Ведьмы замуж не выходят

Аронд сжал Вириди до хруста в кости и продолжил разговор.

– Мне тоже тяжело, но это лучшая защита для нее. Ты же видела этого психопата. От таких лучше держать детей подальше. А за остальное не переживай, прибудем в замок там и будем действовать по обстоятельствам. На крайний случай куплю дом для нас.

Вириди вздохнула, поворочалась, устраиваясь удобней на широком плече мужа, обняла его, и улыбнувшись, уснула.

Аронд долго слушал мирное сопение жены. Закрыв глаза, с упоением вдыхал сладкий запах молока, витавшего в воздухе, наслаждался близостью ее тела, горячим дыханием и ощущением безграничного счастья, расползавшегося в душе.

*****

Ведьмак почувствовал, как через него перелезает Вириди, его руки сразу обхватили ее упругую попку, сжали. – Куда собралась моя красавица?

Вириди хихикнула. – Детей пора кормить, проснулись уже, пока кряхтят, если не отпустишь, крик поднимут.

Мужские руки с неохотой отпустили желанную добычу. – Я сейчас, встану, помогу.

– Грудь свою дашь?

– Кхм…– губы Аронда разошлись в улыбке. – Пеленать помогу.

– Спи, я сама справлюсь, – Вириди прошлась рукой над лицом ведьмака, улыбнулась от вида, вновь провалившегося в сон мужа. – Поспи, защитник наш, муж…кхм, – ведьмочка едва коснулась своими губами больших губ ведьмака.

Элерия проголодалась и разразилась громким плачем, привлекая к себе внимание.

– Сейчас моя хорошая, сейчас моя доченька, – Вириди взяла дочь на руки, села в кресло, достала свою тяжелую налитую молоком грудь, подсунула сосок к искривленному в крике ротику дочери. Элерия, с жадностью набросилась на материнский сосок груди, обхватив его своим маленькими пухлыми губками рта, принялась, усердно есть.

Айрин покряхтывая, дожидалась своего времени, девочка на удивление была терпеливой и не голосистой в отличие от Элерии.

Накормив и перепеленав дочерей, Вириди уложила их в колыбель спать. Зайдя в соседнюю спальню, поправила сползшее с кровати одеяло, укрыла им сына.

Прикрыв тихонько дверь, она прошла в ванную комнату, умылась, переоделась и отправилась помогать хозяйке дома в приготовлении завтрака. По дому медленно расползался запах кипяченого молока и сдобной выпечки.

Ольха, подняв голову, с удивлением смотрела на застывшую у порога гостью.

– Ты чего такую рань встала? Детки малые, спала бы себе, пока они спят, а вот как подрастут, тогда и глаз не сомкнешь думами о них.

– Да не спится, что-то…переживаю.

– И то понятно, с тремя детьми в дорогу, да еще с такими крохами, – хозяйка дома покачала головой расстроено. – Раз спать не хочешь, давай собирай в корзину припасы. Я тут вам в дорогу приготовила немного продуктов. Вон тряпицы лежат, бери и заворачивай все, что на столе лежит, и в корзину, складывай. Путь у вас неблизкий, все пригодится.

Вириди со смущением, взяв чистый ручник, стала обворачивать им: большой шматок сала, за ним последовали вяленая конина, два каравая душистого хлеба, три кольца копченой колбасы, два десятка яиц сложила в отдельный туесок. – Мне как-то неудобно.

– Ишь, чего удумала, неудобно ей. Ты думаешь, я не знаю какими ты зельями силы, моего зятя поишь. Мне ж дочка все рассказывает. Мужик он заботливый и добрый, на руках мою Киру носит. Если б не ты, уж и не знаю, познала бы моя доченька счастье материнства. У Гарна детки хорошие. Вот только и Кире нашей хочется, своих детишек на руках покачать, да прижать к материнской груди. Да, что говорить, сама все понимаешь. Так что благодарна я тебе всю жизнь буду. Ольха отвернулась, вытерла фартуком сбежавшие по щекам слезы счастья.

На кухню влетел заспанный Имран, огненно-рыжие волосы на его голове напоминали воронье гнездо. При виде матери, взгляд сонных черных глаз потеплел. – Мам, а мы когда поедем?

– Чего ж тебе не спится? Проснулся в такую рань, не уж то боишься, что без тебя родители уедут? Не бойся, такого красавца никому не оставят. Вон как на батьку похож, ни с кем не перепутаешь.

Имран заулыбался, подбежал к матери обнял ее смущаясь.

Вириди пригладила волосы сына, поцеловала его в макушку. – Беги, умойся, причешись и на кухню завтракать, да папку захвати, хватит ему бока отлеживать.

Имран заулыбался во весь рот и шустро убежал из кухни.

Завтракали быстро, подсознательно спешили оказаться подальше от земель Ир Сальских. Встав из-за стола, Аронд отправился на центральную площадь города нанять почтовый дилижанс. – Собирай детей и сама одевайся, я быстро вернусь, – бросил он Вириди, выходя из дома.

Ведьмочка отправилась к дочерям. Быстро собрала свои небольшие пожитки. Закутала дочерей в старенькие, но в еще хорошем состоянии одеяла, отданные Ольхой. Ее детям уже ни к чему, так чего добру без дела валяться.

Вириди в очередной раз была благодарна добродушной хозяйке. Выйдя на крыльцо дома, ведьмочка вдохнула свежесть морозного утра, улыбнулась при виде подъехавшего дилижанса.

Попрощавшись с хозяевами дома, поблагодарив их за радушный прием, молодая чета Куранских медленно выехала со двора. Сопровождал их отъезд тоскливое ржание Лисы. Призрак обернулся, издал громкое строгое фырканье и заспешил со двора за хозяином.

*****

Вириди облокотилась спиной о мягкую спинку сиденья, городок Нербург давно остался позади. Мирная качка успокаивала, расслабляла, мелькающая за окном дилижанса одинаковая скучная картина заснеженных холмов наводила сонливость. Чтобы справиться с ней, Вириди посмотрела на мужа.

– Аронд…а куда мы едем?

– Пока в столицу, сделаем, конечно, лишний крюк, но зато в большом городе лучше затеряться среди многочисленных прохожих и путников. Кучер сказал, что в Рангвург прибудем ночью. На пару дней остановимся на постоялом дворе, мне нужно будет зайти в клан ведьмаков….

Вириди проснулась от доносившейся где-то рядом ругани двух мужиков и недовольного фырканья и ржанья лошадей. Через окно дилижанса ей в лицо светил блеклый свет уличного фонаря. За стенами кареты, в которой они находились, бурлила ночная жизнь, кто-то что-то выкрикивал, слышались быстрые шаги, плачь детей.

– Приехали.

Прошептал Аронд, стараясь не шуметь, осторожно открыл дверь кареты.

– Посиди пока, я схожу, разузнаю на счет гостевых комнат.

Вириди зевнула, потянулась, городская суета вызвала в душе забытые ощущения и трепетное волнение. Насладиться воспоминаниями ей не дали. Вернувшийся Аронд открыл дверь, заботливо прошептал.

– Буди Имрана, пусть одевается и дочек укутывай в одеяла, на улице свежо, но не холодно. А я пока вещи перетаскаю, снял нам две комнаты с ванной, как раз только что освободились.