Великий князь Николай Николаевич

Въ виду очевидной важности этого вопроса для Россіи, Великій Князь Николай Николаевичъ выразилъ категорическое желаніе, чтобы взаимныя дйствія Русской и Итальянской армій были обсуждены въ Ставк съ полковникомъ Ропполо, итальянскимъ военнымъ агентомъ въ Петроград. Это пожеланіе пе встртило со стороны Западныхъ Державъ возраженій по существу, но оно было однако,, дополнено соображеніемъ французскаго министра иностранныхъ длъ Делькассэ, о необходимости одновременнаго обсужденія также вопроса о взаимодйствіи, какъ морскихъ силъ въ Адріатик, такъ и сухопутныхъ силъ Франціи, Англіи и Италіи на остальныхъ театрахъ войны. Эго обсужденіе признавалось боле удобнымъ произвести въ Париж, конечно, въ присутствіи русскихъ военнаго и морского агентовъ.

Такъ какъ одновременно Верховному Главнокомандующему было сообщено, что общій планъ итальянскаго Генеральнаго Штаба, насколько извстно, состоитъ въ томъ, чтобы, выставивъ заслонъ къ сторон Трентино, идти главными силами на Лайбахъ и Клаген-фуртъ, по направленію къ Вн, н такъ какъ этотъ общій планъ не противорчилъ соображеніямъ Русской Ставки, то Великій Князь съ изложенными выше соображеніями о перенесеніи часть переговоровъ въ Парижъ согласился, указавъ лишь, что наши представители въ Парижскомъ совщаніи не могутъ быть облечены правомъ голоса.

Періодъ установленія соглашенія съ Италіей не прошелъ для Ставки безъ тревоги. Шведскій посолъ въ Рим намекнулъ итальянскому министру иностранныхъ длъ, что присоединеніе Италіи къ Державамъ Тройственнаго согласія можетъ побудить Швецію примкнуть къ Германіи, съ цлью помшать пораженію послдней, такъ какъ Швеція видитъ въ сохраненіи равновсія въ Европ лучшее обезпеченіе своей независимости. Надо было поэтому намъ обдумать на всякій случай соотвтственныя мры противодйствія.

Черезъ нсколько дней посл подписанія Италіей соглашенія съ Державами Согласія въ Ставку прибылъ -полковникъ Ропполо, совмстно съ которымъ я долженъ 'былъ выработать проектъ соотвтствующей военной конвенціи. Я зналъ полковника Ропполо еще по Петербургу, но нашелъ въ немъ большую перемну. Онъ выглядлъ нездоровымъ, былъ чрезвычайно нервенъ, п единственной заботой его было обезпечить Италіи возможно благопріятное вступленіе въ борьбу. «Вы понимаете важность и деликатность этого акта», говорилъ онъ мн, не убждаясь моими доводами, что вся австрійская армія противъ насъ и что, въ силу этого, итальянская граница почти оголена отъ войскъ- Для меня же, по указанію Великаго Князя, главнымъ вопросомъ было обезпечить необходимое единство дйствій противъ общаго противника.

Въ конечномъ результат нашихъ довольно продолжительныхъ бесдъ былъ выработанъ проектъ соглашенія, въ которомъ общей цлью дйствій всхъ союзныхъ армій (русской, итальянской, сербской и черногорской) ставилось пораженіе непріятельскихъ силъ, находившихся на общемъ австро-венгерскомъ театр дйствій. Союзныя арміи, для достиженія поставленной цли, обязывались, дйствуя другъ съ другомъ вполн согласованно, собрать на австровенгерскомъ театр военныхъ дйствій максимумъ своихъ силъ, оставляя на другихъ фронтахъ лишь строго необходимое количество войскъ, чтобы удерживать тамъ стратегически необходимое положеніе. Наступленіе для Италіи устанавливалось въ направленіи на Любляны (Лайбахъ), откуда открывались пути на Вну или Будапештъ, смотря по обстановк. Вмст съ тмъ предусматривалось, что, въ случа «коренной» перегруппировки австро-венгерскихъ и германскихъ силъ, выработанный операціонный планъ можетъ подлежать переработк, но имя въ виду прежде всего общую задачу. Весь проектъ военнаго соглашенія съ Италіей, по одобреніи его Верховнымъ Главнокомандующимъ, былъ 8-го мая препровожденъ нашему министру иностранныхъ длъ С. Д. Сазонову.

