"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

– Хм… Гедимин, ведь я был в скафандре, а он вроде защищает от излучений! Как тогда я мог засветиться, хм? – озадаченно спросил Речник и посмотрел на рукава от скафандра, завязанные на его груди узлом.

– Это если носить его, как скафандр, а не как мешок с дырками, - глаза сармата немного сузились, Фрисс ожидал, что он пренебрежительно фыркнет, но тот сдержался. – Ни фильтрация не работала, ни охлаждение, щели нараспашку… Ты его на дороге нашёл, что ли?

«Фильтрация? Щели?» - Речник озадаченно мигнул. «Да, непростая штука…»

– Гвеннон ни полслова не сказал об этом, а я в сарматских штуковинах ничего не смыслю, - вздохнул он. – Гедимин! Может, покажешь, как всё это работает? А то так и помру неучем.

Фрисс немного схитрил, но это – неожиданно даже для него – подействовало. Сармат посмотрел на него изучающим взглядом, пробормотал что-то вроде «да был бы прок…» и развязал рукава Речника.

– Смотри сюда. Когда разворачиваешь шлем…

Рассвет ещё не разгорелся как следует, когда Фрисс смог собственными руками надеть скафандр, включить всё, что было в него встроено, и пройти несколько шагов – уже не в тяжёлом душном мешке, а в защите, мешающей чуть больше, чем обычная рубаха. Гедимин, судя по глазам, был рад такой понятливости и очень удивлялся – «как, люди разумны?!»

– Вот кстати! Теперь-то я с хранилищем разберусь. И что было Гвеннону сразу не научить меня?! Это же его хранилище и его беда, в конце-то концов, - забывшись, подумал вслух Речник.

– Стой. Ты говоришь о Змеиных Норах? – голос сармата звучал странно. – Как ты связан с Гвенноном?

– Ох. Да, Змеиные Норы… Ты ведь сармат, ты знаешь, что хранилище перекрыто. Гвеннон собрался сливать отходы в Реку, они в его подвалах не помещаются, - посетовал Речник и тоже насторожился. Гедимин кивнул.

– Видел я его подвалы. Там трещины такие, что моя рука пролезает. Станция перекошена, одни щели заварили – завтра поползут новые. Что туда, что оттуда – вода течёт спокойно, там и сливать не надо – само выльется, - задумчиво проговорил он. – Что мог, заварил, опору поправил, но там в одиночку не справиться. Да Гвеннон и не хочет справляться, ему так удобнее. Ну и? Он додумался послать в Норы знорка?!

Фрисс чуть не подпрыгнул на месте, как полосатая крыса-оратор.

– Ты чинил станцию?! Когда она качалась, и искры летели веером? Так это ты спас Реку этой весной?!

– Я чинил. Ремонтник я. Работа такая, - снова голос сармата стал медленным и размеренным, а глаза совсем сузились. – Ремонтник и ликвидатор. Так Гвеннон отправил тебя в Змеиные Норы? Знорк, а чем ты думал, когда соглашался?!

– Я знаю, что там, Гедимин, - Фрисс вздохнул и опустил взгляд.

– Но я не позволю никому отравлять Реку и тем более – убить её. Я – Речник, воин Реки и её хранитель. Это – моя работа, - он посмотрел сармату в глаза.

– Речник… - отозвался тот. – Безумен, как, впрочем, и я. Держи. Воспользуйся, если успеешь. Не надо благодарности.

На ладони Гедимина блестела красная ампула с запаянной в тонкий скирлин иглой. Драгоценнейший сарматский флоний!

– Это очень щедрый дар, Гедимин. Очень! Но почему…

– Потому что я знаю, что такое излучение, - ответил он, поднимаясь на ноги. – Ликвидатор-знорк… Правду говорили, Восток ещё способен удивить…

Гедимин сел у стены, рядом с плоским обломком рилкара, на котором в специальных выбоинах и нишах лежали какие-то детали, осколки и камешки. Фрисс опустился рядом, он уже и забыл, что терял сознание - только руку ещё немного жгло.

– Даже боюсь спросить, что занесло тебя сюда, на эту радиоактивную помойку, - усмехнулся Гедимин, передвигая на плите непонятные железячки и стекляшки и складывая их вместе. – Тоже работа?

– По ночам тут вспышки, и кто-то сжигает то крыс, то Фойстов, - пожал плечами Речник. – Пошёл проверять. Наверное, это ты крыс сжигаешь, и вспышки твои – от твоего оружия! Так?

– Скорее всего, - сармат не стал спорить. – Но это не оружие, а сфалт. Плазменный инструмент для сварки.

Фрисс посмотрел на сфалт. «Хороший инструмент!» - он поёжился. «Пусть Гедимин не отпирается – это оружие, очень древнее и очень страшное!»

– Скорее для сжарки. Те крысы не сварились, они сжарились… даже, скорее, подгорели, - хмыкнул Речник. – Как ты уложил их всех одним выстрелом?

– Кто же загонял их на подстанцию? – пожал плечами сармат. – Что же я, удержусь и не зажгу накопители? Крысы-мутанты – наглые твари, совсем забыли страх. Вам трудно с ними, наверное…

Речник не очень понял про накопители, но согласился, что Крысы Моджиса - опасные и неприятные соседи.

– Гедимин, а ты здесь что делаешь? Крыс уничтожаешь? – осторожно спросил он. – И – ты говорил, мол, Восток может удивить… ты не отсюда? С западных станций?

В руке сармата вспыхивало небольшое, но очень яркое пламя – он сплавлял некоторые детали и камешки вместе, рассматривал их сочетания, разрезал и сплавлял снова. Ответил он не сразу.

– Я из Ураниума. Станция «Налвэн». Видишь знак на шлеме? Это и есть уран. Металл, давший Ураниуму имя.

– Ближний свет! – удивился Речник, на всякий случай запоминая знак. – Это же за Гиблыми Землями!

– Угу, - коротко ответил сармат, разглядывая камешки. – Земля, проплавленная и просвеченная до глубин. Жизни там нет и не будет. Сияющий сплав ирренция, урана и плутония. Хоть альнкит им заправляй. Моя защита – из ипрона, кеззия и свинца, но я долго валялся под корнями, когда прошёл эту пустошь…

– Ничего себе! О таком походе можно песни слагать, - Речник постарался скрыть сияние в глазах. Всё, что касалось Запада, он слушал с жадностью. Вот – существо, прошедшее Гиблые Земли! Но где Речнику найти такой скафандр, и кто поможет нести такую тяжесть?!

– Весь «Налвэн» считает, что я не в своём уме, - сармат усмехнулся с горечью. – Безумный поиск… Наверное, бесполезный. Но я должен попробовать…

Последнее он прошептал, глядя куда-то сквозь стены.

– «Идис». Потерянная станция моего народа. Я возил туда уран до Применения. Она существовала. И её не так просто уничтожить. Она где-то здесь… Где-то здесь.

Речник придвинулся совсем близко, чтобы слышать тяжёлый шёпот. Сармат-изыскатель… Такого он сам не видел никогда, и легенд таких не читал. Станция «Идис» - ну да, сарматы «Флана», «Эджина» и «Скорпиона» иногда упоминали её, и когда-то вся Река была обшарена и перерыта ими, но времена тех поисков давно прошли. «Идис» была огромной станцией – больше, чем все три вместе взятые – и тысячи сарматов работали там до Применения. А в ту ночь она опустилась под землю, как всё живое в этом мире – и больше не поднималась. И никаких её следов сарматы не нашли. Даже Иригин думал, что это всего лишь сарматская легенда – вроде той, что люди Реки рассказывают о Старом Оружии, зарытом на Западе. Но если Гедимин там был и видел её…