Великий князь Николай Николаевич
Шрифт:
Въ дальнйшій періодъ Турецкой войны Великій Князь несъ вкоторое время обязанности офицера генеральнаго шта'ба въ отряд генерала Князя Святополкъ-Мирскаго. Отрядъ этотъ долженъ былъ атаковать Шипнинскій перевалъ со стороны Гаіброва и такимъ образомъ участіе Великаго Князя въ боевой работ этого отряда дало ему возможность ознакомиться на практик съ трудными условіями горной войны.
За участіе въ переход черезъ Балканы Великій Князь получилъ золотое оружіе съ подписью «за храбрость»...
Затмъ, вплоть до отбытія Великаго Князя Главнокомандующаго изъ арміи, имвшаго мсто въ конц апрля 1878-го года, его Августйшій сынъ, Великій Князь Николай Николаевичъ (Младшій), оставался при главной квартир, выполняя отъ времени до времени т порученія, которыя ему вврялись. Онъ имлъ, вслдствіе этого, достаточную возможность, чтобы на дл, въ боевой обстановк, ознакомиться съ бытомъ войскъ и съ качествами офицеровъ
ГЛАВА ПІ-я.
ЗАСЛУГИ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ
ВЪ ДЬЛЪ СОВЕРШЕНСТВОВАНІЯ РУССКОЙ КОННИЦЫ.
1. Время службы Великаго Князя въ Л.-Гвардіи Гусарскомъ Его Величества полку. Командованіе полкомъ.
Посл войны 1877-78 г.г. молодой Вел. Кн. Николай Николаевичъ вернулся въ Петербургъ и вступилъ въ ряды Лейбъ-Гвардіи •Гусарскаго полка, въ которомъ онъ числился почти отъ рожденія и который стоялъ въ Царскомъ Сел, въ 23 верстахъ отъ столицы. Въ полку Великій Князь командовалъ сначала 2-мъ эскадрономъ, причемъ несъ службу наравн съ прочими офицерами. — Онъ сразу занялъ положеніе блестящаго кавалерійскаго офицера, пунктуально выполнявшаго вс свои обязанности и заботливо относившагося ко ввреннымъ его попеченію людямъ и лошадямъ эскадрона.
– Затмъ нкоторое время Великій Князь занималъ должность штабъ-офицера въ полку, а въ 1884-мъ году принялъ въ командованіе тотъ-же Л.-Гв. Гусарскій полкъ отъ своего прежняго командира — генерала барона Менендорфа. Въ должности командира полка Великій Князь непрерывно состоялъ вплоть до конца 1890-го года, то •есть, въ теченіе почти полныхъ 6-ти лтъ. Уже въ это время стали .развертываться его выдающіяся способности кавалерійскаго начальника. Въ рукахъ молодого и энергичнаго 28-ми лтняго командира, полкъ, въ которомъ служили офицерами члены лучшихъ русскихъ фамилій, сталъ выдающимся явленіемъ въ исторіи русской ъоннпцы того времени.
Надо замтить, что періодъ командованія Великимъ Княземъ полкомъ совпалъ съ періодомъ крайняго упадка, можно сказать даже маразма, всей русской кавалеріи.
Генералъ-Инспекторомъ кавалеріи состоялъ Великій Князь Николай Николаевичъ Старшій, уже больной, рдко показывавшійся передъ войсками и ничмъ не проявлявшій своей постепенно угасавшей иниціативы. — Старая школа Императора Николая 1-го крпко держалась въ русской конниц, со всею ея рутиною. Зимою-здили только въ манеж — рысью или укороченнымъ галопомъ, доводя скорость послдняго едва ли не до скорости пхотнаго шага. — Обращали вниманіе только на оттягиваніе каблука вниз .д колна назадъ. — Лтомъ, хотя и оставляли манежъ, но на открытомъ воздух выбирали совершенно ровное поле, гд занимались только плацъ-парадными ученіями. — Высшимъ искусствомъ .считалось умнье произвести ученье «на пятачк», а предломъ -лихости считалось движеніе карьеромъ, на разстоянія однако несвыше 100-150 шаговъ.
Командиры эскадроновъ, покровительствуемые сверху, больше всего берегли «тла» лошадей. Шагъ на поход и рысь при перестроеніи считались вполн нормальными аллюрами и, при малйшемъ усиліи конной части, лошади, какъ невтянутыя въ работу, задыхались и покрывались усиленнымъ потомъ. Въ полкахъ кавалеріи служило много офицеровъ, которыхъ привлекала въ этотъ родъ оружія только красивая форма обмундированія, но которые въ сущности не любили и не знали лошади; офіщеры эти садились въ сдло рдко, только по необходимости и прп томъ крайне неохотно. Приходилось встрчаться даже съ такимъ явленіемъ, что у нкоторыхъ кавалерійскихъ начальниковъ въ арміи не было собственныхъ лошадей; въ рдкихъ же случаяхъ служебной необходимости они вызжали въ строй на казенныхъ строевыхъ лошадяхъ. Личный составъ кавалеріи, какъ впрочемъ и въ другихъ родахъ оружія того-времени, не отсивался; при отсутствіи тренировки онъ преждевременно старился, съ годами терялъ свои знанія и ко времени полученія высшихъ должностей оказывался вполн непригоднымъ, какъ для пониманія современныхъ требованій, такъ и тмъ боле для проведенія ихъ въ жизнь. — Вырабатывался типъ особаго командира — «ремешка», какъ тогда называли, или просто «каптенармуса», который считалъ своею главною обязанностью — «сбереженіе казеннаго имущества», въ цляхъ простого накопленія полковыхъ
суммъ, а иногда п просто — собственнаго обогащенія. Совсмъ недалеко было то время, когда командованіе частью, и въ особенности конною, считалось извстнаго рода «кормленіемъ»...Великій Князь прежде всего, сразу и круто, измнилъ систему воспитанія офицеровъ своего полка. На полковыя средства были заведены собаки, и офицеры полка были выведены изъ манежа на просторъ царскосельскихъ полей. Начались охоты «по зврю» и «искусственному слду», къ которымъ привлекались вс офицеры полка. — Послдніе пошли навстрчу своему командиру, щеголяли передъ другими полками своими кровными лошадьми и душою отдались кавалерійскому спорту. Я хорошо помню, какъ съ гхъ поръ срыя гусарскія лошади и блестящіе всадники въ темносинихъ венгеркахъ, съ золотыми шнурами, были наиболе частыми фигурами, побдоносно мелькавшими на всхъ конныхъ праздникахъ и ристалищахъ.
