Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

Пустынная земля простиралась довольно далеко. Но теперь я продвигалась осторожно. Ловушек не нашла, зато обнаружила цепочку едва видимых следов, тянущихся со стороны поместья.

Я кинула заклинание, развеивая их. Проследила, как магия выровняла землю.

Чуть дальше следы сами обрывались на гладкой, как стекло, поверхности. Этот оплавленный участок опоясывал огромный кратер, словно тут грохнулся метеорит.

Порыв ветра вдруг показался невыносимо холодным. Стоя на краю кратера, я оглядывала дно: куски вплавившегося в землю мрамора и других камней. И женское тело в центре всего этого на тёмном прямоугольнике размером с алтарь.

Едва уловимый отголосок божественной магии коснулся меня, и сразу сердце заколотилось чаще. Выдохнув, я схватилась за будто сжатую невидимыми тисками грудь. Ощущение божественной силы исчезло внезапно.

Сейчас невозможно было определить, кому принадлежал разрушенный храм. Обветренные края мрамора, лужи на дне — казалось, кратеру не одно десятилетие. Но сейчас важнее были не эти нюансы, а тело возле места алтаря.

В несколько почти нечеловечески длинных прыжков я оказалась рядом и перевернула тело. Женщина была похожа на Лилиан. Она безмятежно улыбалась.

Так выглядят люди, которые знают, что умерли не напрасно.

Глава 7. Явление магистра

Взгляд зацепился за белый цветок в полотне травы, и я остановилась. Печально шелестели деревья, ажурная тень скользила по подлеску.

Опустившись на колено, коснулась пальцами белых лепестков. Обычный лесной цветок, не обладающий ни алхимической, ни магической ценностью. Я сорвала его и поднялась, вернулась на пять шагов назад.

Хансель дэрра-Рохейз смотрела на колышущиеся кроны застывшим взглядом, пятна тени скользили по лицу и старому затёртому платью.

Оставить тело в кратере я не могла: не хотела даже намёка на связь с низвергнутыми. Но и вернуть в поместье тоже не могла, пришлось перенести труп в соседний перелесок и уложить на проплешину в траве. На проплешину — чтобы в случае, если скоро её обнаружат, не удивились мало промявшейся траве.

Судя по моим скромным познаниям, герцогиня умерла ночью. Не было ни следов борьбы, ни ран. Воздействие магии не ощущалось, но я процентов на девяносто пять была уверена, что её жизнь принесена в добровольную жертву. Видела такое раньше.

Я положила белый цветок на её грудь и теперь уже решительно зашагала прочь, стирая за собой следы: я избавила Хансель от компрометирующей связи с разрушенным храмом и оказала последние почести. Пора заняться собственными проблемами.

Возвращаться в поместье было рискованно из-за отряда капитана Седрика. Полагаю, ночью он может нагрянуть в спальню, а мне к тому времени хотелось бы уже начать проращивать второй круг каналов циркуляции маны. Это не даёт ощутимого прироста в силе магии, зато подстёгивает регенерацию, а она очень нужна этому истощённому телу: усиление мышц хорошее подспорье, но в долгосрочной перспективе оно не способно заменить настоящие крепкие мышцы.

Разряд тока от своего заклинания я почти не заметила, продолжала шагать через поле.

Мне нужны были еда и спокойное место, но больше всего — информация. Висевший на кухне календарь не указывал текущий год, но меня стаей зомби терзали подозрения, что битва между мной и Лисаром, с воспоминанием о которой я проснулась, могла проходить не в этом году.

Если подумать, я даже не помнила своей смерти: как я умерла? От чего? При каких обстоятельствах?.. Сквозь мозг пропустили огненную спицу, и с губ сорвался хрип.

Как… я… у-мер-ла…

Как…

* * *

Я стояла на четвереньках. Перед глазами плавали цветные и тёмные пятна, градом стекал по лицу и между лопаток пот. Пальцы впивались в траву. Словно охваченная удавкой, горела шея. На боку, груди, спине, по внешней стороне бедра пульсировала боль, будто туда вонзили клинки.

Схватилась за шею, скользнула по груди, боку — никаких ран.

Что со мной? Исчерпала физический ресурс тела? Но почему боль такая странная?

И она быстро отступала.

Отдышавшись, я поднялась и отряхнула подол: мужская одежда удобнее, но слишком запоминается, а мне тут запоминаться нельзя. И останавливаться тоже: в поместье в любой момент могли заметить мою пропажу и послать на поиски всадников.

Так что я закинула на плечо тюк с мужским нарядом (эх, надо было не спешить, захватить сумку с вещичками) и решительно зашагала дальше.

По моим прикидкам по заросшим полям и перелескам я двигалась примерно параллельно уходящей от поместья дороге. Этими землями явно пренебрегали, возможно, причина крылась в развалинах храма, а, может, не хватало людей возделать поля или хотя бы выкорчёвывать молодую поросль деревьев.

В целом мне было всё равно, но существовала вероятность, что когда-нибудь я смогу здесь распоряжаться, поэтому стоило оглядеться…

Сгущение маны ощутилось внезапно. Я дёрнулась, оглядываясь поверх жёлтых кисточек травы. Они окружали меня со всех сторон, колыхались под порывами ветра — яркие и отвлекающие, шуршали. Это шуршание вдруг стало похоже на треск гремучих змей или предупреждающий цокот скорпионьих лапок.

Густота маны менялась, в ней образовывались потоки. Она была… странной. Какой-то не такой. Прежде, чем я сообразила остановить подпитку извне, магические каналы внутри тела вдруг стало жечь. Хотя они не имели физического воплощения, разум находил наиболее близкие к физическим проявлениям ощущения, и сейчас каналы выжигало, точно кислотой.

Я рванула прочь от средоточия страной маны, уже не заботясь о следах, стараясь меньше впитывать магию. Всё, что было, вкладывала в усиление хилого тела и бежала. Растения, тонкие деревца — я прорывалась сквозь них на полном ходу. Сознание понимало, что это странное паническое бегство, но управлять ногами не получалось. Животный страх пробудился в теле и гнал его прочь от неизвестной мне опасности.

Меня накрыла тень. На ходу запрокинула голову: небо распахивалось мерцающей чернотой звёздного неба, незримый гигантский скальпель вспарывал облака и густую синеву.

Споткнулась, кубарем покатилась по земле, вскочила и побежала дальше. Тело обжигало ядом отравленной маны. Чужое присутствие было словно смрадное дыхание в спину. Повернуться бы, посмотреть в глаза опасности, оценить, проанализировать, выбрать оптимальный вариант действий, но первозданный ужас был накрепко вбит в каждый нерв, вынуждая смотреть только вперёд и не останавливаться.

— Прорыв! — голоса за перелеском. — Боевое построение три!

И ощущение такой знакомой, нормальной магии. Волевым усилием я подогнула ногу, вынуждая тело чуть искривить маршрут к скрытым за перелеском магам.