Великий магистр

Монах молча кивнул головой, не произнеся ни слова; и ни один мускул не дрогнул на его лице, словно то, что сказал аббат, было давно обдумано им самим.

–  Вам нужно поторопиться с отъездом в Иерусалим, - продолжил приор Сито.
– Вы можете взять необходимых людей и любые ресурсы. Мы не можем экономить на столь важном деле.

–  Я отправлюсь в Иерусалим один, - сказал монах.
– В Палестине мы располагаем достаточно развитой сетью наших людей.

–  Как угодно, - согласился аббат.
– Поступайте так, как считаете нужным. Советую вам присоединиться к одной из групп паломников. Но по дороге обязательно остановитесь в Риме и посвятите в то, что мы узнали, его святейшество Пасхалия II и преданного ему кардинала Метца. Если же за время вашего отсутствия меня не станет...

– монах сделал протестующий жест рукой, но аббат улыбнулся и продолжил: - Да, да, все мы смертны. Если это произойдет, то мой преемник будет посвящен во все обстоятельства дела... Вас что-то смущает?

–  Только одно. Наделяете ли вы меня правом, в случае обнаружения зла, применять крайние меры?

–  Разумеется, - ответил аббат и вздрогнул, встретившись с холодным, бесцветным взглядом монаха.
– Даже, если это зло будет скрываться под королевской мантией.

2

До усадьбы сербского князя Милана Гораджича оставался день пути, когда возле расположившегося лагерем отряда Гуго де Пейна остановились два всадника, чья одежда была покрыта дорожной пылью, а бока загнанных лошадей тяжело вздымались. Видно они скакали издалека и очень давно. Одному из всадников, с рыцарскими золотыми шпорами и коротким венецианским мечом было лет двадцать пять: его красивое, бледное лицо обрамляли черные кудри, а длинные усы были подвиты кверху. Второй всадник был моложе лет на семь, и, судя по всему, являлся его оруженосцем, хотя ни копья, ни меча при юноше не было, - лишь короткая кольчуга и кинжал за поясом. У него была нежная, шелковистая кожа и большие, испуганные, голубые глаза под падающими на лоб белокурыми волосами.

–  Не дадите ли вы нам напиться?
– попросил первый всадник, наклоняясь в седле.
– Мы умираем от жажды.

Раймонд, сидящий около Гуго де Пейна, зачерпнул ковшом из походной бочки родниковой воды и протянул рыцарю. Тот передал ковш своему оруженосцу и подождал, пока он не утолит жажду. Затем напился сам и поблагодарил Раймонда.

–  Вам следовало бы передохнуть, - заметил Гуго де Пейн.
– Лошади ваши совсем измотаны, вы не доедете на них и до ближайшей развилки.

–  Мы спешим, - ответил рыцарь, колеблясь и с тревогой глядя на своего спутника.

–  Нет такого дела, из-за которого можно было бы загонять лошадей, вставил Бизоль, приподнявшись на локте.

–  Если только это дело не касается самой жизни, - отозвался всадник, сделав знак своему оруженосцу. Через некоторое время они скрылись за опушкой леса. А Бизоль, опустив голову на густую траву, пробормотал:

–  И даже ради собственной жизни я бы не стал мучить бедное животное...

Прошло минут пять, и на дороге показалась целая группа всадников в латах, которые ехали не торопясь, но уверенно, словно охотники, преследующие добычу, и знающие, что она никуда от них не уйдет. Раймонд насчитал семь человек во главе с командиром - высоким, бритоголовым рыцарем, держащим раскаленный на солнце шлем в руке. Его лоб перерезал узкий, застарелый шрам, тянувшийся от левого виска к переносице. Возле лагеря воинственные всадники остановились, гарцуя на своих лошадях.

–  Приветствую улегшихся на покой!
– насмешливо произнес бритоголовый рыцарь со шрамом.
– Скажите, не по этой ли дороге проехали только что два человека, спешащие, как на пожар в Риме?

–  По этой!
– отозвался Раймонд и прикусил язык, поскольку получил от своего хозяина подзатыльник.

–  Сдается мне, что вы едете не туда, - сказал Гуго де Пейн.

Рыцарь со шрамом покрутил головой, оглядываясь.

–  А мне сдается, что мы как раз на правильном пути.

–  Уж не насолили ли вам чем эти люди?
– спросил Бизоль, вновь приподнимаясь на локте.

–  Да нет!
– усмехнулся бритоголовый, - Просто мы не успели попрощаться. Отдыхайте, господа! Не будем вам мешать, - и он стегнул лошадь, увлекая за собой своих латников.

