду броситься бежать, если понадобится.
– Леди приказала тебе ждать здесь на случай, если я появлюсь, и схватить меня?
Пёс просто смотрел на неё.
Фер подошла ближе. В жёлтых глазах собаки будто плясали языки пламени. Фер моргнула и на мгновение представила, как Рука выглядит по-другому: огромный, свирепый пёс с острыми зубами, яростно сверкающими глазами и лохматой шерстью. Но Фер его не боялась.
– Рук, превратись обратно в человека, чтобы мы могли поговорить.
Пёс не сдвинулся с места.
А может... У Фер сжалось сердце.
– Значит, ты заперт в теле пса, как Фука заперт в теле коня?
– спросила девушка.
Мгновение стояла тишина, а потом пёс наклонил голову. Будто кивнул.
– Это она сделала? В качестве наказания?
– уточнила Фер.
Ещё один наклон головы.
– За нарушение трижды данной клятвы?
Пёс оскалил зубы и рыкнул.
Фер чуть не засмеялась. Рук оставался Руком, хоть и находился в обличии пса.
– Ладно, ладно, я знаю, что ты не нарушал свою клятву, - произнесла девушка.
Это было несправедливо. Леди наказала Рука за то, что он дал ей сбежать по Пути, хотя на самом деле он пытался её остановить.
– Ты по-прежнему ей служишь?
Пёс уставился на неё ярко-жёлтыми глазами.
Значит, служит. С другой стороны, он ведь как-то сумел оторваться от Леди. Может, он сможет помочь?
Фер продолжила обходить заводь. Когда она подошла совсем близко к Руку, он отступил на пару шагов и ощетинился. Девушка присела перед ним на корточки и протянула вперёд руку.
– Всё в порядке, Рук, - прошептала она.
Пёс не приблизился, настороженно глядя на девушку.
– А Фука в порядке?
– спросила Фер.
Никакого наклона головы, лишь пристальный взгляд жёлтых глаз. Значит, нет. Фер сглотнула комок в горле и поднялась на ноги.
Тут пёс вскинул голову, прислушиваясь к чему-то, чего Фер не слышала. Внезапно он бросился вперёд, и прежде, чем Фер смогла отойти, схватил её зубами за куртку и начал тащить в сторону леса.
Теперь уже и Фер слышала вой волков вдалеке. Она развернулась, выдёргивая курточку из пасти Рука, и увидела тропинку, ведущую в лес.
Рук хрипло рявкнул и подбежал к границе леса, где начиналась другая, более узкая и незаметная тропа. Он обернулся и выжидательно посмотрел на Фер.
– Идём.
Фер
пошла за Руком от лунной заводи прямо в лес. По окружающей девушку природе казалось, что сейчас конец зимы.Рук перешёл на бег. У Фер за плечами висел тяжёлый рюкзак, лук и колчан со стрелами, и ей сложно было двигаться в том же темпе.
– Рук, помедленней... Помедленней...
– задыхалась Фер.
– У тебя четыре ноги, а у меня только две.
Они бежали через лес около часа, пока лямки тяжёлого рюкзака не стали впиваться Фер в плечи. Её дыхание срывалось, а ноги сделались ватными. Тропа стала ещё уже, а тени сгущались, потому что солнце начинало садиться. Ветви стегали девушку по лицу, растущая вдоль тропинки ежевика цеплялась за штанины.
Фер споткнулась, остановилась и согнулась, пытаясь отдышаться.
Рук подбежал к ней. В наступивших сумерках казалось, будто он парит над землёй, как тень.
Фер выпрямилась и постаралась отдышаться, чтобы её громкое, прерывистое дыхание не заглушало приближающихся волков.
– Я... я их не слышу, - выдохнула она.
– Давай остановимся здесь.
Вместо ответа пёс поплёлся по тропе к мрачной полянке с поваленным деревом. Фер пошла за ним. Задыхаясь, Рук упал на бурую жёсткую траву, а Фер сбросила на землю рюкзак, лук и стрелы. А затем присела на землю так, чтобы их с Руком глаза были на одном уровне.
– Думаю, не стоит нам рисковать и разводить огонь, раз на нас охотятся те волки.
Девушка залезла в рюкзак и нашла свечу и спички, которые стащила из бабушкиной кладовки. После того, как она зажгла свечу (в которую бабушка Джейн добавила рябину и розмарин для защиты), вытащила из рюкзака запасы еды.
– Есть хочешь?
– спросила Фер.
Рук вскочил на лапы и подполз в круг дрожащего света свечи.
Фер бросила ему кусок сыра, и Рук поймал его пастью ещё до того, так сыр коснулся земли. Девушка разложила остаток ужина на одеяле. Рук съел ровно половину, оставив вторую половину медленно жующей Фер.
Когда девушка доела, она завернулась в одеяло и задула свечу. На поляне стало абсолютно темно. Фер слышала шёпот ветра в голых ветвях деревьев над головой. На расстоянии вытянутой руки лежал Рук, его глаза поблёскивали во мраке.
Фер знала, что будет в безопасности, пока Рук на страже.
Глава 21
Рук не спал всю ночь. Он тщательно принюхивался к ветру. Несколько часов назад через полянку прошёл олень. В гниющем пне невдалеке строили нору мыши. А волки...
Рук поднялся и прошёлся по тропе, принюхиваясь. Волков поблизости не было.
Он вернулся на поляну, чтобы проверить, как там Фер. Она крепко спала, завернувшись в одеяло. Сама она пахла лавандой и волшебными травами, которые были в мешочках в её куртке, а вот медового цвета волосы пахли совсем другими травами.
Было раннее утро. Небо над головой начинало сереть. Жёсткую траву покрывала роса. Рук учуял тоненький запах. Идя за ним, он наткнулся на нору, выстланную сухой травой, в которой спали два кролика. Завтрак! Он прикончил их двумя быстрыми движениями челюстей, и одного сразу съел. Его желудок так долго был пустым из-за того, что Мор заставила его превратиться в пса. Но теперь, после ужина с Фер и этого кролика, он чувствовал себя гораздо лучше. По крайней мере, не таким раздражительным.