Глядя на нихъ, подтягивались конечно офицеры и другихъ полковъ.
Самъ Великій Князь имлъ прекрасную конюшню и въ строй чаще всего вызжалъ на крупныхъ, выводныхъ изъ Англіи гунтерахъ, которые такъ шли къ его высокой и статной фигур. На все Красное Село извстенъ былъ его безукоризненно блый молодой 6-ти вершковый выводной гунтеръ, не отказывавшійся ни отъ какихъ препятствій, горделиво взлетавшій на артиллерійскіе брустверы и безъ колебаній бросавшійся оттуда, со своимъ смлымъ всадникомъ, внизъ. Держалъ Великій Князь конечно для себя и упряжныхъ лошадей, на которыхъ здилъ всегда въ шорной запряжк. Въ Царскомъ Сел его чаще всего можно было видть въ шарабан, причемъ нердко онъ самъ правилъ лошадьми; въ Петербург же — онъ здилъ въ небольшой карет. — Русской упряжи онъ повидимому не любилъ, и русская троечная упряжка употреблялась нмъ только въ лагер въ Краспомъ.
Одновременно съ любовью къ полевой зд, самъ Великій .Князь былъ также и тонкимъ знатокомъ манежа. Офицерской здой въ полку онъ руководилъ лично, какъ въ пол, такъ и въ манеж.
Великій Князь офиціальную частъ своей жизни обосновалъ въ раіон расположенія полка, въ такъ называвшемся Командирскомъ домик, гд онъ принималъ по служб всхъ, имвшихъ къ нему дло. Нердко, раза 2-3 въ недлю, онъ завтракалъ въ офицерскомъ собраніи, что даваліб ему возможность ближе знакомиться съ офицерскимъ составомъ полка. За завтракомъ, общимъ для всхъ офицеровъ, Великій Князь выпивалъ обычную рюмку водкп и стаканъ какого нибудь легкаго вина, не позволяя себ никакихъ излишествъ, чтобы сохранитъ силы для дальнйшей дневной работы.
Такимъ образомъ вс разсказы о безмрномъ употребленіи Великимъ Княземъ въ молодости спиртныхъ напитковъ въ значительной мр преувеличены. Въ молодыхъ годахъ Великій Князь любилъ не столько «вино», сколько общее «веселье», — что составляетъ одну изъ очень характерныхъ чертъ русской широкой натуры: «пей, да ума не пропей»... Въ боле пожилыхъ годахъ, напримръ, въ бытность въ Ставк, Великій Князь Николай Николаевичъ-почти что ничего не пилъ. Но радушіе, гостепріимство и любовь «по-подчивать гостя» чмъ либо особеннымъ, у него остались навсегда-
Въ бытность свою въ полку эскадроннымъ командиромъ, Великій Князь, въ соотвтствіи со своимъ служебнымъ полковымъ положеніемъ, сближался нсколько короче лишь со старшими офицерами полка, сходясь иногда съ ними на «ты». Но вполн близкихъ дружескихъ отношеній у него въ полку не было, что облегчило ему въ будущемъ переходъ на должность командира полка.
Надо однако замтить, что въ названномъ полку привыкли къ довольно частымъ назначеніямъ командирами полковъ своихъ же старшихъ полковниковъ, причемъ, благодаря такту офицеровъ, это не препятствовало вновь назначенному командиру становиться сразу въ свое новое положеніе. — Тмъ легче оказался такой переходъ для Великаго Князя. ІЬо отзывамъ его однополчанъ, вслдствіе продолжительнаго пребыванія Великаго Князя въ полку, между нимъ и полкомъ выработалась нкоторая какъ бы общность психологіи, которая въ конц концовъ спаяла полкъ съ его командиромъ въ одну общую монолитную массу.
По должности командира полка, Великій Князь выбралъ на освободившуюся вакансію полкового адъютанта ротмистра Крупенска-го, который оставался въ этомъ званіи во весь періодъ пребыванія Великаго Князя во глав полка.
Офицеръ этотъ былъ однимъ изъ самыхъ довренныхъ лицъ Великаго Князя Николая Николаевича и, съ оставленіемъ послднимъ полка, перешелъ къ нему на должность личнаго адъютанта. — Впослдствіи, въ бытность Великаго Князя Верховнымъ Главнокомандующимъ, М. Е. Крупенскій былъ при немъ генераломъ для порученій. Великій Князь очень благоволилъ къ нему, говорилъ ему «ты», и въ моихъ ушахъ еще до сихъ поръ слышится ласковый по интонаціи и рзкій по тембру голосъ Верховнаго, зовущаго въ вагон-столовой своего преданнаго бывшаго' полкового 'адъютанта уменьшительнымъ окрикомъ: «Крупа»!..