Вечный лед

– Я предполагала, – ответила мироходец. – Но сделала так, как ты просила. Я выполнила твое сокровенное желание. Теперь твой архимаг будет жить, но его мозг может не выдержать напряжения точно так же, как его тело могло не справиться с ядом.

Джайе показалось, что у нее из легких выкачали весь воздух, что из ее мозга вытекла вся кровь. Ей надо было сделать хоть что-то. В конце концов, это был ее промах.

Она запнулась и сказала: – Вы знали, что он делал это раньше!

Фрейалис кивнула, не обращая внимания на крики. – Я была одной из немногих, кому он доверил подобное знание, вне зависимости от всего остального, что он думал обо мне.

– Тогда вы знаете, как он раньше сохранял здравый ум? – спросила Джайя.

Фрейалис склонила голову набок, и Джайе показалось, что она наслаждается воплями.

– В подобных ситуациях он использовал конкретный предмет, чтобы на нем сконцентрироваться. Это простая, хотя и уникальная, вещь из прошлого, гораздо менее болезненного, нежели настоящее.

– Быстро скажите мне, – сказала Джайя, – где находится эта простая вещь? Вы можете ее добыть?

Фрейалис улыбнулась неприятной, полной ненависти улыбкой. – Почему я должна это делать? Ты мне поклоняешься? Ты почитаешь мое имя? Ты хотя бы служишь моему народу? Ты – маленький маг с золотыми монетами и простыми заклинаниями. Ты воспользовалась безделушкой, которую обманом выманила у добросердечного человека, и полагаешь, что я появлюсь по твоему зову и буду твоим личным джинном. Я освободилась от обязанностей по отношению к этой безделице и благодаря тебе, – она кивнула в сторону бьющегося Джодаха, лежавшего с раскрытыми глазами, – выполнила свое обязательство и по отношению к архимагу. Скажи мне, почему я теперь должна тебе помогать?

Джайя снова скрестила руки на груди и выкинула из головы хриплые крики Джодаха. – Потому что тогда я буду вам должна что-нибудь.

– Что-нибудь … конкретное? – ухмыльнулась Фрейалис, поднося палец к губам, словно престарелая кокетка.

– Я … не знаю, – сказала Джайя. – Но я буду вам должна, и он тоже!

– Ага, – сказала Фрейалис, подгибая ноги под себя так, чтобы можно было парить в пещере. На ее лице появилась отвратительная улыбка. – Тогда есть разница, не так ли? – сказала мироходец. – Тогда мы заключим сделку, не так ли, человеческое дитя?

Глава 7 Башня Королевского Мага

Большинство древних народов Терисиара были стоптаны сапогами Братьев, сжигались Церковью, а затем были погребены подо льдом. Однако один народ встал на ноги в этих холодных землях и процветал на протяжении последних веков перед заклинанием Фрейалис. В те годы последней и самой великой страной Терисиара был Кьелдор.

Кьелдор был назван в честь одной из основавших его, Ориэлы Кьелдос, которая привела группу беженцев из более древнего города-государства, ныне погребенного под ледниками, на место, где теперь находится город Кьелд. Они процветали как нация, помогая другим спасаться от холода. Вскоре страна заняла большую часть восточного Терисиара и стала торговать с эльфами Финдхорна и маленькими городками на западе.

Столица и трон были перенесены в развивающийся торговый город Кров, хотя летний дворец остался в Кьелде. Кров и Кьелд были двумя из трех крупнейших городов Кьелдора, третьим был Солдев, независимый город, известный своими механизмами и ремесленниками.

Кьелд окончательно превратился в страну благодаря тому, что большинство его населения жило в сельских внутренних районах, а не в крупных городах. Эти крепкие крестьяне, во время короткого лета занимавшиеся сельским хозяйством на скалистой почве, и являлись основой легенд о кьелдорском стоицизме, храбрости и патриотизме.

Три главных города процветали, а больше всех – Кров. Он был известен своими огромными общественными зданиями, самым большими построенными в нынешнее время во всем известном мире, и своей магической академией, часто ставившейся в противовес скрытой Школе Невидимых на Лат-Наме на другом конце континента. Заклинания и военная мощь жителей Крова принесли им безопасность под сенью ледников. Казалось, что начинается новый век, и наконец-то на Терисиаре цивилизация уцелеет.

Но на Терисиаре ничто не было постоянным, даже ледники.

