Вечность мести. Кн. 1

Тот самый человек, что интересовал девушку, принадлежал к последователям Лесной Матери. Фанатичная секта, живущая в глубине лесов и проводящая свои кровавые ритуалы. Они жили рядом с городом с незапамятных времён, но власть не связывалась с ними. Вред от секты, конечно, был, но для расправы требовались нешуточные силы и средства, которых у городских властей просто-напросто не имелось. Да и особого желания, если честно.

– Моя жена пропала год назад. Она собралась в гости к своей матушке, что живёт в одной из деревень неподалёку. По дороге на них напали и похитили нескольких женщин, - говорил Никита.
– Среди них и мою ненаглядную Катеньку. Я тогда горевал сильно. Начал поиски и узнал про эту проклятую Лесную Мать. Обратился к властям, но те меня просто послали подальше. Пришлось распечатать свою кубышку и набрать отряд лихих людей…

Денег хватило на десяток отчаянных бойцов, не боящихся никого и ничего под солнцем Сарнаута. Вооружённый до зубов отряд углубился в леса. Сам Никита тоже пошёл с ними. Он просто не мог сидеть дома и ждать спасения возлюбленной. Их вёл проводник, который знал путь к заповедной чаще. Дорога была долгой и сложной. Однако, никакие сложности не могли подготовить людей к тому, что ждало во владениях Лесной Матери.

– Раньше я думал, что все эти истории о древней магии - просто детские сказки, страшилки, чтобы слушались взрослых. Но в реальности всё намного хуже. Уже в первый час на нас напала стая волков. Почти дюжина серых тварей кидались на нас, как бешеные, не обращая внимания на раны. Они задрали одного из бойцов. Дальше пришлось сражаться с медведем. Даже вороны были против нас! Но самое страшное началось, когда наступила ночь. Мы разбили лагерь, но не успели даже ужин приготовить. На огни костров вышли твари, каких я никогда не видел.

Никита замолчал, сжимая кулаки и стискивая зубы до каменных желваков на скулах. Прошла почти минута, прежде чем оружейник смог заставить себя закончить рассказ.

– Не знаю, как мне удалось спастись. Я просто бежал по лесу, не разбирая ничего вокруг. Когда встало солнце, оказалось, что я уже за пределами проклятого леса. Я вернулся домой и с тех пор скорблю о погибшей жене.

– Сочувствую вашему горю, - тихим голосом произнёс Борис.

Алёна же только вздохнула и спросила:

– Вы можете провести меня туда?

Никита посмотрел на девушку. Пелена скорби в глазах немного расступилась, уступив место удивлению.

– Провести? Вы что, не слышали моего рассказа? Любой, кто зайдёт туда, обречён на смерть.

– Так можете или нет?

Оружейник несколько секунд смотрел на Алёну, затем перевёл взгляд на алтарь, где всё ещё клубился дым благовоний.

– Да, я могу вас проводить.

– Отлично. Выступаем прямо сейчас.

Всё же выход пришлось перенести на утро. Оружейник, видя, что воительницу отговорить не удастся, решил пойти с ней. И заодно обеспечить ей самое лучшее оружие из того, что только можно было найти. Большой веры в удачный исход у него не имелось, но появление Алёны сломало скорлупу скорби, где прятался Никита. Ненависть к лесным фанатикам искала выхода. Оружейник решил, что умереть, убивая их - лучший выход из тех, что может предложить судьба. И если юная девица тоже была готова пойти на всё, чтобы спасти "невесту", спорить он не собирался.

Два всадника выехали из городских ворот на рассвете. Бориса девушка отпустила. Он выполнил свою часть сделки, поэтому зла на него Алёна не держала. Да и какой толк от пьянчужки в проклятом лесу? Даже тот факт, что Никита собирался сопровождать её до конца, вызывал определённые сомнения.

Алёна щеголяла в роскошной кольчуге, сотканной из воронёных колец. Нашитые на груди и животе пластины давали дополнительную защиту. Учитывая, что сражаться им предстояло против когтей и зубов диких зверей, такая бронь была предпочтительнее доспеха из стальных пластин. Кроме кольчуги, девушке достался островерхий шлем, поножи, наручи и круглый щит. Оружейник предоставил Алёне также и лук с полным колчаном стрел. Но не это было главным подарком.

