"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

– Держи!
– Алсек прижал тряпку, пропитанную "Кровью Земли", к открывшейся ране, придавил её сверху ладонью Аманкайи, второй клочок приложил к спине иприлора. Полоса сухой травы легла поверх, плотно обхватывая грудь ящера, чудом не оборвалась, но Алсек повязал сверху ещё несколько. Хифинхелф закашлялся, сплёвывая кровавую пену. Алсек и Аманкайя приподняли его, прислонили спиной к стене.

– Воды бы достать, - колдунья вытирала окровавленную морду иприлора мокрой тряпицей.
– Он очень горячий. Какая жаркая ночь...

– Я поищу колодец, - кивнул Алсек.

Куман с трудом поднялся, на четырёх лапах подполз к раненому хозяину и хотел ткнуться мордой в его грудь, но изыскатель отстранил ящера.

– Кушшши, - прохрипел Хифинхелф. Муть в его глазах почти развеялась. Он прижал ладонь к перевязанной ране и мучительно закашлялся.

– Кушшши...

– Он тут, Хиф, - Алсек взял лапу иприлора и положил на голову кумана. Ездовой ящер тяжело вздохнул.

– Кхэсссса...
– иприлор откинулся на стену полуразрушенной хижины и вздрогнул от боли - ожоги, даже смоченные зелёным маслом, давали о себе знать.
– Кто тут... кто тут ещё?

– Хиф, это я, Алсек, - изыскатель посветил себе в лицо фонариком.
– И Аманкайя здесь. Мы будем рядом. Что сделать, чтобы уменьшить твою боль?

– Алсссек, - иприлор тяжело зашевелился, протянул к нему дрожащую лапу.
– Лучшшше бы ты бросссил меня. Я зассслужил сссмерть.

– Нет, - мотнул головой изыскатель, сжимая чешуйчатую лапу двумя ладонями.
– Нет, Хиф. Держись, я принесу тебе воды. Рана затянется, если жар в крови не помешает ей.

– Вассс из-за меня сссхватят, - прохрипел ящер, пытаясь оттолкнуться свободной лапой от земли и встать.
– Уходите...

– Только вместе с тобой, - ответил Алсек и поднялся на ноги.
– Не вздумай умереть!

Им всё же пришлось выйти из укрытия - вокруг не было ни одного колодца, а бурдюк с водой быстро опустел. Хифинхелф метался в жару. Кое-как его подняли на спину кумана. Алсек держал его всю дорогу - иприлора качало во все стороны, и кровь сочилась из-под повязки.

На их счастье, тут было много брошенных домов - вся южная обочина опустела, и пыль занесла гряды и оросительные канавки, и полусожжённые хижины пастухов так никто и не отстроил - на песчаных пастбищах не могли найти себе пищу даже дикие харсули. Куши, освобождённый от поклажи, переступил с лапы на лапу, оглянулся на посаженного у стены Хифинхелфа и утопал в пустыню. Что он там нашёл, Алсек так и не узнал, но вернулся куман к полудню, переползая от дюны к дюне, и забился в развалины дома, будто понимал, что надо скрываться.

– Вот вода, - изыскатель опустил на пол два полных бурдюка.
– Сейчас меня никто не видел, но от рассвета до заката нам лучше не выходить. Хиф, что с тобой?

Раненый иприлор упорно пытался встать, хотя каждое движение отзывалось в его груди хрипом и вызывало кровотечение.

– Кушшши ранен, - прохрипел он.

– Я посмотрю, Хиф, - Алсек навалился на иприлора, усаживая его обратно на циновку.
– Это ожоги, они неглубокие.

Ящер пристально следил за Алсеком, пока не убедился, что все раны кумана перевязаны, и питья ему хватает, а потом свесил голову набок - и больше не говорил ни слова, ни тем днём, ни следующей ночью, проведённой в пути. На второй день изыскатель, задремавший в тени развалин, проснулся от шороха и увидел, как Хифинхелф, опираясь на кумана, с трудом переставляет ноги. Его шатало, он наваливался на Куши всей тяжестью, и куман сносил это молча. Алсек подхватил иприлора под руку, ящер раздражённо зашипел, но сил отмахнуться у него не было.

