Великое зло по вызову. Том 1

Впрочем, идея была отличная, и отказываться от неё Анатолий не собирался.

Он едва нашёл место, где можно уединиться. Маленькая подсобка с метлами, вёдрами и ящиком, полным тряпья — не сказать, что чистого. Учитывая то, как грязно было в крепости, этой комнатой пользовались редко.

Здесь едва можно было двигаться, и разум Анатолия не мог не вернуться к коробке из сна; с другой стороны, темно и тихо, и можно было услышать, когда в коридоре кто-то ходит.

— Стекляшка, отвечай, — он побарабанил пальцем по зеркалу, прежде чем увидел недовольное лицо Виттеля.

— Что случилось? Я спал!

— Ты зеркало, ты не спишь, — твёрдо ответил Анатолий. — Не пытайся меня обмануть. Где Базелиус?

— Пошёл на разведку. Собаки смутно его чуют, так что он пытается понять, как ему проникнуть в крепость.

— Что значит чуют? — чуть не задохнулся от возмущения человек. — Он же не демон!

— От некромантов своеобразно пахнет, — раздался голос Элизабет. — Должно быть, грязь демонического континента это только усиливает... С другой стороны, если мы его хорошенько отмоем, цветочный запашок может сбить псин с толку.

— Мы над этим работаем, — добавил Цукат. — Ну... Пытаемся работать. Мистер Базелиус настаивает, что уже мылся недавно, и он не собирается «вонять цветами» даже ради общего блага...

Анатолий вздохнул.

— Я понял, не продолжай. У меня другой вопрос, к демонам.

— Я с радостью поделюсь любыми знаниями, мистер человек! — с небывалым энтузиазмом произнёс Цукат. Он был как обычно счастлив: неизвестно почему, неизвестно, как, и Анатолий начинал склоняться к мысли, что он что-нибудь принимал.

Может, демонические фрукты как-то воздействуют на мозг чертей, делая их глуповатыми? Да кто их знает.

— Мне нужно устроить взрыв. Разнести к чертям собачьим это здание, и желательно удалённо — подыхать я точно не собираюсь.

Воцарилось молчание. Через некоторое время Анатолий услышал, как Цукат бурчит, что он не собачий, и смутное хихиканье Элизабет.

— Серьёзно? — переспросила она сквозь смех. — Я определённо бы это поддержала, но я знаю только пару согревающих и огненных заклинаний, уж не говоря о том, что использовать их в воздушным камнем было бы тяжело.

Анатолий прикусил губу. Действительно, и пороха в округе точно не было: люди не носили никакого огнестрельного оружия, а пушек тут и вовсе было не видать.

— Главное здание каменное, — вздохнул Анатолий. — Это был бы идеальный план... Хотя, тут всё такое старое... Эй, Цукат, давно эта крепость стоит?

— Сложный вопрос, — отозвался Цукат, прежде чем задумчиво что-то промычать. — Он принадлежал предку мерфолков, первородному демону. Полагаю, пара тысяч лет точно лет. Может, даже вдвое больше.

«Долго же стоят местные постройки», — подумал Анатолий.

— Уже неплохо, — сказал он вслух. — Есть у меня одна идея... Отзови Базелиуса, пусть переговорит со мной. А пока напомни-ка мне пару вещей о воздушном камне.

***

«Это ужасный план, — подумал Анатолий, поглядывая на ткань в своих руках ранним утром следующего дня. — С другой стороны, это мой единственный план, и я не могу позволить ему провалиться».

Приготовления были завершены. Сотни трупов, пока не поднятых, окружали крепость на суше. Но не только там; Цукат хорошо потрудился, поймав несколько крупных водных тварей, когда оказалось, что мерфолки просто-напросто бесполезны в сражениях на воде, хотя они там обитают. А Анатолий-то думал, как вообще так получается, что кораблям людей удаётся здесь ходить? Вот вам и ответ!

Цукат и Элизабет вместе с зеркалом были на своём месте — подальше от крепости, чтобы из не задело, потому что их работа уже была выполнена. Базелиус был готов поднять трупы по сигналу; сам Анатолий спрятал под рубашкой воздушный камень и пытался убедить себя начать действо.

Не идеально, не то чтобы умно — Анатолий был уверен, что если бы он пораскинул мозгами, можно было бы придумать что-то получше. Да и уложиться надо за полдня, чтобы корабль не развернулся и пришвартовался рядом — а конце концов, его тоже нельзя отпустить.

— Я могу это сделать, — убеждал себя Анатолий, прежде чем натянуть украденную у медсестры юбку. — Это же совсем ненадолго...

Глава 14. Интерлюдия Анатолия

П/А: самая скучная интерлюдия моего нелюбимого персонажа, но я всё равно её добавил

Толя был один.

В свои четыре года он уже мог понять, что не нужен никому из тех людей, которые вились вокруг него. Уставшая женщина с пустыми глазами, ещё три мальчика, спящих в их маленькой комнатушке, остальные дети — всем здесь было плевать друг на друга с высокой колокольни.

А если им плевать на него, Толя тоже не будет о низ заботиться. О не помнил, чтобы кто-нибудь когда-нибудь читал ему сказки о доброте и о том, что относиться к людям нужно так, как ты хочешь, чтобы относились к тебе. Он помнил лишь факт: никому нет до него дела. Лицо матери расплылось в памяти, оставив лишь цветное пятно, ярко-розовые губы и густой запах духов и алкоголя. Вскоре Толя забыл и как её звали — последнее, что осталось от его прежней жизни, безвозвратно ушло.

Взросление всегда забирает воспоминания из глубокого детства. Лица сменялись, соседей по комнате было не сосчитать по пальцам — при Толе оставалась только простая истина, которую он выучил ещё тогда, когда ему было всего четыре: он один. Она была с ним на протяжение лет, укрепляясь в его доверчивом детском разуме.

Дети не были добрыми. Они обманут, если захотят, будут смеяться над тобой без зазрения совести и начнут издеваться, если ты покажешься им слабым — прямо как дикие животные, чующие страх.

Они маленькие гады. Толя ужасно их не любил. Он запирался где-нибудь с книгой, избегал других детей, как только мог, но, стоило ему на низ наткнуться, всегда улыбался и лебезил, сдерживая рвущееся наружу отвращение. Ему это не нравилось, но таковы были порядки — здесь появился авторитетный подросток, и ничего с этим не поделать.

Слово за слово, Толе исполнилось четырнадцать. Одинокий мальчик, привыкший врать и притворяться — вот, кем он был. Мальчик, сменивший три приюта, попавший в интернат «Плывущие облака» за высокие оценки и старание — вот, кем он был. Это ее была его конечная цель: Толя всегда надеялся на большее, пытаясь вырваться из ямы, куда его загнала такая непостоянная вещь, как судьба. Толя это ненавидел: он старался, совсем позабыв, каково это — быть ребёнком.

Встань, заправь постель. Пожелай соседям по комнате доброго утра, чтобы они не считали, что ты питаешь к ним неприязнь. Позавтракай раньше всех и не привлекай внимание. Иди на уроки окольными путями, чтобы тебя не заметили хулиганы. Если заметили — надейся, что рядом есть другой отщепенец и начни поддакивать задирам, чтобы не вызвать у них агрессию. Он был невысоким, и, хоть у него и были кое-какие мышцы, он знал, что не выстоит против толпы.