Вечность по имени Любовь

– Саша, перестань, они вправе жить и работать, где хотят. Все, хватит об этом. Как Инна себя чувствует?

– Нормально, ноги немного отекают, а в остальном хорошо.

– Она где рожать будет?

– Виктор Михайлович говорил о каком–то враче. Я особо не слушал.

– Понятно, ладно, сын, иди домой, мы уедем сегодня. У тебя еще две недели отпуска, потом привезешь заявления. Ты хоть звони. Кстати, тут квартиры, дома дорогие? Может, вы себе отдельное жилье присмотрите? А мы с матерью материально поможем.

– Спасибо, папа, извини, телефон, я сейчас отвечу.

– Да, Инна, я тебя слушаю. Твой дядя? Авария? Хорошо, я еду в центральную больницу. Маму взять? Да, они с отцом приехали, сегодня уезжают. Мама, ты брата Виктора Михайловича посмотришь? Он попал в аварию, состояние крайне тяжелое. Да, мы сейчас будем.

Они подъехали к больнице, в приемном отделении их встречали хирурги с кафедры.

– Виктор, я понимаю, что твой зять москвич, но это не повод с ним консультироваться. Чем он лучше? Ты что думаешь, если москвич, то светило? Чего мы ждем? Давайте начнем оперировать. Боже, смотри, Корецкая собственной персоной, вот это уже светило. Стерва, говорят, и сука приличная, но гений хирургии.

– Добрый день, если не возражаете, давайте осмотрим пострадавшего и покажите снимки.

Профессор Белоусов доложил больного, они посмотрели рентгеновские снимки, обсудили план операции.

– Любовь Александровна, в ассистенты возьмете?

– Ваша клиника, может, наоборот?

– Почту за честь оперировать с вами.

– Если честно, больной тяжелый, вы можете быть рядом, но я привыкла оперировать с сыном. Не обижайтесь.

Операция длилась более пяти часов. Саша пошел гулять с детьми. Инна с родителями ждала результат в больнице. Первым вышел профессор Белоусов.

– Виктор, все удачно, она селезенку удалила, часть тонкого кишечника, одну треть желудка, печень ушила, диафрагму . Жить будет. Сейчас они подойдут. Боже, Виктор, как она работает! Я нигде, ни у кого не видел такой работы. Она действительно гений хирургии. Твой зять тоже молодец, он ее хорошо понимает, а какая скорость! Я бы тоже самое делал часов десять. У нас все хирурги сбежались посмотреть. Такую работу надо хоть раз в жизни увидеть, какая женщина!

Люба вышла в зал ожидания.

– Добрый день, извините, что вмешалась. Инна, где мой муж?

– Он вышел с детьми.

Люба позвонила на сотку:

– Саша, ты где? Ты сигареты купил? Давай быстрее, я закончила. Саша, мы попадем в ночь, давай переночуем и утром поедем.

Валера подошел к матери.

– Спасибо, мама, на твою сигарету, сейчас кофе найду.

Он улыбался, глядя на мать, а у Любы в глазах стояли слезы.

– Люба, - Лена явно смущалась, - поедем к нам, у нас переночуете, поговорим. Что вы как чужие?

– Лена, нас много, с нами дети. Мы по сыну скучали, вот приехали повидаться. У нас еще куча дел, а отпуск кончается. Не беспокойтесь.

– Люба, Витя хочет, чтобы дочь с семьей жили с нами. Вы не обижайтесь. Виктор поможет Валере защититься.

– А что, мой сын такой бездарь, что ему надо помогать, он сам не может? Извини, Лена, но это больная мозоль. Пусть живут, где и с кем хотят. Мы сыну все сказали по поводу диссертации, дальше его дело.

Они вернулись в гостиницу. Через два часа приехал Виктор.

– Люба, спасибо, он просыпается, состояние стабильное.

– Чем могла. Он выкарабкается.

– Люба, вы просто ревнуете детей к нам, Валере будет легче у нас сделать работу. Я не понимаю, почему вы против?

– Почему вы считаете, что профессор Белоусов достоин быть руководителем внука академика Корецкого, а я нет? Извините, Виктор, я воспринимаю это как личное оскорбление. К тому же у моего сына есть пакет акций института, ему их завещал дед. Он надеялся на продолжении династии. Его уход из института я считаю предательством. Видите, все не так просто.

– Люба, вы передергиваете. Я не хочу вас принижать, просто я хочу, чтобы дочь была с нами.

Через неделю Саша с Любой приступили к работе. Машу отправили в детский сад рядом с домом. Отношения с девочкой у Любы налаживались. Маша безумно любила мать. О Валере больше не говорили, это оказалась закрытая тема. Только когда на глаза у Любы наворачивались слезы, Саша ее обнимал и говорил: «Подожди, родная, все образуется».

Часть 20

Прошел месяц. Валера не звонил, родители тоже. Марина, Сережа и Ваня, конечно, с ним разговаривали по телефону. Но родителям ничего не говорили. Сашу пригласили читать лекции в Медицинской школе Стэнфорда, а Любу - в Гарвард. Они взяли Машу и улетели.

Ваня поехал в Саратов. С вокзала позвонил брату:

– Валера, ты занят? Я на вокзале в Саратове, если честно, заблудился, я не знаю твоего адреса, может, подъедешь? Если не хочешь, я пойму, дождусь поезда на Москву и уеду обратно.

– Ваня, ты один? Кто тебе разрешил? А если продует? Ванька, сиди на вокзале, сейчас приеду.

Валера поймал такси и приехал. Они обнялись.

– Валера, вот Сережа тебе денег передал, просил сказать, что отец тебя не уволил, оформил отпуск без содержания. Ты чем занимаешься?

– Работаю хирургом в поликлинике, по контракту. Жить ведь на что-то надо. Как тебя одного отпустили?

– Никто не знает, кроме Марины и Сергея. Родители в Штатах. Я должен был сам тебя увидеть.

– Поехали домой, хватит на холоде сидеть.

– Я к ним не поеду. Я к тебе. Я хочу тебе сказать, что ты должен вернуться. Неужели твой тесть для тебя значит больше, чем отец? Брат, не пляши под его дудку. Скажи честно, тебе здесь хорошо?

– Нет, но Инна...

– Она тут счастлива? Или ей тоже плохо?

– Она не сознается. Ваня, я ее не брошу. Брат, поехали к нам домой, не действуй мне на нервы. Ты лекарства с собой взял?

– Взял. Поехали.

Они вошли в дом.

– Ваня, какими судьбами? Родители знают, что ты приехал?
– Инна была явно обеспокоена.

– Они в Штатах с лекциями. Инна, можно горячего чая? Я немного замерз.

Инна поставила чай. Лена пришла с работы.

– Мама, тут Валерин брат приехал, Ваня. Ты его видела. Он у нас переночует, а если мы его уговорим, то поживет до субботы, а там его Валера в Москву отвезет.

– Почему ты так обеспокоена? Он не маленький мальчик.

– Во-первых, ему шестнадцать, во-вторых, у него пересажена почка. В-третьих, его родители никуда не отпускали, он воспользовался их командировкой. Александр Борисович к нему за ночь несколько раз заходит посмотреть, как он. А он сам, на поезде…