– Мы не бросим тебя, Хиф, - заверил изыскатель, помогая иприлору вернуться на ложе после прогулки.
– Что бы Тзангол ни сделал с тобой, мы тебя не бросим.

– Хсссса, - тяжело вздохнул Хифинхелф.
– Это от меня отвернулссся Куэсссальцин. Лучшшше бы вы меня убили.

– У Древнего Владыки были причины не приходить к нам, - покачал головой Алсек.

– Тут ему виднее. Не тревожься из-за него, Хиф. Мы пробрались туда, куда не пройти ни одному войску, и добыли драгоценный трофей - такого никто не держал в руках!

– Хсссс...
– отмахнулся ящер и облокотился на спину кумана, устало склоняя голову на грудь.
– Мы шшшли не за этим. Есссли у меня пожелтеют глаза... пообещай мне, Алсссек - тогда ты меня убьёшшшь.

– У Шафката были жёлтые глаза, но я не позволил ему умереть, - нахмурился жрец.
– И тебе, Хифинхелф, не позволю. Мы не верили друг другу там, в доме Тзангола, ждали друг от друга удара, и Всеогнистый отверг нас. Если мы будем убивать друг друга - кто нам поможет?..

Когда путники окольными тропами добрались до восточных ворот Кештена, Хифинхелф уже уверенно сидел в седле, только сдавленно шипел, спешиваясь. Алсек косился на новые шрамы, на укоротившийся подол накидки и качал головой - едва ли верховный жрец обрадуется, узрев младшего в таком виде... Куши, как всё время казалось иприлору, похудел на скудном пустынном корме, но ожоги заживали быстро, оставляя на шкуре лишь желтоватые проплешины, лишённые чешуи.

– Добрались, - еле слышно выдохнул Алсек, глядя на золотые щиты на стенах Кештена и ширококрылых тонакоатлей в небе над ним. У ворот никого не было - с востока давно не приходили торговцы, все, кто ещё отваживался приглядывать за иссохшими полями, ушли из города рано утром, и большие ворота закрылись, оставив узкий, на одного человека, проход.

– Куши не пролезет, - невесело усмехнулся Алсек, потрепав ящера по шее. Куман фыркнул.

– Кушши ссовссем отощал, - покачал головой Хифинхелф, негромким шипением направляя кумана к воротам.
– В любую щель проссочитсся.

Алсек привстал в стременах, чтобы окликнуть стражей в надвратной башне, и наткнулся взглядом на ровную череду золотых зубцов. На воротах стояли воины Вегмийи, и единственный Гларрхна, закованный в бронзу и иноземное стекло, сидел у огромного надвратного камнемёта. В последний раз Алсек видел такие орудия в год Волны - и сейчас, несмотря на жару, по его спине побежали холодные мурашки.

– Ящер!
– крикнул кто-то на стене, и створки ворот глухо лязгнули, смыкаясь.
– Стой!

Куман остановился и замахал хвостом, переступая с лапы на лапу. Хифинхелф зашипел на него - такая тряска отдавалась в костях и у тех, кто никаких ран не получил.

– Поворачивай!
– сказал воин, направляя на иприлора двузубый жезл.

– Хаэй!
– Алсек схватил за плечо зашипевшего Хифинхелфа и удивлённо мигнул.
– Мы - мирные путники, ищущие ночлега и еды. Разве мы похожи на осаждающее войско?

Гларрхна у камнемёта криво ухмыльнулся, привстал, чтобы лучше разглядеть пришельцев, но возглас предводителя стражи заставил его вернуться на место. Лица Ти-Нау окаменели.

– Ступайте в застенье, чужаки, - сказал один из Вегмийи.
– Ящерам в городе не место. А лучше - валите в пустыню!

– Хссссса...
– иприлор сжал кулаки. Алсек крепче схватился за его плечо и дёрнул поводья кумана.

– Что случилось в великом Кештене?
– спросил жрец как можно более мирно.
– Какая беда? Наш друг, почтенный Майгва Льянки, живёт тут, мы приехали к нему в гости. Могу я отправить ему ящерицу?

Ти-Нау переглянулись.

– Льянки?
– предводитель покосился на воина-хеска, тот едва заметно кивнул.
– Алхимик Майгва? Все алхимики в доме зелий сейчас, он не выйдет, чтобы подтвердить ваши слова. Ступайте в застенье! Нам недосуг за вами следить.