Великие Игры 3.0

Только заостренные колья на дне ямы и дали возможность ребятам отступить и унести на себе раненных. Еще относительно повезло, что шаман у нелюдей оказался каким-то бракованным: все, что он смог сделать – это вселить ужас в лошадей, которые сорвались с привязи и разбежались в разные стороны, наверняка переломав себе ноги или повыколов глаза в каких-нибудь буреломах.

И снова Бродяга начал делать волокуши, и вслед за Хрюном отправились трое относительно легко раненных бойца, увозя пятерых товарищей. А наш отряд увеличился до двадцати человек. Теперь мы даже могли позволить себе такую роскошь, как разведку!

Идя по следам, оставленным отступающим отрядом, мы нашли в яме едва живого нелюдя, которого свои сочли мертвым и оставили гнить.

Бродяга допрашивал его, а Рина нехотя пыталась продлить жизнь умирающему противнику.

– Все, - наконец, произнес маг, - можешь больше не держать его с нами.

Рина благодарно кивнула, и нелюдь испустил посланий вздох.

– Ну что ж, ребята, - Бродяга окинул всех собравшихся вокруг усталым взглядом, - мы почти у цели. Есть реальный шанс здорово рискнуть, но помочь научникам отстоять город. Есть желающие пустить врагу кровь?

Девятнадцать кривых злых усмешек были ему ответом.

Глава 27

Глава 27. Снова Башня

Пленных мы быстро научились складывать в некоторое подобие поленницы. Никаких новых сведений получить от них уже не удавалось. Единственное, что мы узнали полезного, так это то, что на подходе вторая орда. Это значило, что времени у нас уже практически нет.

Наше продвижение по предгорному лесу здорово упростили местные охотники, влившиеся в состав группы. Когда из-за ближайших деревьев удивленный голос произнес: «Ребята, да это же Блестящий!» — я, честно говоря, перенервничал и сначала послал в ту сторону сразу несколько уже полюбившихся мне фризов, и уж только потом понял, что прячутся там явно наши.

— Пленными берете?! — изумлялся командир их отряда после радостного приветствия и короткой беседы. — Мы так не церемонимся! Заменили на стрелах наконечники на шипы, подправили баланс и бьем их теперь, как белок — в глаз.

— Ну, они наших, взятых в плен, не убивают. — пояснил Гарр.

— Так и мы пленных тоже не убиваем, — открыто и радостно улыбнулся командир партизан, — не берем в плен, потому и не убиваем! И сами в плен мы сдаваться не будем. Мало ли, что они сегодня с людьми делают; мы-то помним, что творилось прошлый раз. И внукам накажем помнить, чтобы и они, коли придется, про плен не думали.

У каждого из пополнения на груди висел уже знакомый нам амулет в виде куколки. Поэтому мы сразу поняли, откуда ребята и сообщили им радостную весть о том, что их близкие без потерь вышли из леса и точно доберутся до Города.

Мы быстро подлечили ребят, они нас накормили, поскольку были в этих лесах, как дома и прекрасно знали, где раздобыть и еду и воду. Еще они максимально упростили нам дорогу к цели.

Больше мы не боялись засад, а сами их организовывали, причем быстро, четко и единообразно.

Вот и теперь я, прикрытый амулетом, стою наполовину скрытый вековой сосной, ожидая, когда нелюдей на тропе станет больше. Чем ближе мы к городу научников, тем беспечнее они себя ведут. Вот и теперь идут, громко разговаривая, по сторонам почти не смотрят…

Атаку начинаю я, едва ли не очередью посылая в них своих фризов. Тут же меня подхватывают все остальные. Бьют теперь не в глаз, а в любые неприкрытые толстыми шкурами участки тел. Участков таких много, так как на улице уже почти лето. Шипы, кстати, непростые. Бродяга сварил специальное зелье, в основу которого пошла кровь Стуна. Звучит, конечно, дико, но зелье вышло знатное: вымоченные в нем шипы, пробивая кожу противника, практически парализуют его, превращая в неподвижную статую.

В этот раз никто даже не вскрикнул.

Два десятка истуканов сложены и замаскированы.

— Все, — говорит Бродяга, — дальше нужно будет пропускать их мимо, — итак уже намолотили больше сотни. Их хватятся и дозоры усилят. В итоге нелюдей в округе будет столько, что мы не сможем даже подойти к тайному входу. И это еще при условии, что горожане его не завалят. Они ведь знают, что вражеские маги могут узнать у пленников любые тайны.

— Наш отряд великоват, чтобы пробраться чуть ли не сквозь стан врага к потайному ходу, — усомнился командир партизан, которого мы приняли в наш военный совет, — даже амулеты не помогут. Возможно, придется прорываться с боем. А вот для этого нас уже слишком мало.

Бродяга открыл было рот, чтобы ему ответить, но тут его взгляд затуманился. Я сразу же понял, что это внеплановый сеанс связи с городским советом.

Определенно, что-то случилось. Прошлый раз такой сеанс здорово истощил силы этого лысого здоровяка, так что теперь я начал его подпитывать, не дожидаясь конца сеанса.

Либо эта связь в принципе энергозатратна, либо хитрецы в городе каждый раз звонят «за счет абонента». Энергия в Бродягу вливается, как вода в бездонную бочку. Благо ее теперь везде хватает.

Блестящий возвращается к нам хмурым.

— У меня две новости, — говорит он, — одна хорошая, другая скверная. Прям гадость. И Джудо, и дважды пленная девочка пришли в себя. Девчонка оказалась на удивление понятливой, не истерит, поняла, хоть и не сразу, что и к чему. Сейчас очень хорошими темпами идет к тому, чтобы принять нас за своих. Что, если честно, весьма меня удивляет. Хотя, я и не все понял. Там у нее была какая-то постоянная связь с верховным шаманом. Наши маги ее пережали. После этого у девочки и наметился прогресс. Но как полностью оборвать связь, пока непонятно. Теперь перехожу к поганым новостям. Именно благодаря этой полупридушенной связи девочка-менталист чувствует, где сейчас этот шаман. И он не у города научников, а почти что у самой Башни.

— А какой ему смысл идти туда? Нелюдям наоборот же выгодно, чтобы Башня продолжала функционировать, разве нет? — удивился я.

— Да. Мы на городском совете даже рассматривали такой вариант, чтобы на время застопорить ее работу. Это бы сильно повлияло на способности обычных шаманов. И, скорее всего, снизило бы эффективность верховного. Но я был против. Лишний раз трогать потоки в Башне просто нельзя. Никогда не знаешь, как они могут себя повести, если их потревожить.

— Получается, что верховный шаман либо хочет не пустить нас туда, либо сам желает проникнуть и что-то там сделать? Он может использовать башенные потоки и завихрения в своих целях? — уточнил я у Бродяги.

— Да кто ж его заразу знает… — крякнул в ответ мой лысый товарищ. — Если рассматривать самые негативные варианты, то мы должны принять за аксиому, что верховный шаман может все. Следовательно, нам нужно ему помешать. Даже если он не сможет управлять теми потоками, то сумеет их закоротить. И тогда рванет так, что, пожалуй, и гор не останется, не то что городов…

— Тогда нам всем нужно спешить к Башне! — не сдержалась Рина.

— Опять-таки, нет! — покачал головой Бродяга. — Плохая новость на этом еще не исчерпана. Девочка менталист, так же покаялась, что работала с пленными горожанами. Но не так, как это делали шаманы: не выпытывая информацию, а как бы перепрограммируя их.