Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни

– Дождь заканчивается, – заметил кто-то из эльфов, – так же внезапно, как и начался.

– Это её рук дело!

– Отведём её к моему отцу. Владыка вправе решать сам, что делать с ней, – Алма уже едва слышала эти слова, и, в последние секунды сознания наслаждалась самым дорогим и узнаваемым голосом в мире.

– Как скажешь, Ланс.

«Ланс? – подумала Вашингктон. – Ты же говорил, что не хочешь стать похожим на отца. Обещал, стать другим…»

Девушка уже больше не слышала слов. Это было полумёртвое, полусонное состояние – потеря всей магической энергии. Она даже не почувствовала, когда потеряла сознание.

– Что с ней? – спросил Ланс, пытаясь аккуратно заглянуть Алме в лицо, но при этом, на всякий случай, не ослабляя хватки.

– Подождите, – прошептал стоящий рядом эльф, задававший вопросы.

Он сделал шаг, и небрежно дотронулся до шеи девушки, будто стараясь услышать что-то в глубине организма.

– Всё понятно, – произнёс он, быстро убирая руку. – Она не прикидывается, а правда без сознания. Видите, как быстро закончился дождь. Видимо, она же его и вызвала. У неё холодная шея и лёгкие, она потратила всю магическую энергию.

– На один дождь? Маловато. Я слышал о слабых магах, но не настолько, – высказался кто-то из других эльфов.

– Странствующие маги слабыми не бывают, – быстро произнёс Ланс. – Иначе не выжили бы. Возможно, конечно, что и слабые маги отправляются в дорогу, но, судя по изношенному плащу и обуви – она в походе не первый месяц… Странствующие маги не опасны для нас.

– Ланс, твой отец приказал отлавливать и доставлять к нему всех, кто незаконно пересекает границу. Мы не вправе нарушать этот порядок… и ты тоже.

Эльф молчал. Его глаза пристально смотрели на девушку, в которой он, да и она сама тоже, не узнал бы ту племянницу Доэлнора, которая, загнанная внутрь себя незнанием прошлого, мало разговаривала, мало общалась с другими, но много играла на пианино, пела, и мечтала вырваться из Торниэла. У Ланса не удалось вырваться, поэтому он и не верил в то, что это удалось кому-то другому.

– Мы поступим по закону, – наконец сказал эльф, – надо доставить её в замок. Не исключено, что он её отпустит.

– Это верно. Странствующих магов он ещё никогда не держал.

– А как мы её доставим? – спросила одна эльфийка, стоящая в толпе.

– Очень просто, Хена. Приведи моего Уно, – Ланс слегка улыбнулся.

– Уно?! – переспросил в растерянности стоящий рядом эльф, – Ланс, ты не боишься сажать на своего, самого быстрого коня, пленницу, которой грозит, как минимум день в тюрьме.

– Нет. Уно слушается меня и на расстоянии. Даже если и рванёт, то сразу вернётся на зов.

Уже ведя коня под уздцы, Ланс, то и дело, молча, поглядывал на Хену, но, уже ближе к замку что-то изменилось, и он больше не смотрел в её сторону.

====== Подход к первой битве ======

Алма сидела на жёстком полу своей камеры, та жутко сдавливала мысли и запирала волю девушки. Она медленно перекатывала мысли у себя в голове, как тонкий хрустальный шарик, так бережно она играла со своим прошлым, такое знакомое чувство взрыва внутри и камня снаружи. Да, девушка привыкла к нему, каждые следующие объятия тоски равнялись непреодолимому желанию поиграть с судьбой на своих и без того рваных чувствах. Очередной раз стоять на канате под куполом небосвода, и понимать, что находиться в такой ситуации смешно, не потому, что ты там единственная и остальные могут посмеяться, а просто ты всегда одна из многих, и на этот раз, видя твой несделанный шаг до смерти, никому не смешно кроме тебя. И снова бомба внутри взорвалась, Алма запрокинула назад спокойное лицо, казалось, что даже если её проткнут на сквозь, до сердца всё равно не достанут, а значит и не причинят ей боль. Девушка вообразила себя не чувствующей ничего и тихо посмеялась над этим.

