Вечность

Я понял, хоть верить в это не очень хотелось. Мисс Максвелл была опытной, прожженной интриганкой, и наше противостояние с Говорящей было для нее беспроигрышной ставкой. Тем не менее — она ошиблась, все мы проиграли. Сейчас это не имело значения, но лучшим вариантом для меня было признаться ей сразу — о своей тайной сути и Белом Дьяволе. Правда, существовало неприятное подозрение, что вселенец не позволил бы мне это сделать — любым способом, вплоть до физического устранения Вероники и вынужденного бегства из фригольда.

— Ты ведь могла решить все без большой крови. Справедливым земным судом. Ты была главой фригольда! Могла изгнать Марка, Говорящую и тех, кто их поддержит!

— Для справедливого суда потребовались бы железные доказательства их вины, а не слово против слова! — сердито буркнула Вероника, будто ей приходилось объяснять ребенку азбучные истины. — Да и не работают здесь земные правила. В Единстве ценится Слава и право сильного. А поколения меняются, на смену старикам приходят молодые, и чем дальше — тем больше они смотрят в лес. И потом, это только кажется, что можно просто — изгнать, и все! Изгнать можно слабого. А изгони я Говорящую с семьей из колонии — начался бы открытый вооруженный конфликт! Она ведь основатель фригольда и наша сильнейшая Восходящая. У нее полно сторонников, как среди старых друзей Кассиди, так и среди молодежи. В лучшем случае мы бы получили разделение Народа на два враждующих лагеря, в худшем — море крови. И неизвестно, кому бы пришлось бежать из колонии первым…

— Тогда каков был твой план?

— Ты действительно хочешь это знать? — криво улыбнулась Вероника. — Учти — тебе не понравится!

Я кивком подтвердил, что хочу.

— Что ж, слушай. Я хотела дождаться тинга и покончить сразу с двумя проблемами. Большой тинг — это сбор Народов Круга, представление новых Восходящих и разрешение старых споров. У нас конфликт с Народом Реки. Тебя призвали бы на разбор как причину и очевидца того боя на переправе. Получив гвоздь, ты должен был озвучить свои обвинения против Марка Кассиди перед речными. Тогда он вызвал бы тебя на фионтар, чтобы отмыться, других вариантов тут нет. А дальше… все просто. Либо ты убиваешь его — а потом Говорящая так или иначе тайно прикончит тебя, либо он убивает тебя, что тоже, прости, Сигурд, выглядело неплохо. А затем речные вызвали бы его сами… или я предложила бы им решить спор поединком с ним — и никто во всем Круге не посмотрел бы на меня косо, потому что именно Марк заварил эту кашу. И второй бой, поверь мне, Кассиди бы не пережил, отдай ему Говорящая хоть все свои Руны…

Она усмехнулась, поймав мой гневный взгляд и ощутив эмоции — наш резонанс еще работал.

— Что, подлая старуха, да? Можешь убить меня еще раз, если хочется. Мне не жалко.

— Ладно, я понял… А что насчет Кнута? Как ты оказалась здесь и где изгои?

— Я восстановила носитель, когда Ястреб уже погнал рейд с площади, — сказала Вероника. — Это была моя первая смерть и очень нехорошая. Успела собрать Руны и Кровь со своих людей… а потом появились Черви. Много Червей, черт его знает откуда! Мне пришлось бежать. Два дня я скиталась в городе, пытаясь выбраться. И на меня наткнулись изгои, захватили в плен, притащили сюда…

— Это, видимо, стало их большой ошибкой.

— Да. Они поняли, кто попал им в руки и хотели обменять меня, а надо было сразу прикончить. У них оставалась всего одна Восходящая. Я убила ее и тех, кто стоял за ней. Испытания не проходят даром, у меня наконец-то пробудился Аспект, — Вероника слабо улыбнулась. — С ним и новыми Рунами это было легко. Я освободила пленников, вместе нас было больше, оставшиеся изгои сдались. Некоторые сбежали, но мы их потом выловили…

— Власть сменилась? — усмехнулся я.

— Да. Тут человек двадцать осталось, плюс мы парочку раненых подобрали. Возвращаться во фригольд было просто не на чем, да и… — Вероника отвела взгляд, но закончила: — Стыдно. Я пока восстанавливала силы, думала, искала кое-что в развалинах…

— Золотую Руну?

— Все-то ты знаешь, Сигурд! Да, я видела, как по зданию, куда влетел Ларссон, врезала каэдометрика Наблюдателя. Он не объявился сразу, значит, сдох там. Но мы так ничего и не раскопали.

— Насчет Кнута. Тебе не кажется, что наш рейд был дерьмово спланирован? — не выдержал я.

— Послушай, Сигурд, я — политик и администратор, а не воин. Главные наши полководцы — Майкл и Адамант — действительно обделались, но ты пойми, что мы не ожидали здесь встретить Ларссона, и тем более никто не знал, что у него окажется золотая Руна. Кстати, — она подозрительно прищурилась. — То, что с ним произошло, случайно, не твоих рук дело? Сегодня ночью на площади, где был бой, творилось что-то странное, опять приползла куча Червей, мой Аспект засек там неизвестного Восходящего… Это ведь был ты?!

— Да. А Кнута больше нет, можешь не искать.

— Вот как… Забрал его Руны? — во взгляде Вероники мелькнул интерес, но я напомнил про изгоев, и она продолжила: — Поступить по-другому было нельзя. С любой бандой, да и с Ларссоном тоже, не будь той Руны, мы бы все равно справились. С потерями, с кровью, но выдавили бы их отсюда. Однако вышло по-другому. Я не отрицаю свою вину. Я неверно оценила наши силы, из-за этого погибло много людей… и я готова ответить за это. Но только — если рядом со мной будет стоять кое-кто еще!

Она хищно усмехнулась, и я понял, кого именно она подразумевает. Тех, кто расставил и наживил эту ловушку.

— У нас с тобой общие враги. Говорящая и Мрак. И те, кто там, — тоже! — я указал пальцем вверх, а затем протянул ей руку. — Мир?

— Подожди, — сказала Вероника. — Я видела, что с тобой случилось, да. Я хочу тебе верить. Но сначала я хочу поговорить с ним.

— С кем? — не понял я.

— С тем существом, что внутри тебя. Он может ответить на несколько вопросов?

Я сосредоточился, и Белый Дьявол тут же откликнулся. Он вновь перехватил управление, и моя поза, мимика и взгляд неуловимо изменились.

— Спрашивай, Истинная, — голос мой, но тембр и интонация так отличались, что сомнений быть не могло — за меня говорил вселенец. Пожалуй, чревовещатели могли брать у него уроки — лицо Вероники дрогнуло, в ее эмоциях появилась тонкая струйка страха.

— Кто ты? Как твое имя?

— Я принадлежал к древнему Народу. Я носил много имен. Я был рожден дважды и взошел по лестнице Восхождения до самого конца. Я правил городом, на камнях которого ты стоишь. Вечность разрушила его, уничтожила мой Народ и сковала мой дух на тысячи циклов. А большего тебе знать не стоит, пока не получишь печать сброса.

— О боже мой, даже так… — пробормотала Вероника. — Почему же Вечность не уничтожила тебя?

— Истинная! Ты задаешь вопросы, но слишком глупа, чтобы понять ответы, — в голосе вселенца прозвучала высокомерная насмешка. — Почему мой дух был лишь скован? Потому что осколки вновь объединились бы в единое за гранью сущего. Вечность дрожит при одной мысли об этом!

— Ладно… — несмотря на оскорбление, Вероника и бровью не повела. — Ты управляешь Сигурдом или он тобой?

— Лишь по его желанию или необходимости. Я поклялся Кровью своих Братьев, что не заберу его тело. Я делюсь мудростью и закаляю его дух, направляю его руку и веду по лестнице Восхождения.