Великолепные Эмберсоны

– Взволновало!
– взорвался он.
– У тебя хватает наглости стоять здесь и спрашивать, что меня взволновало? Я тебе скажу, да спокойнее я в жизни не был! Не понимаю, почему речь заходит о волнениях, когда человек требует объяснений, которые ему просто обязаны дать!

– Что, ради всего святого, тебе объяснить?

– Твои отношения с Фредом Кинни!
– заорал Джордж.

Вдруг Люси звонко рассмеялась, явно довольная.

– Это было ужасно!
– сказала она.
– Худшего поведения я в жизни не видела! Мы с папой дважды поужинали с семьей Кинни, я раза три сходила с ним в церковь - и один раз в цирк! Даже не подозревала, что меня за это придут арестовывать!

– Прекрати!
– сердито приказал Джордж.
– Мне надо знать только одно, и я это узнаю!

– Спросишь, понравилось ли представление?

– Я хочу знать, помолвлена ли ты с ним!

– Нет!
– воскликнула она и, на краткий миг приблизив к нему лицо, посмотрела в глаза - весело, с вызовом, с любовью. Это был прекрасный взгляд.

– Люси!
– хрипло сказал он.

Но она уже отвернулась и отбежала в другой конец комнаты. Он неловко последовал за ней, заикаясь:

– Люси, я хочу... хочу спросить тебя. Станешь ли ты... захочешь стать... станешь ли ты моей невестой?

Она застыла у окна спиной к нему, притворяясь, что вглядывается в летние сумерки.

– Станешь, Люси?

– Нет, - чуть слышно произнесла она.

– Но почему?

– Я старше тебя.

– На восемь месяцев!

– Ты слишком юн.

– Это...
– он сглотнул, - это единственная причина?

Люси промолчала.

Она стояла, упрямо глядя в окно, не поворачиваясь, и не видела, каким раздавленным казался Джордж, но по тихому, дрожащему голосу поняла всё.

– Люси, пожалуйста, прости меня за эту ссору, - говорил он, уже робко.
– Я был... я был жутко расстроен... жутко! Ты знаешь, что я чувствую к тебе, всегда чувствовал. Я всем своим поведением показывал это, с самой первой встречи, и я знаю, ты всё поняла. Ты ведь поняла?

Она не шевелилась и не отвечала.

– Ты не хочешь стать моей невестой, только потому что думаешь, что я слишком молод, Люси?

– Этого... этого достаточно, - слабо откликнулась она.

Тут он схватил девушку за руку, и она обернулась: в ее глазах стояли слезы, слезы, причины которых он не понимал.

– Люси, миленькая!
– продолжал он.
– Я знал, ты...

– Нет, нет!
– Она оттолкнула его, вырывая руку.
– Джордж, давай не будем о таких вещах.

– О таких вещах! Каких таких?

– О... помолвке.

Но Джордж уже почувствовал свою победу и торжествующе рассмеялся.

– Господи, что ж в ней такого?

– Всё, - сказала она, вытирая глаза.
– Это для нас слишком.

– Нет, не слишком! Я...

– Давай сядем и поговорим разумно, дорогой, - сказала она.
– Садись вон туда...

– Сяду, если ты опять назовешь меня "дорогим".

– Нет, - сказала она.
– Я назову тебя так же еще один раз этим летом, когда ты будешь уезжать.

– Тогда это будет обязательным, - он засмеялся, - ведь ты стала моей невестой.

– Не стала!
– возразила она.
– И никогда не стану, если ты не пообещаешь мне вернуться к этому разговору только после того, как я разрешу тебе сделать это!

– Такого я обещать не могу, - ответил счастливый Джордж.
– Я лишь пообещаю, что не заговорю, пока ты не назовешь меня "дорогим", а ты сама обещала сделать это в вечер моего отъезда в университет.

– Нет, не обещала, - серьезно сказала она, но потом засомневалась: - Пообещала, да?

– Разве нет?

– Я имела в виду другое, - пробормотала Люси, и мокрые ресницы сверкнули над грустными глазами.

– Я точно знаю про тебя одно, - весело сказал Джордж, чувствуя себя всё уверенней.
– Ты никогда не идешь на попятный, поэтому и сейчас не пойдешь.

– Нельзя всё портить, - она замялась, а потом нерешительно продолжила: - Джордж, нам было так хорошо вместе, между нами ничего не изменится, правда?
– И заулыбалась вместе с ним.

– Всё будет зависеть от того, что ты собираешься мне сказать перед моим отъездом. Ты же согласна, что нам надо всё уладить, Люси?

– Ничего не обещаю.

– Обещаешь. Обещаешь?

– Ну...

Глава 13

Этой ночью Джордж начал свой победоносный крестовый поход против тети Фанни, настаивавшей, чтобы он был дома к одиннадцати. Она уже ушла в свою спальню и, вероятно, легла, но Джордж, направляясь к себе, приостановился возле ее двери и пропел сочным баритоном припев из "Человека, сорвавшего куш в Монте-Карло".

Изабель вышла из комнаты Джорджа, где читала, ожидая его возвращения.

– Боюсь, ты разбудишь отца, милый. Ты пой почаще - но днем! Голос у тебя чудесный.

– Спокойной ночи, старушка!

– Я подумала, может... может, тебе захочется побыть со мной и немножко поговорить?

– Нет, не сегодня. Иди спать. Пока, старушка!

Он весело чмокнул ее, одним прыжком заскочил к себе в комнату и захлопнул дверь, вскоре стало слышно, как он шумно раздевается, напевая всё тот же мотивчик.

Мать с улыбкой опустилась на колени в коридоре и помолилась за него; сказав "аминь", она коснулась губами бронзовой дверной ручки и молча пошла в свою спальню.

Позавтракав в постели, Джордж провел утро с дедом и не видел тетю Фанни до обеда, за которым она встретила его во всеоружии.

– Спасибо за ночную серенаду, Джордж!
– сказала она.
– Твой бедный папенька как раз пожаловался, что уснул впервые за две ночи, но после твоих знаков внимания не смог сомкнуть глаз.

– Совершенно верно, - мрачно подтвердил мистер Минафер.

– Но я же не знал, сэр, - Джордж поспешил заверить отца.
– Мне ужасно жаль. Просто тетя Фанни так дулась на меня, когда я уходил вчера вечером, что мне подумалось, что неплохо бы ее повеселить.

– Я дулась?
– язвительно заметила Фанни.
– Это из-за помолвки, что ли?

– Да. Неужели не так? Мне показалось, что чья-то там помолвка расстроила тебя. Не ты ли сама говорила, что мистер Юджин Морган собрался жениться на семнадцатилетней красотке?

Ему удалось задеть Фанни, но она крепилась.

– Люси спросил?
– сказала она с презрительным смешком, который ей не слишком удался.
– Спросил, что там у них с Фредом Кинни...

– Да. Всё оказалось неправдой. Но вот другая сплетня...
– Тут он в упор посмотрел на тетушку, заметив ее смятение: - Что это с твоим лицом, тетя Фанни? Ты не разволновалась?