Ведьма для генерала-дракона. Иллюзия свободы

Нет звуков, запахов. Осматриваюсь и окончательно теряюсь, когда слышу мелодичный женский голос:

— Значит, ты новая истинная очередного козла из этого рода драконов?

Глава 55. Суалийка

Передо мной будто подвешенная в воздухе парит красивая молодая женщина. В какой-то момент мне кажется, что я вижу свое отражение, но потом я понимаю, что нет. Она просто очень похожа на меня: темные волосы, светлая кожа и тонкие запястья.

А вот в глазах жесткость и глубоко спрятанная боль. Неужели это…

— Ну не смотри на меня такими глазами, — усмехается она. — Я Дейра. Учитывая то, как ты выглядишь, ты, должно быть, тоже суалийка? Готова расквитаться с этими бессердечными драконами?

Девушка протягивает руку, указывая на ожерелье.

— Это тебе поможет. Давай, добей его!

Я сжимаю ожерелье и с удивлением вижу, что по нему стекает капля моей крови.

— Я не собираюсь этого делать, — говорю я.

— Оу, — она разочарованно собрала брови домиком. — Только не говори, что тебя дракон тоже смог обдурить и влюбить в себя?

Молча, напряженно гляжу на нее. Столько же боли и горечи в ее словах, как же сильно она обижена и зла.

— Ну, ты меня разочаровываешь. Я думала, что уж другая суалийка точно не повторит моей ошибки.

Ожерелье в моей руке внезапно вспыхивает светом всех камней, пронзая темноту, а у Дейры расширяются глаза.

— Так ты еще не просто суалийка, но и моя пра… Хм, интересно, сколько раз пра? Сколько лет прошло? Да, в общем, и неважно… В общем, если не хочешь сама, давай я закончу начатое. Этому роду драконов достаточно уже отравлять мир своей гордыней.

Ведьма раскрывает ладонь и ждет, когда я отдам ожерелье.

— Нет, — кратко произношу я и сильнее сжимаю украшение.

Дейра поднимает брови:

— Как это? Только не говори мне, что он смог убедить тебя, что ему важна ты, — Дейра морщится. — Даже если ты его истинная. Ты же знаешь, что умрешь.

— Да. Ведь ты приложила к этому свою руку, — заявляю спокойно, а в душе бесконечное волнение. Неужели именно сейчас тот самый момент, когда я могу попытаться избавить род Сайтона от проклятия?

— Я? Нет! Во всем виноваты только эти заносчивые драконы! Они ценят лишь свою силу, им дела нет до истинных. Потому что у них нет сердца, — осклабившись, ведьма наступает на меня. — Он никогда не откажется от своей силы.

Я закрываю глаза и вспоминаю последнее, что видела перед тем, как оказаться тут: Сайтон, снова и снова вливающий свою силу в артефакт. Нет. Он — откажется.

Словно в ответ на мои мысли гулким эхом прокатывается: «Я тебя не отпущу, слышишь? Ни сейчас, ни потом. Ты моя, только моя!»

Дейру будто передергивает.

— Пустые слова. Что он для этого сделал? Готов отказаться от силы?

— Да! — уверенно отвечаю я, и это заставляет зажечься огонек сомнения в глазах ведьмы.

— То есть ты готова умереть, чтобы родить ему наследника? Даже если не получится снять проклятие? — она шагает ко мне.

— Да, — отвечаю я. — И готова прожить каждый дарованный нам день в любви. Потому что я уверена в любви Сайтона, потому что мы шли к этому слишком долго, чтобы тратить то время, которое нам отпущено.

Я молчу и смотрю прямо в лицо Дейры.

— И причина не в нем и не во мне. Дело в твоей мстительности и нежелании поверить, что не все такие, как тот, кто предал тебя. Из поколения в поколение драконы рода Бранд страдали, теряя истинных. Боги не просто так столкнули меня, твою правнучку, и Сайтона, потомка того, кто сделал тебе больно. Они дали тебе шанс простить. Ты же сама мучаешься…

Последнее я просто предположила, но, кажется, попала в точку. Ее душа так и не смогла успокоиться. Она продолжала терзаться ненавистью и желанием отомстить.

— Он же делал тебе больно. Наверняка… — девушка будто цепляется за что-то, что позволило бы ей остаться в тех чувствах, которые были.

— Делал, — честно признаю я.

Нет ни малейшего смысла врать, потому что это то, что проверило наши чувства на прочность.

— И ты… Его простила? — голос Дейры дрожит.

— Простила. Потому что я его люблю.

— А он любит тебя?

Сайтон ни разу не говорил мне этого, но я уверенно киваю. Я это вижу в его глазах, во всех поступках, даже тех, которые казались мне жестокими, в том, как он касается меня и целует. В том, что, несмотря на то, что проклятие может убить меня, он уже любит нашего ребенка.

— Не верю! Он должен умереть!

Дейра кидается ко мне, чтобы выхватить ожерелье, я, как могу, отпрыгиваю, удерживая его подальше. Она рычит мне в лицо, пытаясь дотянуться.

Ее не убеждают ни мои слова, ни мои чувства. Но хуже другое — к своему ужасу, я перестаю ощущать Сайтона. Где он? Что с ним?

Страх окутывает меня. И, несмотря на то, что Дейра нацеливает на меня какое-то плетение, я боюсь не за себя. За Сайтона.

— Да подожди же ты! — вырывается у меня. — В чем виноваты остальные? Те, кто родился у жестокого дракона? Их истинные? В чем виновата перед тобой я? Что? Я не имею права любить? Неужели твоя жизнь оказалась настолько ужасной, что среди всего, что было с тобой, даже сейчас ты вспоминаешь только боль и зло, цепляясь за это и не имея возможности освободиться?

Она останавливается и недоуменно смотрит на меня.

— К тому же… — я прислушиваюсь к своим ощущениям и закусываю губу, потому что так и не могу нащупать ниточку, соединяющую нас с Сайтоном. — Он выполнил твое условие. Он отдал всю силу, чтобы спасти меня и прервать ритуал.

— Выполнил? — Дейра замирает, будто не может в это поверить, будто смотрит куда-то мимо меня, в пустоту, и видит что-то, что заставляет ее измениться в лице.

Я чувствую, что мои щеки стали влажными. От страха неизвестности. От непонимания, что произошло с Сайтоном.

— Я не верю этим бездушным драконам! — оскалившись кричит ведьма. — Он должен умереть!

Она снова кидается ко мне, хватается за ожерелье, но я не выпускаю его из пальцев. Во мне крепнет уверенность, что все должно закончиться сейчас. И закончить все должна именно я.

— Он мой истинный, — твердо говорю я. — Он часть моей души. И он тот, кто совершил множество ошибок, неоднократно делал мне больно, решал за меня…

Лицо ведьмы искажает жажда мести. Она считает, что я соглашаюсь с ней. Но ровно до того момента, как я продолжаю: