Великая Степь. Кира. Книга 1

– Какие-то проблемы с организацией церемонии?
– спросила я, видя, что он чем-то опечален.

– Нет, всё хорошо. Ты отдыхай. Лучше тебе три дня побыть здесь. Только, к сожалению, мне придётся долго отсутствовать. Ты кушай хорошо, слушай себя и заботься о нашем сыне. Через три дня я вас заберу. Хорошо?

– Хорошо. А ты уезжаешь что ли?

– Нет, просто обязанностей прибавилось. Отдыхай, моя Кира, - он поцеловал меня в лоб и ушёл.

Я три дня привыкала к новой роли, в моей жизни появился чудесный маленький человечек, который требовал моего внимания и заботы. Я вся окунулась в заботы материнства, но когда прошло означенное время, а Илай не пришёл, я это заметила. Старый шаман ничего вразумительного сказать не мог по поводу отсутствия моего возлюбленного, тогда я засобиралась домой. Шаманский шатёр стоял несколько в стороне от стойбища, в паре километров. Немного, быстро дойду. Дедуля не стал препятствовать моему уходу, оно и к лучшему. Я собралась, взяла сына и ушла.

Стойбище гудело, как растревоженный улей. Оно и понятно - свадьба княжеского сына. Когда я шла на меня как-то странно все поглядывали, наверное, хотят посмотреть на моего сына, но нельзя, он ещё маленький. Он уродился в своего отца, такой же черноволосый и темноглазый, как я и хотела. Мой сын, моё маленькое чудо.

Дома никого не было, оно и к лучшему, мне сейчас суета ни к чему. Я уже разделась, как кто-то окликнул меня от порога тонким девичьим голосом, опять, наверное, за приворотным зельем, сколько раз говорила что не занимаюсь этим, а они всё равно приходят.

– Моя госпожа!

– Да, слушаю, - передо мной стояла тёмненькая незнакомая девчонка лет пятнадцати в нарядном платье.

– Чем я могу вам помочь, моя госпожа, - она сделала маленький поклон с полуприседанием, как приветствуют старших женщин в семье.

– А разве мы знакомы?
– удивилась я её предложению.

– Нет, господин не успел нас представить, но Старшая матушка велела мне идти самой. Меня зовут Ильга, моя госпожа.

– О, очень приятно, я - Кира, - она бросила на меня быстрый взгляд своих чёрных глазок.
– Так чего ты хотела, Ильга?
– спросила я доброжелательно, нельзя пугать детей, так меня воспитывали в детстве.

– Помочь чем-нибудь, мы же теперь одна семья и вы моя госпожа.

– А, так ты жена Саима, - "догадалась" я.

– Нет, - испуганно вскрикнула девчонка, саму меня напугав, - я жена Илая.

Как в дурной постановке в этот момент вошёл Илай. Окинул нас обеих взглядом, задержался на мне.

– Оставь нас, Ильга, - приказал он, девчонка испуганно на него глянула и выпорхнула наружу.

Я выжидательно смотрела на шамана. На душу опускалась какая-то апатия. Мне уже было почти всё равно, что он скажет.

– Моя госпожа, так сложились обстоятельства, мой брат упал с лошади и серьёзно пострадал, а союз должен был быть заключён. Поэтому закон о женитьбе на Второй жене только через год был проигнорирован.

– Почему ты?
– устало спросила я.

– Потому что выбор отца пал на меня.

– Я теперь всю жизнь буду вынуждена терпеть то, что кто-то решает свои проблемы за счёт тебя и меня?
– безразлично спросила я.

Илай дёрнулся как от удара, знаю, это удар ниже пояса.

– Я не хочу, чтобы в будущем то же самое произошло с моим сыном, он достоин лучшей доли. Я спать, не хочу сейчас с тобой ни говорить, ни видеть тебя, - я отвернулась и пошла в тот закуток, где стояла наша супружеская постель. Сегодня я буду на ней спать с сыном. Ни каких Илаев.

– Что бы ты не решила, я не отпущу тебя, ты моя, - с какой-то потусторонней обречённостью в голосе сказал шаман, как будто эти слова помогали ему держаться и не сдаваться.

