Ведьмак в теле Маркиза

— Рик, что с тобой? — её голос задрожал от показного беспокойства, и на лице застыла вымученная улыбка.

Девушка повернулась к своей подруге, словно ища подтверждения:

— Элис, мне кажется, или наш дорогой плохо выглядит? Ему срочно нужно, чтобы мы его пожалели.

Невысокая блондинка, которую я теперь идентифицировал как Элис, промурлыкала:

— Что с тобой, дорогой Аларик? Хочешь, я тебя поглажу, как и всегда?.. Расскажи, что тебя беспокоит.

Её голос звучал мягко, почти успокаивающе, но фальшивые нотки выдавали, что это лишь маска.

Я окончательно разобрался, кто есть кто. Голубоглазая Элис Кларк и кареглазая Роуз Филдинг. Обе продолжали сверлить взглядом документы на кровати. Что же вас так заинтересовало, юные проходимки?

— Чем я могу быть полезен, — спросил у них, как мог скрывая недовольство.

Глаза Роуз сверкнули в ответ. Она натянуто сморщила лицо, и последовали нотки упрёка:

— Мы слышали, что ты снова сбежал со службы, Рик. Ну как так? Ты порочишь своё имя маркиза и нас, твоих лучших подруг, такими безрассудными поступками.

Элис тут же подхватила её тон, дёрнув уголком губ:

— Почему ты так себя ведёшь, Рик? Ты же аристократ. Это твой долг. Пусть люди и говорят, что ты трус, как твой отец, и связан с чем-то запрещённым, как твоя мать.

Обе девушки замерли в ожидании. Они явно надеялись, что слова про мать и отца вызовут у меня припадок, как это наверняка случалось раньше.

Из соседней комнаты раздался приглушённый грохот и несколько еле слышимых шагов. Рурик подслушивает? Ну и пусть. Мне это только на руку. А эти двое… Подобные манипуляции я не намерен терпеть!

Слегка улыбнулся парочке, скрывая выросшее раздражение.

— Девушки… — сказал я, намеренно замедлив речь, чтобы заставить их напрячься, — я уже сказал, но повторю… Я немного приболел и хотел бы отдохнуть. Что вы хотите?

Элис прищурилась, её голос дрогнул:

— Аларик? — Она быстро скользнула взглядом по Роуз и продолжила: — Что с тобой, дорогой? Ты не рад нас видеть? Нашёл себе других подруг?

И Роуз прикрыла губы рукой, изображая печаль.

— Моё сердечко разбито… — произнесла она с наигранной грустью, как актриса в дешёвом спектакле. — Мы столько для тебя сделали… Всегда были рядом, поддерживали… А ты!.. Знаешь, как не просто видеть постоянные мужские слёзы?

Всё. Моё терпение иссякло. Я уже узнал, что мне было нужно. Пора положить этому конец.

— Дамы! — мой голос стал громче и чуть тише с нажимом добавил: — Думаю, вам пора… Мне нужно побыть одному.

— Рик… — начала Элис, делая шаг вперёд, но, заметив мой холодный взгляд, отшатнулась. — Дорогой, мы тебе поможем. Успокоим как всегда. Расскажи, что тебя беспокоит. Доверься нам. Давай я тебя поглажу?

Какие настойчивые… Ладно, придётся быть прямолинейнее.

— Я попросил вас уйти! Ваша настойчивость уже стала слишком навязчивой и неуместной.

Мои слова прозвучали спокойно, хотя внутренне хотелось выразиться резче.

Дешёвая неприкрытая манипуляция, основанная на чувствах и проблемах парнишки, что не может жить без родителей и по ним тоскует. Хороши, ничего не скажешь… Только сейчас вы точно не по адресу.

Лицо Роуз мгновенно изменилось: её глаза потемнели, скрытая ярость отразилась на лице.

— Видимо, ты действительно не в себе, раз выгоняешь нас. — Её тон стал жёстким, маска дружелюбия испарилась. — Даже на мадам Тревис накричал. Напугал тюрьмой, обвинил в краже… Тебе нужен лекарь. А лучше несколько. И желательно хорошие зелья.

Теперь я окончательно понял, что их визит — не случайность. Они с хозяйкой постоялого двора явно больше, чем просто знакомые.

В голове промелькнула мысль, и я ответил:

— Это не угроза, — произнёс холодным басом, который эхом отозвался в комнате. — У мадам ещё несколько минут, чтобы вернуть украденное. Мой слуга уже послал за солиситором.

Послышались звуки возни у входа в наши комнаты, а затем и быстрые шаги. Кто-то явно пытался скрыться. Ещё слушатели? Какое замечательное место!

— Рик, ты с ума сошёл? Что ты такое говоришь?

Элис подошла ко мне ближе, она наклонилась так, выставив на показ декольте. Наивная… Думает, что я куплюсь на это?

Ощутил более сильное излучение энергии от кулона.

«Как с гуся вода!» — проговорил я мысленно ведьмачий заговор, и действие артефакта ослабло.

Это было зря…

Скрипнул зубами от напряжения, подавив желание их проклясть. Ничего страшного, просто пару дней посидели бы дома. Для дам появиться с прыщавыми лицами на публике — смерти подобно. Элемента на такую шалость мне бы хватило, но… Чёртовы принципы, вбитые мне в голову…

— Рурик! — позвал я слугу и выставил руку перед самым лицом Элис, чтобы остановить её попытку коснуться артефактом моей ноги.

Старик влетел в комнату, будто только этого и ждал. Профессионал… Ноль эмоций и лишь покорность в глазах. Молодец.

Посмотрел на него и сказал:

— Будь любезен, проводи дам до улицы. И потом сразу же иди к мадам Тревис. Сообщи, что моё терпение лопнуло и я требую свои вещи немедленно.

Девушки начали возмущаться. Их голоса становились всё громче, но Рурик, не теряя самообладания, помогал им покинуть комнату. Я наблюдал за ними, пока дверь не закрылась.

— Редкостные суки, — фыркнул я. — Давно меня так никто не выводил.

Вздохнул, успокаиваясь.

Что ж, колдовство здесь есть. Хоть артефакт и слабенький был, но на меня подействовало. Не будь мой природный источник повреждён, эти детские игрушки на меня никакого эффекта не оказали бы.

Уверен, это не последняя их попытка восстановить влияние над маркизом. Нужно подготовиться к следующему раунду.

За дверью раздавались возмущённые голоса. Девушки бросались обвинениями в мой адрес. Называли меня трусом, слабаком, ничтожеством, заявляли, что больше не переступят порог этого дома. Рурик же спокойно слушал их выпады и молчал.

А вот и мадам Тревис появилась… Она, разумеется, возмутилась не крикливыми особами, а моим слугой, что так бесцеремонно ведёт себя с дамами, пусть и по приказу своего господина.

Рурик сохранял холодную вежливость, за что ему отдельное уважение.

— Милорд просил передать, что его терпение лопнуло. Вы должны вернуть его вещи прямо сейчас. Мы уже вызвали солиситора, — громко заявил слуга.

Наступило напряжённое молчание, нарушаемое шуршанием за дверью.

* * *