Великий фетиш

— Думаю, да, если ты не будешь считать слишком быстро. Прощайте и удачи!

Марко и Халран подождали; Марко считал. Потом Марко подбирал ключи, пока не нашёл тот, который открывал дверь их камеры. Он двинулся к выходу, но обернулся к философу.

— Мы не можем так идти по комнатам, — прошептал он, указывая на свои тяжёлые ботинки и на низкие, но крепкие ботинки Халрана.

Они сняли обувь и понесли её с собой. Марко, следуя указаниям Синти, вёл напарника вверх по каменным ступеням, изгибам и поворотам бесконечных тоннелей. Там не слышалось ни звука, а свет исходил только от редких ламп.

Они остановились у больших закрытых дверей. Халран пробормотал:

— Уверен, здесь она сказала повернуть направо; надо войти в эти двери.

— Нет, нет, — ответил Марко. — Она имела в виду идти на север, пока сам коридор не повернёт.

Они шепотом спорили. Наконец Халран сказал:

— Что ж, давай, по крайней мере, посмотрим, что находится за этими дверями.

Марко осторожно потянул за ручку. Правая дверца открылась со слабым скрипом, у него за спиной раздался вздох Халрана.

Они вошли в храм. Единственным источником света была лампа; в лучах которой Марко разглядел талисманный стол. Свет не рассеивался.

Вверху слабый свет отражался от драгоценных камней и металлических украшений.

Марко закрыл дверь за ними и на цыпочках двинулся к центру помещения. Дальше стояли скамьи, впереди — стол с лампой. За столом с талисманами располагалась большая, массивная перекладина. Марко посмотрел на Халрана и сделал рубящее движение ребром ладони. Он положил ботинки и перебрался через перекладину.

За ней высился алтарь, пирамидальное сооружение с полудюжиной ступеней с каждой стороны. Другой стол или другой постамент находился на вершине алтаря. То, что лежало на этом постаменте, и большая часть самого постамента были скрыты золотой материей, наброшенной сверху.

Марко приподнял ткань и увидел Великий фетиш. Как и рассказывала Синти, он состоял из кучи маленьких прозрачных коробочек, каждая немногим больше колоды игральных карт. Коробочки были расставлены в форме пирамиды. Марко предположил, что всего их было сорок — пятьдесят.

Марко сказал:

— Давай возьмем их с собой.

— Все?

— Почему нет?

— Хотя бы потому, что все мы не унесём. Кроме того, если мы возьмем все, ведьмы заметят пропажу и растерзают нас на кусочки, даже если мы захватим их верховную жрицу в заложники. Но если ты положишь парочку в карман…

Прекратив спор, Марко освободил две верхние коробки с вершины пирамиды от золотой веревки, которая опоясывала конструкцию, и положил их в карман овчинной куртки. Из-за того, что он убрал коробки, веревка обвисла. Чтобы сделать пропажу менее заметной, Марко сделал на верёвке петлю и затянул потуже. Потом опять накинул на пирамиду золотую ткань.

Они выбрались из храма и закрыли за собой двери. Марко прошептал:

— Я знаю, где мы. Дальше по коридору находится помещение, где стрингиарх допрашивала нас. Пойдем.

— Зачем?

— Увидишь.

Марко поспешил по коридору. В помещении было темно, но достаточно света проникало через дверь, поэтому глаза, привыкшие к тусклому освещению, могли увидеть обстановку. Он поискал топор, но его не оказалось ни на столе, ни на стенах. Наконец Марко начал выдвигать ящики стола, которые застревали и скрипели; Халран испуганно зашипел:

— Чёрт тебя побери, Марко, тише! Ты…

В этот миг Марко потянул последний ящик, который застрял, а затем поддался с пронзительным скрипом. Его рука нащупала в темноте рукоятку топора, но тут дверь приоткрылась, и женский голос закричал:

— Эй! Что…

Марко мельком увидел силуэт ведьмы в обмундировании, с пикой на плече. Он из-за стола прыгнул на женщину, по дороге сбив с ног Халрана. Прежде чем она успела ещё хоть что-то сказать, Марко ударил её.

В византианской культуре было распространено рыцарское отношение мужчин к женщинам, а женщины придерживались определённых ограничений. В общем, именно поэтому Марко ударил женщину обухом топора, а не остриём. Удар обрушился на бронзовый шлем и свалил стражницу на пол.

— О боги! — выдохнул Халран в наступившей тишине. — Что мы наделали!

Марко затащил тело женщины в комнату и тихо закрыл дверь. Ему показалось, что прозвучал голос, задающий вопрос; затем наступила тишина.

— Она жива, — донёсся шепот Халрана.

— Я всего лишь ударил её обухом, чтобы оглушить. Возьми её меч.

— Но… но я совсем ничего не знаю об оружии…

— Ох, Земля! Тогда неси мои ботинки. Сюда. Если бы я знал, что встречу её…

Марко сам подхватил маленький меч.

— Пойдем.

Миновав ещё один длинный переход и ещё одну лестницу, они оказались у двери, ведущей в покои стрингиарха. Марко коснулся двери из карликовой ступы. Она была заперта.

Марко безрезультатно возился с дверью; потом он произнёс:

— С виду кажется непрочной. Думаю, я смогу выломать её хорошим ударом. Но если мне не удастся с первого раза…

— Я понял, — сказал Халран. — Может, лучше разрубить её?

— Нет, для этого потребуется несколько ударов. Шум привлечёт ведьм. Отойди.

Марко разбежался и обрушил весь свой вес на дверь. Изнутри её удерживал маленький засов, который, в свою очередь, крепился к дереву четырьмя гвоздями. Когда Марко прыгнул на дверь, засов пролетел через всю комнату. Дверь со стуком открылась. Марко по инерции ввалился внутрь.

Комната оказалась гостиной, а не спальней; её слабо освещала настольная лампа. Марко услышал резкий голос:

— Кто там? Что происходит?

Идя на голос, он отыскал спальню и коснулся кончиком меча груди стрингиарха как раз тогда, когда она села в постели.

— Ведите себя тихо и делайте, что говорят, тогда останетесь в живых, — сказал он.

В коридоре зазвучали голоса. Халран ввалился в спальню:

— Ведьмы!

— Прикажи им остаться снаружи, — приказал Марко, прижав меч к телу женщины.

— О-оставайтесь снаружи, девочки! — сказала Катлин. — Чего вы хотите, два бандита?

— Уйти, — ответил Марко. — Доктор, объясни всё нашей хозяйке.

Халран изложил пожелания по поводу торфа и надувания воздушного шара. При упоминании о количестве торфа Катлин упёрлась: