Ведьмы замуж не выходят

Вытерев руками слезы со щек, Вириди прикусила до крови губы. Посмотрев вновь на малышку, она закрыла глаза и опять увидела ее стоявшую у серой черты. Неожиданно девочка повернула голову и посмотрела на нее с мольбой в глазах.

По телу ведьмочки побежали колкие мурашки страха и безысходности. Не замечая бегущих по щекам слез, глаза ведьмочки лихорадочно блуждали по стоявшим банкам со снадобьями и мазями, но ничего из того, что она видела, не спасет умирающего ребенка.

Душу обожгло жаром отчаянья, потеряв свою дочь, Вириди не могла увидеть еще одну мертвую девочку, это было выше ее сил.

Вскочив с кровати, Вириди вновь завыла, заметалась по комнате, кусая до крови свои кулаки от досады и обреченности. Но внезапно остановилась и резко развернулась, вспомнив о еще одном способе – спасти малышку. Бросившись к кровати, сетуя на свою неуклюжесть, легла на пол, зацепила рукой старый берестяной короб и вытащила его. Откинув крышку, несколько секунд с замиранием сердца смотрела на золотую чашу Богини Ириды. Схватив чашу, опираясь на кровать, с трудом поднялась на ноги, подойдя к полке, взяла ритуальный нож и вновь подошла к малышке. Положив рядом чашу и нож, быстро стала разворачивать ребенка. Вытащив маленькую ручку, чиркнула ножом по крохотному пальчику. Откинув нож, взяла чашу и подставила к ней маленький пальчик девочки, слегка надавив на него, дождалась, кода упадут несколько капель крови. Вириди отставила чашу, зашептала над пальчиком заговор для остановки крови: «Летит черный ворон в дальние дали, к самому высокому дубу вить себе гнездо. Несет он в клюве ветку, ты ветка обломись, а ты кровь уймись». Дунув на ранку от ножа три раза, Вириди ловкими движениями вновь закутала ребенка.

Подхватив чашу и нож, она подошла к некроманту, взяв его руку, тоже полоснула ножом по его пальцу. Подставив чашу, с нетерпением смотрела, как красная кровь нехотя по капле покидала хозяина. Подцепив кончиком ножа одну каплю крови юноши, стряхнула ее на родовой перстень Ир Сальских. Глаза грифона вспыхнули алым светом, дух рода очнулся, и сейчас будет ждать призыва. Вириди дождалась, когда в чаше крови стало достаточно для задуманного ею призыва, зажгла две свечи, шепча, слова заклинания жизни.

Одну сходила, поставила у изголовья девочки другую у изголовья молодого лорда. Встав на колени, возле некроманта она стала водить ножом по полу, чертя призывной круг, шепча слова заклинания. Когда края круга соединились, Вириди облегченно вздохнула и бросила беглый взгляд на свечу стоявшую возле малышки. Пламя нервно колыхалось готовое в любую минуту погаснуть. Отвернувшись от свечи она, начертила в верхней части круга руну жизни, внизу смерти. По кроям добавила несколько рун для счастья, удачи, любви и здоровья. В центре круга начертила руну семьи. Круг с рунами засветился зеленоватым светом, дав понять ведьме, что ее старания не напрасны и она, может продолжить делать то, что задумала. Схватив нож, Вириди обмакнула его в золотую чашу с кровью детей и со всего маха воткнула его в центр круга. Руна семьи окрасилась в багровый цвет, с губ ведьмочки стали слетать слова призыва.

– Взываю к духу рода Ир Сальских! Дух явись! Будь свидетелем брачного союза! Взываю! – закричала Вириди, глотая подступившие слезы.

Ее голос сейчас был больше похож на стонущий недавно за окном ветер, в черных глазах плясали языки пламени двух едва горевших свечей. Все ее тело напряглось в ожидании.

Бестелесное бледное свечение духа зависло над воткнутым в руну семьи ножом.

Ведьмочка вглядывалась в лицо духа, выискивая знакомые черты, и то, что она видела, заставляло ее сердце стучать надрывисто и часто от горечи.

– Зачем звала, ведьма?

Вириди дернулась, когда услышала похожий на шипение голос, хотя дух не размыкал своих губ. Она встала с колен, взяв чашу двумя руками, приподняла ее, заговорила.

– Взываю к Богине судеб Ириде! Благослови союз молодого лорда Ир Сальского и девочки без рода.

– Стой ведьма! Ты, что творишь! Я не дам согласия на такой союз!

– Не дашь!

Глаза Вириди блеснули ненавистью, руки сжались в кулаки, сгорбившись, сейчас она больше походила на старуху разъяренную в гневе. Сверкая черными глазами от ненависти, ведьма заходила вокруг призывного круга, ее голос сейчас больше походил на шипение змей.

– Можешь не давать. Да только знай. Последний из рода Ир Сальских лежит сейчас в моем доме и делает едва уловимые вздохи, а я – пальцем не пошевелю для спасения его жизни. Умрет последний потомок из вашего проклятого рода. Не будет больше Ир Сальских, а ты развеешься прахом на могиле последнего своего потомка.

– Ты забываешься ведьма. Дарин Ир Сальский еще молодой мужчина и сможет родить себе еще наследников.

–Ах-ха-ха-ха,..

Громкий хохот Вириди оглушил комнату. Насмеявшись, она продолжала буравить злым взглядом дух Ир Сальского. Ее глаза сощурились в тонкую ленту и только черные зрачки, продолжали вспыхивать от бушующей ярости внутри нее.

– Молод, говоришь…конечно молод, да только иссушило его мужскую силу мертвое заклятье земли моего леса в котором он так настойчиво блуждал. Не будет больше у него никогда детей.

– Как ты посмела!

– СПРАШИВАЕШЬ, КАК Я ПОСМЕЛА?! А где ты был, когда он, мою не рожденную доченьку убил! ГДЕ! – закричала Вириди, блестя яростно глазами, сдерживая себя, чтобы не бросится и не растерзать первого из рода Ир Сальских в облике духа. – Почему не встал на ее защиту?! Что кровь ведьмы не понравилась вам чистокровным лордам?! Так я ведь и не просила у вас ничего…горячие слезы обожгли ее щеки, заструились реками, грудь сжимало от боли и горечи пережитого. Ее волосы растрепались, небрежно торчали в разные стороны, в глазах горела скорбь, рот исказился от ненависти. – ТВОЙ РАЗЛЮБЕЗНЫЙ ДАРИН УБИЛ СВОЕ ДИТЯ!

Дух Ир Сальских дернулся, его очертания тела стали четкими, белесая дымка практически исчезла. Лишь парение над полом выдавали в нем духа. Он был хмур, брови, сошедшиеся вместе, были напряжены, лицо, словно маска застыла в раздумьях. – Я не знал.

– Это ничего не меняет. Ты спасешь этого ребенка, вместо убиенной моей дочери. Спасешь тогда обоих, делясь своей магией рода, или смотришь, как душа последнего наследника рода Ир Сальских покидает его тело.

Дух опустил голову на несколько мгновений, а когда ее поднял в его глазах, отражалась, решимость.

– Я согласен.

Вириди облегченно вздохнула и только теперь она поняла, как была напряжена все это время. Рассеянным взглядом посмотрела на круг и с ее губ сорвались слова призыва.

– Богиня любви и судеб! Взываю к тебе! Благослови союз Сауэла Ир Сальского и девочки без рода… – ведьма запнулась, имени девочки она не знала, но ведьмино чутье ей шептало, что девочка сирота. Посмотрев, на вздрагивающий огонь свечи над изголовьем ребенка она выпрямилась, в глазах вновь была решимость.

– Богиня любви и судеб! Взываю к тебе! Благослови союз лорда Сауэла Ир Сальского и безродной девочки Айрис. Удостой своим прикосновением чашу любви, в которой находится их кровь. Пошли знак своего благословения их союза.

Вириди ждала с замиранием сердца, из ее легких вырвался вздох облегчения, когда в чашу опустилось золотое мерцание – знак благословения Богини Ириды.

Медлить больше было нельзя. Подбежав к кровати, она взяла малышку на руки и подбежала к молодому лорду. Положив девочку рядом с ним, торопливо развернула ее, взяв худенькую ручку, вложила в руку Сауэла и тот к удивлению ведьмочки, сжал ее. Отложив свое удивление на потом, она приподняла голову лежащего без сознания молодого лорда, приложила к его губам чашу. Сауэл сделал глоток, его грудь высоко поднялась от тяжелого вздоха и плавно опустилась. Положив аккуратно его голову, Вириди приподняла голову девочки и поднесла чашу к ее губам, жалобно попросила.