Великий князь Николай Николаевич

Окончательная побда достойно увнчала успхомъ героическій сербскій народъ.

Что касается сосдней съ нею Черногоріи, то, по поводу отношеній къ ея интересамъ, враги Великаго Князя Николая Николаевича много злословили, указывая на родственныя отношенія *ею къ царствовавшему въ Черногоріи дому Нгошей, заставлявшія, •«якобы, покровительствовать ему въ ущербъ Сербіи. Мн представляются эти обвиненія несправедливыми. Политико-географическое положеніе Черногоріи давало скоре Италіи почву видть въ этомъ государств удобную страну для противопоставленія ея усиленію въ будущемъ Сербскаго королевства. Вниманіе Верховнаго Главнокомандующаго къ сербскимъ интересамъ оставалось постояннымъ и исключительнымъ. Нсколько дале читатель найдетъ указаніе, изъ котораго увидитъ, что русскій Верховный Главнокомандующій близко сберегалъ интересы Сербіи, при переговорахъ Россіи съ Италіей п съ Румыніей. Но еще ране, когда сербы въ конц 1914-го года оказались въ такомъ положеніи, что ихъ верховное командованіе не надялось на возможность продлить доле извстнаго срока сопротивленіе, то, по приказанію Великаго Князя Главнокомандующаго, черезъ сербскаго военнаго представителя полковника Лонтке-вича, 'сербской арміи было отпущено до 10 тысячъ австрійскихъ •винтовокъ съ патронами, и ему же, полковнику Лонткевичу, было •разршено заняться сосредоточеніемъ для Сербіи военнаго снаряженія, переходившаго къ намъ отъ австрійцевъ, при отступленіи послднихъ'. Если принять во вниманіе, что къ этому времени уже ^выяснилась острая нужда въ ружьяхъ и патронахъ къ нимъ у насъ •самихъ, то становится яснымъ, что только чувство горячаго желанія помочь Сербіи въ ея безвыходномъ положеніи могло въ данномъ случа руководить русскимъ Верховнымъ Главнокомандующимъ. Подъ вліяніемъ Великаго Князя, и Франція, насколько могла, при-шіла Сербіи на помощь артиллерійскими снарядами.

Затмъ въ феврал 15-го года полковникъ Лонткевичъ обратился въ Ставку съ усиленной просьбой о присылк русскихъ войскъ на сербскій театръ военныхъ дйствій, причемъ онъ особенно настаивалъ на моральномъ значеніи этой мры. — Несмотря на ‘отсутствіе свободныхъ войскъ и на опасеніе поставить русскій отрядъ на Балканахъ въ трудное положеніе, Великій Князь все же выразилъ согласіе на усиленіе казачьяго полка предназначавшагося къ отправк въ Сербію, бригадой пхоты и доведеніе численнаго состава этого отряда до 6 тысячъ человкъ.

Наконецъ, когда въ іюл 1915-го года, по поводу вынужденнаго бездйствія сербовъ, вновь поползли, заграницей зловщіе слу-.хи о стремленіи, якобы, Сербіи, выйти изъ войны и даже о возмож-

ности -существованія уже негласныхъ австро-сербскихъ переговоровъ, Великій Князь первый отнесся къ Сербіи не только съ полнымъ довріемъ, но п вполн по рыцарски.

«Я считаю долгомъ заврить Васъ, — ппсалъ въ особомъ письм къ Великому Князю Николаю Николаевичу отъ 4 іюля 1915-го. года Королевичъ Александръ изъ Крагуеваца, — что Сербія и я полны ршимости до конца остаться врными на сторон Россіи* такъ какъ убждены, что наша судьба неразрывно связана съ судьбою великаго и братскаго русскаго народа». — И дале: «Сердечно-обнимаю Васъ, дорогой дядя, Вашъ искренно любящій племянникъ. Сандро»...

Привезшій въ Ставку это письмо сероскій полковникъ гея, штаба Д. Милоевпчъ дополнилъ это письмо подробнымъ докладомъ-о состояніи сербской арміи.

— Сербская армія, — говорилъ онъ, — слишкомъ слаба, чтобы она могла одна выступить противъ Австріи и тмъ облегчить, положеніе атакованныхъ русскихъ войскъ. Между тмъ молчитъ западный фронтъ, стоитъ также на мст, точпо- вкопанная, я итальянская армія на р. Изонцо. — Мы готовы выступить по первому слову русскаго Верховнаго Главнокомандующаго, но зпайте,. что пашъ ударъ можетъ быть только короткимъ, и что въ дальнйшемъ Сербія будетъ обречена на умираніе. Это наступленіе будетъ-для насъ послднимъ...

—Послднія усилія сербской арміи принадлежатъ только-сербскому народу, — отвтилъ на эту исповдь русскій Верховныя, Главнокомандующій. — II онъ далъ знать Королевичу Александру, что Россія въ настоящее время не требуетъ наступленія Сербіи, но расчитываетъ на ея готовность къ движенію впередъ, какъ только* это потребуется по условіямъ общей обстановки.

