Век Авалона

– Я - не житель Авалона, - улыбнулся старик, - На меня этот жестокий закон не распространяется.

Озадаченные стражники сообщили о девятерых начальнику города по имени Гван. Последний уже получил сообщение о чужаке, пришедшем извне, и велел привести его к нему.

Увидев босого нищего в запыленном мешке и седыми волосами вокруг лысины, Гван усомнился, что такой никчемный человек может представлять опасность.

– Почему ты говоришь неосторожные слова, старик? Отвечай мне!
– приказал он старику.

– Потому что не меч разрушит зло этого мира, - безмятежно улыбаясь, ответил Вестник, - Когда я доберусь до Многоименного и скажу ему всего несколько слов, Черный Замок и весь ужас, выходящий из него, сгинут, будто их и не было.

– Ты думаешь, что власть короля может закончиться? Но разве не говорят старые люди: "Кто знает страны, кроме Авалона? Кто знает повелителей, кроме Многоименного?" Ты не веришь в их мудрость?
– начальник города разменял шестой десяток и сделался склонным к рассуждениям.

Вестник хитро прищурился.

– Если эти старцы мудры, почему же они говорят "страны" и "повелители", будто тех и других может быть больше одного?

Начальник не нашелся, что сказать, и повелел посадить старика и его спутников в тюрьму, приставить хорошую охрану, а сам послал сообщение в Замок.

Через три дня пришел ответ:

"Немедленно казнить чужака, всех, кто был с ним и всех, кто услышал от него хоть слово".

Гван задумался на полдня, а потом приказал привести Вестника к нему. Посмотрел на пришельца долгим взглядом, и сказал:

– Скажи, Вестник, нужен ли тебе в твоем предприятии опытный командир?

– Возрадуйтесь!
– тем же вечером проповедовал Вестник на улицах города, - Скоро ваши скорби утешатся, голод оставит утробы, а беды забудутся, ибо зло покинет этот мир безвозвратно!

В ту же минуту в Черном замке король, дремавший на троне, вдруг широко раскрыл глаза.

– Почему он до сих пор жив? Я все еще чувствую его присутствие в Авалоне, - недовольно бросил он спешно вызванным сановникам, - Если через неделю здесь не будет его головы, шпили замка украсят ваши пустые тыквы.

***

...Прошли годы и Калигула переименовал себя в царя Ивана. Кажется, бессмысленное разрушение и мучительство ему слегка наскучили. Теперь он посвятил себя сладострастию. Перед въездом в селение, заранее предупреждая, он повелевал всем женщинам - замужним и незамужним - от четырнадцати до двадцати пяти лет надевать свои самые красивые наряды и выходить к главной улице, где он будет проезжать. Понравившихся Ивану его слуги тут же хватали и сажали в повозки, следующие за королем. Кем-то из понравившихся девушек он наслаждался, пока оставался в городе, а потом поруганных отпускал к опозоренным мужьям и отцам. Некоторых же Иван забирал с собой и отправлял в свой гарем в королевском дворце.

Не удовлетворившись этим, в каждом городе Иван велел завести королевский лупанарий, где к приезду царя его самого и королевскую свиты ожидали искуснейшие жрицы любви.

Казалось бы, к тому времени по сроку пребывания в Авалоне правитель должен был стать глубоким стариком, потерявшим интерес к плотским утехам. Но за семьдесят с лишним лет пребывания в Авалоне правитель совершенно не постарел, однако несколько раз поменял рост, цвет волос и глаз. Долголетие и постоянное обновление царя вселяло в подданных отчаянье, так как надежды на окончание его правления по естественным причинам таяли с каждым годом.

Правителя неоднократно пытались убить, но ни разу не сумели причинить даже малейший вред. Последнюю попытку предпринял низкорослый, но пылкий жених девушки, безвозвратно исчезнувшей в недрах необъятного гарема Многоименного. Царь только посмеялся над смельчаком, голыми руками сломал его меч и в качестве наказания насильно женил на горбунье из бродячего цирка и определил в придворные шуты.

Больше охотников не нашлось.

***

По широкой дороге, ведущей к столице, неспешно плелся ослик. На ослике сидел зеленоглазый старец с дубовым посохом в руке, длинными снежно-седыми волосами и молодой улыбкой на обветренном лице. Впереди, позади и по сторонам от Вестника ехали всадники - его самые ранние и верные спутники, с вором Азамом и кузнецом Римом во главе. За ними походным строем двигался отряд бывшего начальника города Гвана. А уже за Гваном и его людьми шла все увеличивающаяся разношерстная толпа - мирные крестьяне, вспыльчивые горные охотники, ремесленники в фартуках и нищие в лохмотьях. Известие о безоружном старике, бесстрашно несущем в Черный замок грозные слова, которые сокрушат власть Темного бога, распространялась по Авалону как лесной пожар.

Внезапно разведчики, посланные Гваном, спешно вернулись, чтобы сообщить о приближении со стороны столицы войска размером с полк. Скоро темная туча, ощетиненная пиками, появилась из-за холма, поселив в сердца маловеров холодный страх. Процессия остановилась.

От войска отделились три всадника с белым флагом.

– Кто ты, и о чем хочешь говорить со мной? - спросил Вестник морщинистого воина с гордой осанкой и властным взглядом военачальника.

– Я - генерал Кром, по прозвищу - Бич непокорных, - ответил воин, - Король Ричард послал меня тебе навстречу и велел без головы Вестника не возвращаться. Я решил - не возвращаться.

– Отчего же, генерал?
– дружелюбно спросил Вестник, - Ты можешь выполнить приказ короля, если присоединишься к нам и поможешь доставить в Черный Замок мою голову вместе со всем остальным. Тут наши с королем желания полностью совпадают.

– Так я и сделаю, господин, - почтительно поклонился генерал.

Вор Азам наклонился к уху генерала и громким шепотом, чтобы все слышали, поинтересовался:

– Зачем тебе присоединяться к нам, славный каратель? Откройся мне, я никому не скажу.

Генерал улыбнулся.

– Я видел, как гонец сообщил об отложении города Арс, и как Многоименный швырнул в него подсвечник и рассек щеку, - Кром покачал головой, - Придворные ужаснулись его гневу, но я-то стар и помню прежние времена. В годы моей юности король изжарил бы принесшего злую весть на медленном огне. В пору моей зрелости - избил бы до полусмерти. А теперь просто прогнал с глаз долой. Многие думают, что Многоименный вечен и неизменен, но это не так. Темный бог слабеет. А теперь я впервые увидел его по-настоящему напуганным. А поскольку бояться пристало только того, кто сильнее, я выбираю сторону сильнейшего.

– Логично, - согласился Азам.

– У Крома страшная слава усмирителя возмутившихся областей, - обратился к Вестнику кузнец Рим, - Руки генерала по локоть в крови крестьян. Как можно принимать помощь от такого чудовища?

Вестник погладил гиганта по голове как дитя.

– Ты так и не понял, Рим. Я иду в Черный замок не свергать жестокого правителя, а сокрушить само Зло. После этого будет неважно, кто и что творил раньше.

– Дети мои!- вечером того же дня вещал с вершины холма Вестник, окруженный тысячами людей, - Вы думаете, страдание - болезнь этого мира. Я же говорю вам: страдание это сам мир Многоименного! Не будет Черного Замка, исчезнет колдун, и его больной жестокий морок прекратится. А с ним все ваши горести и невзгоды. Все, чего вы страшитесь, что гнетет вас, саднит, как незаживающая рана - растворится без следа, как туман ясным днем. И все, что для этого надо сделать - только помочь Вестнику прийти к королю. Ибо не меч разрушит окаменевшее зло, но одно лишь слово Вестника!