–  Эти мне меньше понравились, - пробормотал Бизоль, падая головой на траву. А Гуго де Пейн, наоборот, поднялся и прошелся по поляне, с тревогой прислушиваясь к чему-то. Затем вытащил свой меч и вскочил на коня.

–  За мной!
– крикнул он тем, кто находился в этот момент рядом. А сам, вонзив шпоры в бока лошади, не оглядываясь, уже мчался вперед. Через пару минут, следом за ним понеслись Бизоль де Сент-Омер, Грей Норфолк, Роже де Мондидье, Милан Гораджич и Раймонд, пытаясь догнать далеко оторвавшегося мессира. Предчувствие неправедной резни не обмануло Гуго де Пейна. Преодолев пару лье, он увидел у развилки дороги спешившуюся группу всадников: среди них были и те двое, проехавшие раньше. Они стояли, прижатые к громадному дубу, причем черноволосый рыцарь с обнаженным мечом прикрывал спиной своего оруженосца. Но что значил этот короткий меч против восьми направленных в его грудь клинков? Кровь уже виднелась на разных местах его камзола, но он защищался с отчаянностью раненого леопарда. Гуго де Пейн, не издав ни единого звука, устремился в самую гущу схватки, налетев на латников подобно падающему с небес ястребу, давя их копытами своего коня и нанося удары мечом налево и направо, - по спинам, шеям и головам. Столь внезапный и страшный натиск заставил латников разбежаться, а раненому рыцарю немного прийти в себя.

–  Куда вас задело?
– крикнул ему де Пейн, зорко оглядываясь по сторонам и готовясь к нападению сгруппировавшихся латников, которых подгонял бритоголовый рыцарь, яростно размахивающий мечом.

–  В плечо и в бок!
– отозвался тот, перекладывая свой меч в левую, не раненную руку.

–  Пустяки!
– выразил свое мнение Гуго, надвигаясь на бритоголового и снова рассыпая еле собранный им строй латников. В это время на дороге уже показались его друзья, мчащиеся к месту боя. Их увидел и бритоголовый, еле уклонившись от удара де Пейна.

–  Отходим!
– крикнул он своим латникам.
– В лес, быстро!

И все они, со скоростью зайцев, бросая по пути оружие, побежали к спасительным деревьям.

–  Мы еще встретимся!
– услышал Гуго яростный голос бритоголового рыцаря.

–  А как же!
– спокойно согласился он, останавливая рванувшегося к лесу Бизоля.
– Хватит с них. Не полезем же мы за ними в барсучьи норы?

Затем он повернулся к раненому рыцарю, которому Грей Норфолк и Милан Гораджич останавливали кровь. Оруженосец стоял рядом, смотря на них с мольбою и страхом.

–  Если они хотели с вами попрощаться, как уверяли, то очевидно навсегда, - произнес Бизоль, слезая с лошади.
– Почему, черт возьми, они на вас напали?

Раненый рыцарь переглянулся со своим оруженосцем.

–  То давняя вражда наших отцов, - промолвил он, стискивая зубы от боли.
– Наши владения находятся рядом, недалеко от Генуи. Но мое разорено, а семья перебита. Я - последний, кто стоит на пути Чекко Кавальканти.

–  Этого барбоса со шрамом?
– догадался Бизоль.

–  Меня же зовут Виченцо Тропези. И мой друг и оруженосец - Алессандро Гварини, - представил он своего спутника.

–  Который не носит оружия и не умеет обращаться с кинжалом, - добавил Гуго де Пейн.

–  Просто он растерялся, - смутился Тропези.
– А так как нам пришлось бежать налегке, то этот меч - единственное, что у меня сейчас есть.

–  Ну и нравы у вас, в Италии, - заметил Роже де Мондидье.
– Я-то думал, что вы только на мандолинах играете.

–  Однако, нам следует вернуться в лагерь, - сказал Гуго де Пейн.
– Я предложу вам одну чудодейственную мазь, которая очень помогла мне при подобных ранах.

–  Дырки не опасные, - промолвил Милан Гораджич, закончив перевязку. Опаснее то, что они вас рано или поздно найдут и зарежут. Как кур. Если только не спрячетесь в складках моей рясы.

–  Или в Палестине, - произнес Гуго де Пейн.
– Но об этом мы поговорим позже.

В это время, пущенная из леса стрела вонзилась в дерево возле головы Виченцо Тропези.

–  Мерзавцы!
– громовым басом выкрикнул Бизоль и рванулся к деревьям. За ним поспешили и другие рыцари, лишь Гуго де Пейн остался возле раненого итальянца и его оруженосца.