Сердечныя отношенія между Великимъ Княземъ Главнокомандующимъ и главами сербскаго и черногорскаго домовъ не служили, однако, -помхой къ внимательному наблюденію за тмъ, чтобы-усилія ихъ войскъ были направлены въ сторону главной задачи, то есть къ борьб съ вооруженными силами Австріи. Въ этомъ отношеніи не разъ длались указанія, какъ сербскому, такъ и черногорскому правительствамъ, дабы войска этііхъ государствъ нз* уклонялись отъ общаго плана дйствій. Имъ внушалось, что сепаратныя попытки захватить въ свое владніе тотъ или другой населенный пунктъ или географическій рубежъ, будь то въ Албаніи, или^– въ Босніи, отнюдь не предршаютъ присужденія даннаго предмета захватчику при будущемъ заключеніи мира.

Поводомъ къ разнаго рода подозрніямъ въ несоотвтственномъ вліяніи на военныя операціи Черногорскаго Князя служило, между прочимъ, присутствіе въ Ставк черногорскаго военнаго представителя генерала Мартиновича, ^соотвтствовавшаго ня по чину, ни по возрасту тмъ незначительнымъ силамъ, которыя Черногорія могла выставить для общей борьбы.

Генералъ Мартиновичъ прибылъ въ Ставку поздне представителей другихъ военныхъ Державъ Согласія; онъ держалъ себя чрезвычайно скромно, и лично. я никогда не замчалъ, чтобы онъ пользовался въ какомъ либо отношеніи особымъ покровительствомъ Верховнаго Главнокомандующаго.

4. Вопросъ о привлеченіи Румыніи къ Державамъ Согласія.

До войны Румынія офиціально примыкала къ союзу Центральныхъ державъ, связавъ себя еще въ 1900 году военнымъ соглашеніемъ съ Австро-Венгріей. Заключенная между этими государствами конвенція была направлена противъ Россіи и Болгаріи, почему эти послднія страны и пришли къ необходимости отвтнаго соглашенія, каковое и состоялось въ 1902-мъ году. Однако, съ теченіемъ времени измнившаяся политическая обстановка ослабила внутреннюю силу и значеніе обоихъ этихъ договоровъ.

Политическія партіи, стоявшія въ Бухарест у власти, постепенно дали себ ясный отчетъ въ томъ» что на пути національнаго объединенія румынъ стоитъ ближайшимъ образомъ Австро-Венгрія. Въ силу этого, измнилось прежнее отношеніе Румыніи къ Дунайской монархіи. Румынія отказалсь отъ враждебнаго отношенія къ Россіи и стала искать путей сближенія съ ней. Симпатіи къ Берлину сохранились лишь при Двор, какъ слдствіе родственныхъ связей царствовавшихъ въ Германіи и Румыніи династій, да еще въ нкоторыхъ общественныхъ группировкахъ, отодвинутыхъ внутренней политикой, однако, на задній планъ.

Поворотъ иностранной политики Румыніи въ сторону Россіи, въ оцнк Главнаго Управленія Генеральнаго Штаба, не являлся особо существеннымъ факторомъ при войн съ Центральными Державами. Румынская армія никогда не считалась въ Россіи первоклассной и мене всего была пригодна для наступательныхъ цлей. Она всегда страдала отсутствіемъ соотвтственнаго техническаго оборудованія и недостаткомъ боевого снабженія. Поэтому помощь ея. при вторженіи русскихъ войскъ въ Австро-Венгрію, не могла быть значительной. При оборонительномъ же образ дйствій,

протяженіе фронта Румыніи оказывалось несоотвтственно великимъ по сравненію съ выставляемыми ею силами, почему присоединеніе румынскихъ вооруженныхъ силъ къ Россіи также не давало послдней замтнаго усиленія; скоре наоборотъ. — Между тмъ притязательность Румыніи 'была у насъ хорошо извстна. Такимъ образомъ для Россіи наилучшей формой участія Румыніи въ войн должно было почитаться пребываніе послдней въ состояніи «благожелательнаго нейтралитета». Присоединеніе ея къ Согласію могло стать выгоднымъ лишь въ томъ случа, если бы имлась надобность отвлечь Румынію отъ союза съ Центральными Державами, или же явилась возможность образованія блока изъ всхъ христіанскихъ державъ на Балканахъ противъ Турціи и Австро-Венгріи.

Правительство Братіано, невидимому, учло послднія обстоятельства и задалось цлью извлечь для своей страны изъ создавшагося положенія наибольшую пользу. — Тщательно лавируя между дипломатическимъ воздйствіемъ Державъ Согласія, съ одной стороны, и Центральнаго европейскаго союза съ другой, — оно выжидало наиболе выгодныхъ для себя предложеній, ведя съ обими сторонами двухсторонніе переговоры.

Уже въ первый день объявленія Россіи войны со стороны Германіи, А. П. Извольскій телеграфировалъ С. Д. Сазонову, что, іго свдніямъ французскаго правительства, Румынія, какъ бы выражаетъ склонность къ общимъ дйствіямъ съ Австро-Венгріей. Примрно такія же свднія были получены и въ Петербург, въ министерств иностранныхъ длъ, изъ другихъ источниковъ.