Ведьма в свободном полете

Нужно встать и организовать ночлег. И сделать это не на кухне, где воняет баллонным газом и какой-то кислятиной. От одной мысли, что придется покинуть теплое насиженное место, я застонала. А еще каблуки. Попыталась пройтись босиком по каменному полу – ноги еще больше заныли.

Доковыляла до лестницы, внимательно оглядывая углы. Нашла старый заплесневелый рюкзак, из которого дядя Петя в прошлый раз забрал консервы и сгущенку. Рюкзак оставило кто-то из любителей полазать по местам с недоброй славой. Факт, что этот некто так драпал, что бросил полезную вещь, конечно, настораживал, однако в рейтинге других моих забот сиротливо болтался где-то в конце списка.

Галада ищет инфинумов. Она и с отцом связалась не из-за великой любви. Нужен он ей очень, напыщенный индюк. Ей важны признание и гарантии для Ковена. Еще чуть-чуть – и светлых сделают изгоями. А затем обществу будет представлена новая раса. Визардов, которые не ограничены темным резервом и способны перемешивать уровни естественным образом, забирая часть теплых потоков. Как-то так, с вариациями, конечно.

Свитер! Я нашла в рюкзаке длинный шерстяной свитер, свалявшийся, но не отсыревший и почти чистый. Владелец заботливо уложил его в пакет. Дай бог тебе хорошей Глубины, добрый человек. Если бы ты еще оставил мне какие-нибудь кедосы… Кедов в рюкзаке не оказалось, зато нашлись новые носки в упаковке и тонкие резиновые галоши, из тех, что натягиваются прямо поверх обуви. Давно я так не радовалась носкам и галошам.

Со стоном стянула туфли и, почти мурлыча, засунула ноги в теплое. Галоши были размера на три больше моей ступни, и я запихнула в них валики из носков. Странное, должно быть, зрелище я представляла, девица в вечернем платье, с клатчем и в калошах. Даже то жутковатое, хтоническое, что обитало в доме, вроде как озадачилось и ослабило давление на психику. Но не надолго.

Я поднималась по лестнице, когда услышала это за спиной. Словно кто-то пробежался мимо на влажных лапках, с легким всхлипом и смешком. Я покрылась гусиной кожей. Идти наверх перехотелось.

Шагнула вниз:

— Кто здесь?

Засвистел старый медный чайник, в который я плеснула воды, намереваясь поужинать брикетом лапши. Чайник булькнул и затих. Когда я вошла в кухню, газ был выключен. И даже вентиль на баллоне был перекрыт. В доме я была не одна. Впрочем, особым открытием это не стало.

Я слегка дрожащими руками бодро распотрошила упаковку лапши быстрого приготовления (спасибо тебе и на том, дядя Петя) и громко сообщила тому невидимому, что находилось у меня за спиной:

— Значит так. Этот дом – мой. Это мой первый собственный дом! Моя недвижимость. И отказываться от нее я не стану ни при каких обстоятельствах. Точка. И мне неважно, что за хтонь тут обитает! Закон на моей стороне. Я вселяюсь. Решение окончательное и обжалованию не подлежит. Попробуете выжить – пеняйте на себя.

Дом ответил тишиной, но я поняла, что он принял вызов: по тихой дрожи под ногами, теням на стенах и распахнувшемуся настежь окну. Ох, ну и ночь мне предстоит!

Глава 8. Свободная ведьма!

Я поспешила закрыть окно. Рама сопротивлялась, снаружи тоже поднялся ветер. Ветви кряжистой яблони ворвались внутрь и царапали руки. Прикоснувшись к ним, я поняла: Юд был неправ. Когда-то жившая в доме ведьма не высасывала силу из окружающей природы, ей вполне хватало Розы потоков. Такими кривыми и неказистыми деревья сделались из-за ее горя. Ведьма страшно тосковала, и все живое вокруг пыталось ей помочь – ослабить силу боли. Что мучило визарду, понять я не смогла, лишь ощутила ее скорбь.

Отголоски чужих эмоций чуть не лишили меня решимости сражаться. Но сначала я совладала с рамой, затем, прихватив щербатую тарелку с лапшой (еще один свой трофей), отправилась в комнату с камином.

Я остро нуждалась в живом огне. Еще немного, и окончательно перейду с темной стороны на светлую.

К счастью, дядя Петя серьезно отнесся к своим обязанностям домоправителя. Чурбачки для растопки были аккуратно сложены возле камина, там же лежала внушительная коробка длинных спичек. Я и тут справилась: поставила домиком щепки и веточки, напихала внутрь бумаги из несостоявшегося ежедневника сбежавшего туриста (с одной только записью – «Он живой!») и разожгла огонь. Далее с грохотом (если живущее в доме слушало меня, то, должно быть, оглохло от скрежета) подвинула к камину два кресла.

Покопалась в золе и нашла уголек, вычертила аккуратный полукруг. Силы понемногу возвращались, и мне удалось слепить что-то вроде защитной стены вокруг камина и кресел. Вышло не то чтобы хорошо, но терпимо. Проблема заключалась в том, что теперь мне нельзя было спать, поддержание экрана требовало постоянного внимания.

В одно кресло я села, на другое положила уставшие ноги. Лапша быстрого приготовления не особо насытила, но перебила чувство голода. Я с грустью вспомнила угощение на балу во дворце. Вот бы его сейчас сюда, уж я бы по достоинству оценила и фруктовые канапе, и рисовые корзиночки с морепродуктами. Впрочем, когда огонь разгорелся, стало довольно уютно, и меня тут же потянуло в сон.

Пришлось занимать себя серьезными мыслями. Что случилось после того, как ведьма исчезла? Каким образом зло могло поселиться в доме, где жил в целом позитивный, хотя и горюющий визард? На уроках по метаморфозам Элия Морфеус внушала нам, что реальная бяка не может существовать без подпитки, что на самом деле она суть кластеры глубинных бесов, которые по какой-то причине нашли выход на поверхность. Им нужно за что-то держаться, чем-то питаться. Например, злостью людей, их греховными мыслями и плохими поступками.

Тогда получается, что все эти старые особняки, дома с привидениями, затаившиеся в ожидании своего часа, лишь выдумка? Нет. Зло может спать. А потом проснуться, зацепившись за что-то, что дало ему подпитку. Что дало подпитку кластеру, обитающему в Перпедыжах? Я? Вряд ли. Ну водятся у меня, конечно, всякие не очень приличные мыслишки, но не в такой же степени.

Как Зло вообще могло здесь зацепиться, на чистом потоке позитивной энергии? Обитавшая в доме визарда практиковала донные методы? Возможно, но маловероятно. Ну не чувствуя я здесь тьмы!

В желудке забурчало. Организм напомнил, что всякая растворимая хрень не только нехороша для здоровья, но еще и малопитательна.

Тем временем «представление» началось.

Шлеп-шлеп. Что-то невидимое прошествовало из коридора в гостиную через высокую арку.

Остановилось. Шлеп-шлеп-шлеп. На каменном полу отпечатались очертания маленьких ступней. Каждый новый шажок создавал светящийся зеленоватый след. К визуальным эффектам добавились обонятельные – откуда-то ощутимо потянуло гнилью.