Аркол, ученый из Аргива

Ледники уже два столетия не наступали на Кров, но с самых высоких башен их было видно – тонкая линия на горизонте, сверкающая в свете убывающей луны. Огромный лед, терпеливый и вечный, прилип к горизонту, словно собака, ожидающая под обеденным столом, когда что-нибудь упадет в ее владения. Все в городе были осведомлены о существовании ледника и наличии колдовской школы, его сдерживающей. Башня Королевской Магической Академии была одной из самых высоких в городе, она превосходила куполообразный замок небесных рыцарей и соперничала с мощными, тяжелыми шпилями самого Императорского Дворца.

Ставни на одном из верхних окон академии задрожали, затем едва заметно прогнулись. Они сдвинулись сначала лишь на долю дюйма, не больше того, что могло быть вызвано особенно сильным порывом ночного ветра. Затем, когда стало ясно, что на раму не нанесено никаких магических рун, а стражники не стоят наготове, ставни распахнулись полностью.

Джайя вошла в королевскую академию, на своих условиях и своим путем.

Она было одета в темную кожу, на руках натянуты мягкие перчатки, на ногах – башмаки с мягкими подметками. Золотисто-каштановые волосы скручены у шеи под тугой шапочкой, а сверху накинут капюшон. Она посмотрела в обе стороны. Казалось, что комнатой не пользовались годы, но постоянно держали наготове для посещения сановника, который никак не приходил.

Джайя могла догадаться, что это был за сановник. – Думайте обо мне, как о его доверенном лице, – тихо сказала она, не обращаясь ни к кому конкретно, – Я ненадолго.

Комната была аккуратной и свободной, хотя и не пустой. Один конец комнаты занимал большой холодный камин, на дальнем конце прижались к полу столь же большой письменный стол и верстак. Вокруг нетопленого очага располагались каркасы удобных кресел, их подушки были перенесены в более обжитые части академической башни. Сквозь низкую дверь Джайя видела пустую раму кровати, и, чтобы начать использовать комнату, нужна была лишь суета служанок.

Джайя вытянула веревку, намотав ее на железную кошку, и отложила в сторону, чтобы была наготове, если придется быстро покидать помещение. Она вытащила из мешка форму ученика, стандартную синюю мантию с белой отделкой и лазурными вставками. Джайя надела ее поверх кожи и огляделась в поисках зеркала, любуясь тем, как одеяние подчеркивает ее формы. Тут она сообразила, что к чему, и неприятно улыбнулась. Она искала зеркало. В конце концов, именно ради него она в первую очередь оказалась в этом месте – чтобы найти определенное зеркало.

Джайя проигнорировала вход в спальню, вместо этого она двинулась к крепкой дубовой двери в коридор и приоткрыла ее. Вся дверная коробка была усыпана серебристыми рунами. Джайя одно мгновение рассматривала их, затем улыбнулась. Все вместе и каждая в отдельности предназначались для защиты от какого-то определенного типа магии, используемого поблизости, или предупреждения о нем. Эта передает предостережение, если наличествует красная мана, а та зазвучит, если тварь из синей маны пересечет плоскость двери, третья зазвенит, когда через границу пронесут какой-нибудь артефакт.

Руны, которая предупреждала бы о том, что входят в комнату и выходят обычные люди, которую и искала Джайя, не было нигде. Может быть, ее недоставало ради того, чтобы слугам было проще убираться. Джайя оставила несколько своих магических игрушек в лагере вместе с Джодахом и собиралась использовать заклинания только в случае опасности. В подобной ситуации лучше всего были старые методы, те способности, которые она приобрела на улицах.

Джайя выскользнула в коридор. В данный момент он оставался пустым, но это было не надолго. Изогнутая дальняя стена от пола до потолка была уставлена книжными полками, и каждая несла тяжелый груз покрытых пылью забытых книг.

Она пошла по коридору. Над этим этажом было еще три, и ее цель находилась на самом последнем, если Фрейалис можно было верить. Ей нужно было найти лестницу наверх.

Впереди послышались голоса, и на изгибающейся внешней стене зала появились тени. На мгновение сердце Джайи подпрыгнуло до горла, и она задумалась, не успеет ли она убежать обратно в гостевые апартаменты. Но оставался шанс встретиться с кем-нибудь еще или, что еще хуже, какой-нибудь другой ученик увидит, как она убегает назад в предположительно пустую комнату.