Вегетация

— Ох, не в том дело… Похоже, мы под Ведьмины подлянки угодили.

— Эта она чумоход к нам послала? — Серёга кивнул на мёртвый сплитчер.

— Нет… Чумоходы, видать, сами по себе тут шастают… А Ведьма морок на лес навела. Потому-то мы и теряем дорогу прямо у себя под носом.

Серёга не сразу осознал вывод бригадира, и потом ему стало жутко. Одно дело — когда нападают чумоходы, но ты готов отразить нападение. И другое дело — когда ты ослеп, окружённый врагами, а уверен, что зрячий.

47 Город Межгорье (II)

Брата он не бросил бы, но Маринка остервенела: пнула его в рёбра так, что боль вышибла все мысли, потащила за волосы на ящик и толкнула за борт. Митя не знал, как сопротивляться насилию. В неловком падении он зацепился ногой за гусеницу, ударился головой о ствол дерева и боком рухнул в траву. Наполовину оглушённого, Маринка подняла его на ноги и поволокла прочь от мотолыги. Вместе с Митей она прихватила и автомат.

— Хватит, Марина! — наконец заорал Митя. — Отпусти меня!

Тяжело дыша, они остановились. Место было непонятное: берёзы, липы, ржавый забор из сетки-рабицы, трансформаторная будка. Чирикали птицы, а где-то недалеко что-то тарахтело и громыхало. Похоже, там чумоход курочил их машину. Митя ожесточённо сжал руками гудящую и плывущую голову.

— Мы Сергея оставили в опасности! — глухо сказал он.

— Серый тоже с мотолыги рванул, я видела.

Митя посмотрел на Маринку. Растрёпанная, раскрасневшаяся, даже в паническом бегстве она исхитрилась сохранить свою самолюбивую дерзость. Сбежала, кинула всех — ну и что? Как хотела, так и поступила! Идите в жопу!

— Я вернусь за ним, — Митя сплюнул тягучую слюну.

— Ты же полудохлый, — с пренебрежением возразила Маринка.

Митя затравленно огляделся. Всё вокруг медленно колыхалось, зыбко разваливалось, всё было не собой — деревья, кусты, трава, Маринка… Горло давила тошнота. Но Митя устал от своей слабости и уже не хотел обращать на неё внимания. В обморок он упадёт или помрёт здесь — да и фиг. Только подлецом он не будет. Ему надо найти Серёгу. Вдруг Серёге нужна помощь?

— Ладно, пошли, — согласилась Маринка. — Зайдём к мотолыге от гаражей.

— Нам туда, — Митя указал рукой.

— Нет, туда! — Маринка ткнула автоматом немного в другую сторону.

Митя предпочёл не спорить. Это ведь Маринка увела его от мотолыги.

Они двинулись почти бегом. Маринка решительно ломилась сквозь кусты мимо каких-то заросших развалин и брошенных машин, ловко перемахивала через упавшие деревья, шлёпала по лужам в траве. В просветах древесных крон тускло ворочалось облачное небо. Митя еле догнал Маринку.

— Марин, погоди… Мы не там пошли…

Маринка гневно сверкнула глазами, но сменила направление.

Опять замелькали одичавшие городские деревья, поваленные ограды, затянутые дёрном кучи хлама, покосившиеся столбы, стены каких-то зданий.

— Стой! — сердито крикнул Митя. — Хватит бежать! Мы заблудились!

Маринка остановилась, в злом нетерпении подрагивая ногой.

— Да хули заблудились-то? — огрызнулась она. — Просто дали кругаля! Мы от мотолыги отскочили всего-то метров на триста! Щас доберёмся до неё!

— Мы заблудились! — упрямо повторил Митя.

— Здесь же, блядь, город, а не дремучий лес!

Митя не ответил, но по его лицу Маринка поняла, что всё плохо.

А возле мотолыги в это время Егор Лексеич определил, что в бригаде не хватает четверых: Мухи с Митей и Калдея с Вильмой. Егор Лексеич вызвал Муху по телефону — и сигнал закурлыкал в мотолыге. Костик проворно влез в машину и обнаружил Маринкин телефон в кармане её забытой куртки.

— Маринка наверняка с Митяем, — мрачно сообщил Серёга.

— Номер его? — потребовал Егор Лексеич.

— У него нет телефона. Я не давал. Он же при мне…

Егор Лексеич развёл руками в бессильном негодовании.

Серёга почти силком отнял у Костика его добычу.

— Ну чё ты? — раздосадовался Костик. — Может, у неё там фотки голые есть? Посмотрели бы… Мы на Магнитке так одну девку вообще спалили!..

Серёга едва удержался, чтобы не врезать Костику по шее.

Телефон Калдея тоже затрезвонил в мотолыге — Калдей выронил его при бегстве. У Егора Лексеича больше не было вариантов, и он неохотно набрал номер Вильмы. Говорить с этой снулой бабой Егору Лексеичу совершенно не хотелось. Но Вильма ответила.

— Это Типалов, — сказал Егор Лексеич. — Ты далеко от мотолыги?

— Не знаю, — прошелестела Вильма.

— Короче, возвращайся… Тут лес дурит, так что иди по маршрутке на мой номер, иначе заблудишься, поняла?

— Поняла.

— Других не видела?

— Не видела.

— Тогда всё, шпарь на базу, — Егор Лексеич дал отбой.

Вильма врала бригадиру. Калдей находился рядом.

Вильма действительно не знала, далеко ли она от мотолыги. Спасаясь от чумохода, она убежала за ближайшую пятиэтажку, но ей всё мерещилось, что сейчас за ней выкатится страшная машина с огромным зубастым колесом, и она отошла за другую пятиэтажку — их тут в строй стояло сразу штук пять.

Успокоив дыхание, Вильма вытащила телефон.

— Не бойся, милая, — Алабай всегда говорил с ней очень ласково; Вильма слушала его красивый голос и тихо таяла, готовая выполнить любое задание; так с ней никто и никогда не говорил. — По городу не ходи, это опасно: город сегодня может убить… А у меня последняя просьба будет на вечер, и завтра я постараюсь выдернуть тебя от Типалова. Веришь мне, мышонок?

— Верю, — чуть слышно прошептала Вильма.

Алабай объяснил, чего хотел, и Вильма отключилась, а потом возле неё внезапно грохнул выстрел. Вильма присела и оглянулась. Стрелял Калдей.

Когда бригада в панике кинулась прочь из мотолыги, Калдей выпрыгнул с гранатомётом в руках — он просто не сообразил выбросить тяжёлое оружие. Все врассыпную помчались кто куда, каждый сам по себе, и Калдей тоже помчался и быстро потерял других из виду. Он очутился возле какого-то дома и плюхнулся на скамейку у подъезда, чтобы перевести дух. Одиночество неприятно угнетало его. Никто не пояснил, куда надо сматываться и что надо делать, а Калдею всегда требовался хоть кто-нибудь, по кому он смог бы определиться. Обычно он просто ждал, прикладываясь к фляжке, а сейчас фляжки у него не было. И тут невдалеке мелькнула Вильма. Наконец-то всё стало понятно. Калдей поднялся, взвалил базуку на плечо и пошёл за бабой.