– Весело сидеть? – к камере приближался эльф, он всё ещё смотрел на неё как на заключённую, и девушка думала «Всё никак? Никак не узнаешь? На самом деле, так даже лучше…».

– Да, – нагло ответила Алма и отвернулась от принца. Однако она просто знала, что там, сзади, её худое тело в грязных джинсах и майке (которые, к большому сожалению Алмы выделялись из этого мира), поймали на себе пристальный взгляд Ланса. Девушка чувствовала, что он смотрит на неё, одновременно прикидывая то, о чём сейчас может думать она. Алма всегда замечала, что эльфы смотрят на неё не как друг на друга, и не как смотрели бы на человека, гнома, чародея. Многие делали это с отвращением, из-за того, что в последнее время Алме не удавалось толком выспаться, вместо этого сон был заменен подъёмами в горы и блужданиями в лесах. Она сама понимала, что сейчас вся в ссадинах, местами в синяках. Волосы уже вились не локонами, а волнами, и, после того, как Алма отстригла их чуть выше плеч, настоящий образ никак не мог сравниться с тем видом девочки.

– У вас там какой-то праздник? – сладко, и не без издёвки, спросила девушка. Сверху действительно доносилась музыка.

– Да, празднуем победу, которой уже сто лет.

– Не так давно она была. – Задумчиво отозвалась Алма, и подошла к решётке, теперь уже неотрывно впившись укоризненным взглядом в эльфа. – Особенно если сравнить с вашим долгожительством, то можно сказать «Один денёк прошёл»!

– Это великий праздник, и никто из нас не смеётся над ним, – он повысил голос, но не до крика, тем самым возвращая Алму на отведённое ей здесь место – заключённой.

– Если же он такой великий, почему ты не идёшь? – это было уже не издевательство, а то, что действительно интересовало девушку.

– Не хочу слушать музыку.

– Там же поётся о славе тех дней, ты её не любишь?

– Ненавижу… – с такой смиренной злостью отозвался Ланс.

– А какую любишь?

– Совершенно другую, и всё! – он быстро пересёк расстояние до решётки положив руки на прутья посмотрел в глаза девушке.

Алма сжала бомбу внутри себя и начала опасаться того, что он сможет разглядеть её линзы.

– Любишь ту, которая касается не памяти, а сердца… – мягко ответила она за него, многозначительно вздохнув, принц еле заметно кивнул, похоже, надеясь на то, что девушка не заметит этого, – Я тут уже неделю, чего от меня ждёт ваш владыка?

Не зная как ответить, Ланс отодвинулся от решётки, и опустил глаза, его серьёзное лицо выглядело озлобленным, Алма с ужасом осознала, что он становится похожим на отца. Ланс уже выпрямился, хотел убрать руки с толстых прутьев и уйти, но Алма настолько не хотела оставаться здесь, настолько ей были противны коридоры подземного замка, насколько бы прекрасны они не были. Девушке уже показалось, что она скоро сойдёт с ума, и, совершив резкий шаг вперёд, она впилась руками в толстую решётку. Девушка не сразу осознала, что с силой вцепилась в руки Ланса. Такие холодные, что она хотела отдёрнуть свои, но что-то остановило её, и, делая вид, что не заметила этого, ещё сильнее и крепче обхватила его пальцы. К своему удивлению она подметила, что Ланс не против, но, в большей мере, ей было не до этого, камера сводила сума, тепло и сухость пещер мучила, она почти кричала.

– Чего он хочет от меня?! Многие заходят в ваш лес, но я знаю, вы не каждого ловите, и сажаете в темницу! Насколько я здесь? – последнюю фразу девушка рвано выдохнула, ещё шире открыв глаза, она увидела перед собой те самые радужки, они были окружены неописуемо красивым лицом, и находил выше её собственных (Ланс был выше её на голову). Светло-зелёные по краям, ближе к самому зрачку становились фиолетово-голубыми.

– Я не знаю, чего он добивается! – грубо ответил эльф и отодвинулся от прутьев на два широких шага.