Въ середин мая французскимъ военнымъ представителемъ въ Ставк Генераломъ Маркизомъ де Лагишъ было получено однако тревожное извстіе о неожиданномъ выход въ Рим въ отставку кабинета Саландры, сочувствовавшаго присоединенію Италіи къ Державамъ Согласія. Это извстіе произвело всеобщее безпокойство, такъ какъ было извстно, что дятельность Саландры встрчаетъ упорное противодйствіе со стороны нкоторыхъ политическихъ партій, не желавшихъ войны, и что 20-го мая по вопросу о мобилизаціи арміи предстояло въ Парламент голосованіе депутатовъ. Въ виду та-

кого сложнаго положенія, послы Державъ Сегласія выражали мнніе о необходимости посовтовать итальянскому кабинету поставить депутатовъ и страну еще до голосованія въ извстность о состоявшемся уже факт подписанія Италіей соглашенія съ Державами Согласія. Русскій министръ иностранныхъ длъ телеграфировалъ 15-го мая А. П. Извольскому въ Парижъ:

«Не могу допустить мысли, чтобы возраженія Джіолити или вообще какой либо политической партіи, и даже паденіе министерства могли освободить Италію отъ принятыхъ ею на себя обязательствъ, тмъ боле, что, заключая съ нами соглашеніе, Итальянское Правительство не сдлало никакихъ оговорокъ относительно утвержденія его Парламентомъ. Отказываюсь поврить, чтобы Италія ршилась покрыть себя вчнымъ позоромъ, уклонившись отъ исполненія подписаннаго договора. Что касается срока итальянскаго выступленія, то когда бы ни была объявлена мобилизація, означенный срокъ назначенъ на 26 мая новаго стиля»...

Дло, однако, обошлось благополучно. Кабинетъ Саландры остался у власти и еще 18-го мая русскому послу въ Рим М. Н. Гирсу было передано, что уже наканун полковнику Роппало послано разршеніе подписать военную конвенцію, за исключеніемъ статьи, говорившей о содйствіи Сербіи боевыми припасами, каковое содйствіе оказывалось для Италіи неосуществимымъ. Вмст съ тмъ передавшій это свдніе Директоръ Римскаго Кабинета сообщалъ, что война Австріи будетъ объявлена 26-го мая, а мобилизація 24-го мая. «Впрочемъ, добавлялъ названный Директоръ, эти сроки являются крайними и весьма возможно, что обстоятельства побудятъ Италію выступить раньше».

Военная конвенція въ желаемой Итальянскимъ Правительствомъ редакціи была подписана 21-го мая, а давно ожидавшееся объявленіе Италіей войны Австро-Венгріи состоялось наконецъ 24-го мая.

День этотъ совпалъ со днемъ прорыва германцами нашей оборонительной линіи по р. Сану, но выступленіе Италіи создавало надежду еще отстоять эту линію, при соотвтствующемъ, конечно, успх итальянской арміи.

Надежды эти оказались, однако, иллюзорными. Итальянцы, несмотря на общее огромное превосходство въ силахъ, успли выдвинуться только до р. Изонцо, и оказались вполн неспосоонымн не только раздавить австрійцевъ, но даже оттянуть отъ русскихъ армій сколько-нибудь значительныя ихъ силы. Предоставленныя самимъ себ, арміи генерала Иванова принуждены были продолжать свое отступленіе. 22-го іюня они отдали обратно непріятелю

Львовъ в съ этого момента всякая кооперація между итальянскими и русскими войсками стала невозможной, впрочемъ, вплоть до лта 1916-го года, когда извстнымъ наступленіемъ генерала Брусилова итальянскія арміи были выведены изъ катастрофическаго положенія, создавшагося наступленіемъ австрійцевъ изъ Трентино.

По нашимъ даннымъ, австрійцы сняли съ русскаго фронта первоначально всего дв дивизіи; затмъ въ теченіе всего лтняго періода кампаніи еще до 10 австрійскихъ дивизій. Соотношеніе же силъ на итальянскомъ фронт, по даннымъ одной сербской записки, хранящейся въ архивахъ французскаго военнаго министерства было слдующимъ:

а) Въ періодъ перваго сраженія на р. Изонцо:

Пхота: 4 Уг австр. дивизіи, противъ 11 дивизій итальянскихъ.

Артиллерія: 177 полевыхъ и 36 тяжелыхъ орудій у австрійцевъ противъ 400 полевыхъ и 70 тяжелыхъ орудій у итальянцевъ.

б) Въ періодъ второю сраженія на той же рк:

Пхота: 9 австр. дивизій, противъ 19% итальянскихъ дивизій.

Артгіллерія: 330 полевыхъ и 66 тяжелыхъ орудій у австрійцевъ, противъ: 640 полевыхъ и 135 тяжелыхъ орудій у итальянцевъ.

Тмъ не мене ни первое, ни второе сраженіе не привели итальянцевъ къ побд.

6. Содйствіе Японіи и отношенія Россіи съ Китаемъ.

19-го августа 1914-го года японскій представитель въ Берлин, по порученію своего правительства, ршившаго присоединиться къ Державамъ Согласія, вручилъ германскому правительству ультимативную ноту, въ которой сообщалось, что токійское правительство требуетъ удаленія пли разоруженія германскихъ судовъ, находившихся въ японскихъ и китайскихъ водахъ, и предоставленія японскимъ властямъ территоріи Кіао-Чоу. Требованія эти сопровождались ссылкою на англо-японскій союзъ и на необходимость принять предупредительныя мры къ обезпеченію мира па Дальнемъ Восток. — Срокъ ультиматума былъ опредленъ въ четверо сутокъ. Такъ какъ въ теченіе этого времени отвта со стороны Германіи не послдовало, то Японія фактически оказалась въ войн съ Германіей.