Я ничего не ответила. Сейчас я была не в том состоянии, чтобы утешать и поддерживать, я мучительно нуждалась в поддержке и утешении сама. Я, не став переодеваться в ночную одежду, просто легла рядом с сыном и попыталась уснуть, Илай постоял какое-то время молча, потом вышел. Всё правильно, у него сейчас медовый месяц. Мне даже стало жаль его юную жену, каждая достойна исключительной любви. Я по крайней мере её получила и не жалею о проведённых днях и ночах с тем, кого я так сильно любила. Если бы нам дали ещё немного времени, мы бы смогли переплавить страсть в нечто более ценное и долговечное, хотя бы ещё полгода. Из глаз потекли слёзы, я закусила кулак, чтобы сдержать рыдания, не хотела будить своего малыша.

Не хочу, чтобы его ждала такая же судьба как Илая - чтобы его благополучием жертвовали ради абстрактного блага. Эта мысль озарила меня как вспышкой. Я резко села на постели. Не хочу, не допущу, чтобы с моим маленьким сыном поступали также. Я как мать должна защитить его. Я встала и начала собирать вещи. Пусть я люблю Илая, пусть я понимаю силу обстоятельств, но однажды приняв решение не в нашу пользу, он снова и снова будет так делать, ссылаясь на невозможность поступить по-другому. Я не могу допустить этого. Просто не могу. Я всегда мечтала, чтобы мои дети и я были номер один для мужчины. Я собрала в сумку магические принадлежности. Что-то подсказывает мне, что этой ночью Степь позволит мне использовать магию по полной.

Сделала переноску из платка, привязала так, чтобы сына положить к груди, подхватила сумку и пошла в ночь. Кто-то окликнул меня на окраине, сказала, что пошла к больному. Я уже помогала лечить старому шаману, поэтому никто не заподозрил странного в моих словах.

Вышла в Степь. На небе светил молодой месяц, подмороженная трава хрустела под ногами. Сын посапывал в импровизированной люльке, пригревшись от моего тела. Я взяла палку, которую захватила с собой, и начала размечать будущую пентаграмму переноса, параллельно жалуясь в полголоса Степи на несправедливость старого князя. Степь молча внимала, никак не давая понять её отношение к происходящему. Когда всё было готово, я расставила свечи в лучах пентаграммы, заняла позицию по её центру и приготовилась вливать силу в контуры. Наставник ещё когда я приезжала на защиту курсовой незаметно сунул мне в карман координаты стационарной пентаграммы, находящейся в его личной резиденции. Как будто заранее знал, чем всё кончится.

Я одной рукой покрепче прижала сына, мысленно попрощалась с Илаем и прочитала заклинание телепортация. Сила тугой спиралью прошла сквозь меня, опьяняя и даря восторг, давно я не пропускала такое количество через себя. Невольно я рассмеялась, знаки пентаграммы загорелись призрачным огнём, последовала жёлтая вспышка, мгновение - и вокруг уже не Степь, а уютная комната дорогого дома. Принимающая пентаграмма постепенно начала гаснуть, я сошла с неё, осторожно ступая, слегка кружилась голова, малыш захныкал, маленький, наверно испугался.

– Тише-тише, малыш, всё уже закончилось.

В дверях показался наставник, завёрнутый в одну простыню.

– Ясная, чтоб тебя! Находишь же ты время!
– сзади него жалась неизвестная дама в накинутом наспех халате.
– Судя по спешке, на вас орки напали, - недовольно проворчал он. Орки - это мифические существа.
– Что случилось, Кира? Ты не ранена? О, ты уже родила,- заметил, наконец, он свёрток в моих руках.

Внезапно мне стало очень плохо, силы покинули меня, и я рухнула на пол, стараясь упасть так, чтобы сына не задеть. Наставник чертыхнулся и бросился ко мне. Последнее, что я увидела это встревоженное лицо учителя надо мной и его голый торс.

Я лежала на чём-то мягком, было тепло и хорошо, просыпаться совсем не хотелось.

– Спит твоя мамочка, спит, поэтому пей, что дают, - послышалось недовольное хныканье.

Мой сын!
– пронеслась молнией в голове мысль.

Я резко села, голова вновь закружилась.

– Кто ж так соскакивает после перенапряжения, - пожурил меня наставник, уже одетый и держащий моего сына на руках. В одной руке у него была бутылочка с молоком, которым он хотел его накормить.

– Ему только три дня, - сказала я хриплым со сна голосом.
– Он пьёт только моё молоко.