Вечный попадос IV

Иван радостно вскидывается, но вместо девушки изо всех дверей выкатываются роботы — такие же тумбочки на ножках, которые насылала на меня Ирида. Только их много, очень много. Они катятся лавиной, чуть не сшибая на своём пути Борис Петровича. И сплошным потоком направляются к нам.

Найт и Андрей атакуют одновременно, разбивая поток механизмов, словно два ледокола. Но отвечать или уклоняться роботы даже не думают. Вместо этого направляются к выходу, организовав там настоящую давку.

— Роботы, я смотрю, у тебя тоже порченные! — весело упрекаю обозлённого старикана, который раздражённо отпихивает настырные «тумбочки». — По добру говори, где Саша?

Петрович зыркает через плечо — и вдруг припускает зайцем в ближайшую дверь!

— За ним! — почти по-киборгски ревёт Иван. И первым бросается вперёд, разбивая встречных роботов свежеобретёнными перчатками.

Мы не отстаём и дружно врываемся в абсолютно пустой коридор. Оказывается, прущие из него роботы материализуются прямо в дверях, а не выходят изнутри. Ирида, помню, тоже вытворяла что-то подобное, но совсем не в тех масштабах.

Мы топаем по коридору, явно спускаясь вниз. И оказываемся в огромном зале. «Испытательный полигон», — подсказывает что-то похожее на память Владимира. Хотя с чего бы? Это просто опыт. Ясное дело, что на исследовательской базе такие помещения нужны обязательно. Особенно учитывая специфику того, что здесь изучают.

Борис Петрович находится тут же, около вертикально установленной капсулы кратковременного погружения. Он бесцеремонно вытягивает оттуда безвольное женское тело и нещадно встряхивает.

— Стой! — приказывает сердито. — Хватит! Отзывай свою армию!

— Горшочек, не вари, — ехидно подсказываю я.

Петрович бросает Сашу — а это именно она! — и поворачивается к нам.

— А ну брысь отсюда! — топает он ногами. Будто правда котов прогоняет. — Девку не получите! Только через мой труп!

«Девка» в это время неловко принимает сидячее положение. Она выглядит непривычно тощей и какой-то заторможенной. Видно, резкий выход из виртуальной реальности даёт о себе знать.

— Труп — это мы сейчас устроим, — кровожадно обещает Иван, демонстрируя внушительные в перчатках кулаки. И мы дружно направляемся выполнять обещанное.

Петрович заметно пугается. Вздёргивает Сашу на ноги и заслоняется, приставив к виску невесть откуда взявшийся пистолет. Да не обычный, а будто позаимствованный из Золта. Старикан и такие штуки умеет проворачивать? А как раньше брехал: никакой триады, вредно для здоровья…

Но остановиться всё же приходится — мало ли что этот сумасшедший собирается делать! Хотя ситуация для него безвыходная: дверь тут есть только одна и она за нашими спинами.

— Сдавайся, Петрович, — говорю спокойно. Аки в это время подсвечивает на нём подходящие области для атаки. — Вредить тебе мы не собираемся, просто передадим Антону Ломакину.

Лицо деда кривится в презрительной гримасе.

— Спелись всё-таки, — упрекает он. — А я ведь его величество предупреждал… Сами сдавайтесь! Для вас пути обратного нет: император скоро всё к рукам приберёт. Даже думать будете, как по линеечке.

Саша, до этого безвольно висевшая на руках отца, негромко хихикает. Тихий звук разносится по пустому помещению, многократно усиливаясь. Да ну, в реальности ведь так не бывает, правда?..

— Это вряд ли… — хрипло произносит девушка.

Петрович ощутимо её встряхивает:

— А ты молчи, горе!

— И что ты мне сделаешь? — издевательски спрашивает Саша. — Выстрелишь? Очень страшно.

Петрович явно не представляет, что на это ответить. Он бросает взгляд в нашу сторону, будто надеется найти подсказку. Затем перехватывает пушку поудобнее и нервно тычет девушке в висок.

— И выстрелю! Не надейся, что рука не поднимется!

Саша горько усмехается:

— Уже давно не надеюсь.

А после явно обращается к нам:

— Не вмешивайтесь. Пожалуйста.

Борис Петрович победно скалится.

— Вооот! Другой разговор! А теперь отойдите к стене и ждите, пока…

Что «пока» мы так и не узнаём. Потому что за спиной БП вдруг возникает Белый Прайм. Совсем не такой огромный, как тогда, в космосе, но на пару человеческих ростов тянет. Он подхватывает Петровича подмышки и вздёргивает вверх. Не высоко, но от неожиданности дед роняет Сашу вместе с пистолетом. Оружие, так и не сослужив никакой службы, растворяется в воздухе.

А Прайм встряхивает Петровича — и отшвыривает в сторону.

Тем временем Саша поднимается на ноги. Видно, что это даётся ей непросто, но желание расквитаться с постылым родственником решает всё.

— Разве я тебя не слушалась?! — девушка встаёт перед роботом, сжав кулаки. — Разве я не старалась тебе угодить?

Петрович пытается встать — и не может. То ли доспехи неудобные, то ли травму получил. Но всё равно презрительно хехекает:

— Что толку, если ты просто нелюдь?

— Да ты сам меня такой сделал! — голос девушки звенит гневом. — Я операций не просила!

БП всё-таки встаёт на ноги.

— Вот как ты заговорила! — рычит он. — Так хотелось сдохнуть?! Ну, это я сейчас устрою!

Доспехи, надетые на БП, стремительно перестраиваются. Он превращается в стальную крепость, со всех сторон ощетинившуюся дулами орудий. Даже не представляю, сколько энергии у него сейчас отжирает эта махина! Он будто не собирается выживать.

Иван Васильевич дёргается помочь Саше. Останавливаю его, качая головой. С некоторыми вещами человеку надо справиться самому.

Тем временем Прайм прыгает между Сашей и Борисом Петровичем. Вовремя! Потому что крепость открывает огонь. Заряды врезаются в броню робота, не причиняя тому никакого вреда.

— Твои атаки больше на мне не работают! — победно выкрикивает Саша. — Я решу всё одним ударом! Давай, Прайм!

Бывший Изгак в мгновении ока оказывается прямо перед стреляющими пушками. Небрежное движение стальной ручищи — и половину стволов сворачивает набок. Крепость пытается повернуться другим, столь же вооружённым боком. Но Прайм не собирается дожидаться: из его предплечий появляются знакомые клинки

Удар!

Броня крепости лопается, словно перезревший орех. Клинки уезжают обратно, а огромные руки Прайма хватаются за края и разваливают крепость на две половины.

Офигевший Петрович трясётся внутри, будто желейная начинка.

— Я ошиблась, — Саша подступает к папаше, разминая пальцы. — Ударов нужно два.

И бьёт его в лицо.

Петрович валится навзничь и не шевелится. Подозреваю, что просто притворяется — вряд ли девушка могла настолько сильное его приложить.

А после на пол оседает Саша. Видно, напряжение последних минут выкачало из неё остаток сил. Белый Прайм исчезает, как и Найт с Андреем.