Вечный путь

Бежевая туша вездехода залегла в двухстах ярдах к востоку. Длинный сплюснутый корпус выделялся своими ровными краями на фоне бесформенной громады скал. Линн попыталась сравнить это с чем-нибудь, и на ум ей пришли неряшливые детские картинки, сделанные гелиевой ручкой на иллюстрации в школьном учебнике. Транспортер был словно насильно врисован в пейзаж предгорий, вставлен в картину уже после ее завершения. Машина выглядела здесь чужеродно. И Килар был лишним в этом мире и в этом времени. Он пришел извне, как захватчик, насильно ворвался сюда, затеял свою игру по своим правилам.

До сих пор Линн предполагала, что они с ним думают об одном и том же. Но что если на самом деле он имел в виду нечто совершенно иное? Какая-то сила заставила его вклинится в чужой мир, где он сам и все его действия выглядели как грубый ученический рисунок, нанесенный на репродукцию известной картины. Не является ли его появление здесь таким же кощунством, как хулиганская пачкотня в учебнике? Нет — подумалось ей — не так. По крайней мере не совсем так.

— О чем задумалась? — Робинс последний раз затянулась и бросила окурок под ноги. Ее взгляд скользнул по лицу Линн и устремился на север.

— Знаешь, ты во-многом права, — отозвалась Линн. — Он действительно кажется чужим в нашем мире. Говорит, что умер у себя и воскрес тут.

— Да ладно! И ты ему поверила?

— Не знаю. Но как еще объяснить его появление? Его версия не более фантастическая, чем любая другая. Похоже, я готова довериться ему. Хочу разделить с ним путь. Отчасти из любопытства, отчасти потому что заразилась его одержимостью. Мне кажется, он и сам толком не знает, куда этот путь ведет. Он как будто нашаривает дорогу в полной темноте. Интересно, кто или что помогает ему обходить ямы.

— Ты не думала, что он… ну, заражён?

Линн вздрогнула. Только одну заразу не требовалось называть вслух.

— Сама знаешь, что на этой широте инфицирование невозможно. Ни одного подтвержденного случая за триста лет. Святоши устроили День Мясника не потому что боялись девиантов, а потому что тафу не вписывались в их картину мира. До границы сумеречной зоны несколько месяцев пути. Он бы уже десять раз изменился.

— Не могу не думать об этом. Может он все-таки колдун?

— Кажется, сегодня мы узнаем много нового и интересного. — Линн нагнулась и взялась за концы брезента, — Давай отнесем к машине.

Робинс склонила голову набок, словно прислушиваясь.

— Знаешь, он поступил абсолютно правильно, когда вырубил меня тогда, на станции. А потом связал. Я была не в себе, потеряла контроль. Почти не помню, что говорила и делала. Только злость. Когда думаю об этом, становится не по себе.

— Не бери в голову.

— Хотела бы, но не получится. Черт! Как же сильно я тебя ненавидела! Когда поняла, что вы с ним заодно, меня как будто током прошибло. Да и сейчас… не скажу, что до конца простила. К тому же еще ничего не решено. Однажды в голове случится замыкание, и я могу попытаться снова. Вы оба должны это понимать.

— Надеюсь, этого не случится.

Они оттащили к вездеходу брезентовый полог, заполненный высохшими кактусами, змееглавами и ланцетниками. Килар ползал на коленях возле окаменевшего дерева, рисуя что-то на утрамбованном песке. Рядом лежал еще один кусок брезента с топливом для костра, припорошенный мельчайшей пылью, похожей на кость, перетертую в муку. Сапоги и брюки Килара покрывал тончайший белый налет. Взглянув на себя и на Робинс, Линн увидела тот же светлый меловой порошок.

— Свалите это туда, — Странник приподнял голову, оторвавшись на минуту от рисунка, и указал на свою кучу. — Этого должно хватить.

Он снова принялся водить по песку каменной щепкой. Линн заглянула Килару через плечо и увидела замысловатый символ со множеством изломанных лучей и полуокружностей. Он образовывал хитрую концентрическую структуру, своего рода графический лабиринт диаметром около полутора ярдов.

«Все-таки колдовство! Робинс права!» — ее сердце возбужденно забилось.

Она присела рядом с ним на корточки, ощущая в коленках нервную дрожь.

— Что это?

— Если бы я знал. — Килар вздохнул, — Жар рисовал это, когда приснился мне в первый раз. Не уверен, что все изобразил правильно.

Линн затрясло от его слов. Кровь прилила к вискам. Одно дело предполагать и совсем другое — услышать признание своими ушами.

— Ты запомнил рисунок, который увидел во сне?

— Вряд ли это был только сон. — Килар словно прочитал ее затаенные мысли. — Но и явью это тоже не назовешь. Я проснулся утром и увидел рисунок на песке. Похоже, мои руки двигались сами собой. Сомнамбулическое состояние. Так кажется это называется. Жар все время чертил какие-то символы, но этот — последний. Что-то вроде личного автографа. Возможно, с его помощью можно как-то достучаться до Жара. Он отзовется, и я заставлю его отвечать на вопросы.

— Эта штука имеет отношение к колдовству? — спросила Робинс. Она тоже с интересом разглядывала рисунок.

— Подозреваю, что да, — подтвердил Килар, — Но, если я ошибся хоть в чем-то, он почти наверняка не сработает.

Линн изучала распластавшийся перед ней символ. Переплетение дуг, расходящихся лучей и ломаных линий выглядело знакомым. Уверенность крепла с каждым мгновением. Она наверняка видела этот знак раньше. Но где и когда? Конечно за Чертой, возле хижины Жара. Но символ в деревне «иноходцев» на площадке перед жертвенным столбом был намного больше, и Линн сперва не удавалось связать его размеры и форму. Она не глядя подобрала кусок прозрачной слюды и провела несколько дополнительных радиальных линий из центра фигуры.

Символ внезапно появился перед ее мысленным взором, как яркая голограмма, состоящая из горящих стрел, острых граней и незавершенных окружностей. Тот самый, истинный символ, необходимый для проведения ритуала. Она знала это наверняка, как то, что ее зовут Линн Эрвинс, у нее на воротнике нашивки капитана, а на левой руке вместо пяти пальцев осталось только четыре.

Линн стерла один из пересекающихся лучей и провела под другим углом. Все. Теперь символ нарисован верно. Линн приложила руку к затылку, чувствуя толчки пульса под слоем волос. Ей стало трудно дышать. Под мышками выделился пот и скатился по ребрам двумя теплыми струйками.

Было жарко. Очень жарко.

Жар словно просачивался из-под земли.

Земля дышала зноем в белесое небо.

Странник взял ее руку в свою. Его взгляд был строгим и сосредоточенным. Линн слышала, как Робинс у нее за спиной сдержанно ахнула.

— Как ты это сделала? — спросил Килар.

— Не знаю, — пробормотала Линн, — Просто увидела этот знак перед собой. Кажется, я видела его раньше. За Чертой. У Жара.

— Ты уверена, что теперь все правильно?

— Уверена. Этот символ должен выглядеть именно так.