Клинок. Длинное лезвие, покрытое волнистым рисунком, прямая гарда и рукоять без излишеств. Боевой меч, предназначенный для одной цели - убивать врагов. И это был не просто клинок, какой можно найти в руках воинов или солдат Лиги. Оружейник передал ей меч настоящего витязя. Алёна сразу поняла, какое сокровище ей досталось, как только взяла оружие в руки.

Витязь воюет не физической силой, но светом собственной веры. Вера, рождающаяся в сердце витязя, преломляемая праведным гневом, становится всесжигающим пламенем или испепеляющим светом. По большому счёту, витязю не требуется оружие, он сам является оружием. Клинок, копьё или что-то другое становится лишь дополнением, расширяющим радиус поражения врага. Но есть в мире Сарнаута некоторые материалы, способные после особых ритуалов накапливать и пропускать через себя силу витязя. Добавление таких особых присадок превращало оружие в часть тела витязя, делая его силу более концентрированной и направленной. Настоящий клинок превращал воина Света в невероятно грозного бойца. Именно поэтому Алёна и не получила меч из рук наставника. Такую силу следовало сначала заслужить.

Сначала девушка хотела отказаться от столь дорогого подарка. Однако, Никита умел настоять на своём. И воительница уступила. Теперь меч покоился в ножнах на поясе. И даже в таком "усмирённом" виде Алёна чувствовала его, ощущала, как сила в её жилах откликается на присутствие рядом священного оружия. Это вдохновляло и одновременно с этим заставляло нервничать. Совладает ли она с этой силой? Или опростоволосится, навлекая позор на голову наставника?

Лошади, помимо всадников, несли на своих спинах ещё и груз. Провиант, вода, лекарства и множество других, полезных в походе вещей. Никита готовился так, будто они собирались не в лес, где всегда можно найти еду, воду и другие нужные для выживания вещи, а в пустыню, где вокруг только один мёртвый песок.

До проклятого участка леса добирались полтора дня. Первый день, как и проведённая ночь были до обыденности скучными. Оружейник оказался крайне неразговорчивым спутником. Он молчал, открывая рот только по крайней нужде. Первое время это устраивало Алёну, а после начало раздражать. Она и сама по себе была не слишком болтлива, но когда рядом человек, способный переплюнуть тебя по этому параметру - подобное раздражает, как зуд зарастающей раны под повязкой. И почесать хочется, и понимаешь, что так делать нельзя.

Проклятый лес ничем не отличался от обычного. Когда Никита остановил лошадь и сообщил, что они добрались, Алёна даже не сразу поняла, о чём говорит оружейник. Впереди были те же самые деревья, та же трава, даже птицы, что беззаботно щебетали в ветвях, звучали точно так же, как и те, что летали за спиной.

– Уверен?
– недоверчиво спросила девушка.

– Да. Посмотри туда.

Алёна повернула голову влево и сразу увидела то, на что указывал спутник. Трёхметровый, слегка покосившийся деревянный идол, потемневший от времени. Воительница присмотрелась, разглядывая грубо вырезанные черты. Сначала она подумала, что идол изображает бородатого человека, но быстро поняла свою ошибку.

Слишком узкий лоб, широкий плоский нос, толстые губы, клыки, больше подходящие медведю — это совершенно точно был не человек. Возможно, кто-то похожий на него, но не человек. Люди не бывают покрыты шерстью с ног до головы, да и лицо больше похоже на звериную морду.

– Это Пи'тека. Древнее создание, от которого, как они считают, произошли люди, - произнёс Никита.
– Их Мать, которой они поклоняются, тоже Пи'тека.

Алёна попыталась себе представить женскую особь неведомой твари, но воображение отказало юной воительнице. Помотав головой, девушка отогнала мысли о том, что не имело прямого отношения к выполнению поставленной задачи.

– Что будем делать дальше?
– спросила она, подавляя невольную дрожь.

– Оставим лошадей здесь. Дальше отправимся пешком.

Так и поступили. Прихватив с собой небольшой запас провианта и воды, двое - оружейник и витязь - углубились в запретные для людей леса.

Алёна держалась настороже, постоянно поглядывая по сторонам. Слова о враждебности окружения, сказанные Никитой, постоянно кружили в голове. Хотя верилось в них с трудом. Яркие, тёплые лучи солнца пронизывали воздух, отражаясь в капельках росы, что ещё лежали на траве и цветах. Басовито жужжали лесные пчёлы, где-то вдали ухала потревоженная сова. Самый обычный лес, привычный и вполне понятный. Рассказы оружейника стали казаться сказкой, какой-то нелепицей.