Великие Спящие. Эпилог 1

И таких мест по всей площадке — при правильном взгляде! — было немало.

— Так вот оно что. Кукловод ничего не создавал с нуля, он изменил чужое!!! — аж присвистнул Кайфат. — Ну конечно…

— Что такое? — всполошился Храбр, очевидно плохо расслышав слова своего императора.

— Ничего особенного. Просто мы с вами видим едва ли не единственный в мире сплав древней, по-настоящему древней, и гораздо более современной нам магии. И это удивительно… — с чувством сказал К’ирсан, искренне восхищаясь чужим мастерством. При всей своей самоуверенности, он в свою способность сделать что-то столь же аккуратное как-то не верил.

— В каком смысле сплав по-настоящему древней магии? — подал голос Гхол, до этого что-то пристально рассматривавший в переплетении силовых линий, куда тянулся один из «хвостов» обнаруженной ими тремя большой фигуры.

— В самом прямом, — сказал К’ирсан, поморщившись из-за внезапно возникшей в шрамах на лице дёргающей боли. — Когда-то давно, здесь была тюрьма для всяких разных ужасов. Мархуз знает сколько тысячелетий назад построенная! А чтобы заключённые не разобрали узилище по камушкам, здесь разместили мощную печать. Которая высасывала из «бедолаг» энергию и, постепенно ослабляя врага, питала скрытые механизмы функционирования нашего мира…

— Не понял, что за механизмы? — спросил Храбр, который снова вернулся ко входу и теперь с подозрением изучающий сам колдовской узор.

— Дурень, вот и не понял, — вполголоса буркнул Гхол, но, спохватившись, деловито сообщил: — Наш Торн не такой как все. Это тебе любой астроном скажет. Слишком мягкий климат, слишком хорошая погода, слишком…

— Слишком крепкие барьеры от холода на севере и слишком тёплые океанские течения на юге! — закончил за гоблина К’ирсан. Потом вспомнил один из снов про Птоломея и продолжил: — Наш мир — это песочница для вартагов, их лаборатория. И мы сейчас видим самую верхушку той системы, которая отвечала за её нормальное функционирование.

— Так, стоп, стоп… То есть, твоё императорское величество, ты хочешь сказать, что все те древние кошмары, включая Орриса с его бабами, все они были частью чего-то большего? Чего-то такого, что делало наш мир… лучше?! И теперь всё сломалось?

— Ну не то, чтобы сломалось. Но и идеально работающим его уже точно не назовёшь, — хмыкнул К’ирсан. И хотя его спутники наверняка думали, что он говорит про разруху на Грольде, сам Кайфат смотрел на ситуацию значительно шире. Увязывая в одно целое и постоянные засухи, и ставшие значительно холоднее зимы — кое-где снег стал выпадать! — и даже чуточку исказившиеся силовые потоки. Торн менялся и менялся в не самую приятную сторону.

— И всё из-за хфургова Двуликого?! — не столько спросил, сколько сообщил Храбр, однако ему неожиданно возразил ург.

— А вот тут, мой дорогой Молниеносный, ты ошибаешься! Начал всё совсем не Оррис, и даже не его последователи…

— Ты что-то нашёл? — вскинул брови К’ирсан.

— Разумеется! Посмотрите вон туда… — гоблин показал пальцем себе за спину, туда, где он что-то долго изучал, и Кайфат увидел торчащую из пола рукоять боевого топора. Глубоко засевшую в камне, и, если он хоть что-то вообще понимал в магии, служащую чем-то вроде фокусирующего элемента для всей системы видоизменённых древних чар.

К’ирсан подошёл ближе, всмотрелся. Топорище, видимая часть обуха — всё было выполнено настолько идеально, что не могло быть изделием рук смертных. Тут поработало какое-то очень сложное заклинание. Сначала воплотившее данное оружие в реальности, а потом уже отправленное своим творцом точно в цель.

— Погоди, оно бесплотное, что ли? — вдруг нахмурился К’ирсан, только сейчас вдруг осознав, что сквозь рукоять просвечивает участок пола.

— Именно, Владыка! Именно! — разве что не всплеснул руками Гхол. — Кто-то создал в астрале оружие, соединил его с полуматериальной заклинательной основой и зафиксировал в реальности. Так что в руках своего создателя оно рубило всё и вся, а в руках чужаков вновь возвращало себе прежнюю бестелесность.

Как всегда гоблина страшно радовало любое, связанное с миром духов, открытие. И он был готов разве что хороводы не водить вокруг находки. А вот К’ирсан его радости не разделял. Потому как ни ранее, ни сейчас не имел ни малейшего понятия, как подобный фокус в принципе можно провернуть.

— Скажу больше, топорик этот замечательный, сюда тоже не простыми путями попал. Духи хоть и путаются в образах, но все говорят одно — из астрала он прилетел, из астрала! — продолжил восхищаться Гхол, кажется увидевший новое для себя направление исследований мира бестелесных и теперь предвкушающий новые открытия.

— Ага… — протянул К’ирсан, закусив губу. — То есть сначала кто-то модифицировал древнюю печать, сделал свои «вставки», а потом в нужный момент отправил через тонкий мир свой топор и перезапустил механизм в нужном для себя режиме, так что ли?

— Получается так, — кивнул гоблин.

И Кайфату, и зеленокожему шаману в общем-то всё было понятно, а вот у практика Молниеносного возникли вопросы.

— Погодите, погодите… Так как эта печать ваша изменилась-то? Что этот ваш злодей такого сделал, что всё вверх дном перевернулось? Погоду испортил, тюрьму для Орриса сломал? — воскликнул Храбр возмущённо.

— О, нет! Во-первых, тут был заключён никак не Двуликий. Во-вторых же, наш неизвестный, как ты сказал злодей, поступил гораздо тоньше. Он заставил печать прогонять часть Силы через новые фильтры, а полученную энергию направлять в те сферы, про которые никто ранее и не помышлял, — не без уважения к чужим знаниям и мастерству сообщил К’ирсан.

— Рырга, я думал речь идёт о высших слоях астрала, а ты говоришь… — удивился гоблин.

— Нет, не астрал! — покачал головой К’ирсан. — Если разобраться, то формы и направленность заклинательных структур такова, что затрагиваются не привычные нам пространства, а нечто гораздо более тонкое. Нечто такое, что может существовать лишь на уровне вибраций нашего разума. Ментальной энергии.

— Столько усилий, чтобы воздействовать на чьё-то ментальное пространство?! — скептически изогнул бровь Гхол.

— Если речь идёт о ментальном пространстве целого мира, то почему нет? — усмехнулся К’ирсан, который теперь уже окончательно получил подтверждение своей теории о существовании таинственного Кукловода. Гоблину же оставалось сделать последний шаг.

И он прекрасно с этим справился.

— Ага. А ментал мира — это то место, где кормчие воплощают свои пророчества. Не астрал, как я думал раньше, однако никак не мог найти никаких хвостов, а сфера разума, — протянул Гхол, так же складывая в голове некую мозаику.

— Заметь, не обязательно разум мира Торн — есть он или нет, мы не знаем. Очень даже может быть, что речь идёт о некоей совокупности разумов всех его обитателей. От этого в любом случае ничего не меняется, — с удовольствием объяснил К’ирсан, впрочем ург особо в этом и не нуждался.

— Конечно, потому что есть истинное пророчество и есть источник его Силы… — как заведённый принялся кивать зеленошкурый коротышка.

Потом он встретился взглядом с Кайфатом, и расплылся в понимающей усмешке. Нужная картина мира всё-таки у него получилась… И лишь выпавший из обсуждения Храбр ещё больше нахмурил брови. Наконец, видимо окончательно потеряв терпение и решив хоть как-то поучаствовать в разговоре, вояка с недовольным видом сказал: