Вельтаншаунг. Уровень первый

Но, сквозь грохот музыки, до меня опять долетают русские, хотя и не совсем понятные, фразы:

– Что, опять кильнули? А не надо было агриться. Тебе сейчас нужно режим валшутера. Нет, тебе явно не пройти с первого раза этот левел. Ну, вот зачем ты в нычку полез, да еще оружие там начал перебирать? Залечь нужно было совсем не там.

– А я еще в первый раз говорил: надо вовремя хилку юзать! – подал голос мальчишка, у которого ломался голос. – Там дальше, в потайной комнате большая аптечка лежит. Не ховался бы по углам – не твои бы гибсы сейчас там валялись.

– А, может, надо было просто зарашить? – голос дрожит от досады и возбуждения.

– Ты лучше сейчас читы подруби, а то сдуешься без них. – хихикает один из спорщиков. – Ну, так что: сдаешься?

– Нет! Вайнить не стану, не дождетесь! Я лучше отдам все скины в «Майне», но не сдамся!

– Это уже речь не мальчика, но мужа! – пробасил парень с ломающимся голосом. – У тебя ведь где-то мины есть. Перебери все оружие – найдутся. Сунулся в нычку, оставил «подарок» и беги. Там дальше свет появится.

– Нет, ну это не по чесноку – подсказывать. Раз «забились», пусть сам проходит, а не читерит!

Может, я, правда, лежу, привязанный к кровати в психиатрической лечебнице? И нет никакого замка. Нет войны. И сейчас вовсе не 1943 год. Меня никуда не десантировали. Я не был в советской спецшколе и не общался с Бокием. Не сражался в составе польской армии, не видел Уинстона Черчилля.

Наверное, я все выдумал. А потом сам поверил в собственный обман. Кажется, это называется шизофренией.

Нет, я, все-таки, видел всех этих людей, я сражался с врагами в глубоком немецком тылу! Я нужен человечеству!

Или нет?

А что если я, на самом деле, один из тех спорящих мальчишек. Просто у меня живое воображение. И я могу себе представить нарисованного солдата, бегающего по замку, которого никогда не было. И все – только игра.

Это мальчишек не существует! Просто я галлюцинирую под воздействием ядовитых газов. Мой мозг периодически отключается, возможно, я проваливаюсь в фазу глубоко сна, вот все в моей голове и перемешалось.

Музыка стихает.

Голоса тают.

Лучи больше не мелькают.

То, что мне снится – боится моих о нем мыслей. Это удивительно. И странно.

Я считаю до десяти и медленно открываю глаза.

Я снова в нигде. Опять нет ни стен, ни пола, ни потолка.

Только живая, клубящаяся, как наплывающий утренний туман – пустота. И в ней, точно в грозовой туче, мелькают змейки зарождающихся молний.

Наверное, настоящий, извечный, неизменный мир, созданный богом на века, состоит только из бегущих зеленых колонок постоянно меняющихся чисел.

[1] Nie odbeda sie! – Они не пройдут! (польск.) Девиз испанского коммунистического движения сопротивления фашизму.

[2] «In verbis, herbis et lapidibus» (лат.) – В словах, в травах и камнях

[3]Homo sum et nihil humani a me alienum puto! – Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Теренций. (лат.)

[4]Ignorantia nоn est argumentum! – Незнание это не доказательство! (лат.)

[5] Карл Мария Вилигут – реальное лицо. Первый маг Третьего Рейха.

[6] Зухгруппен – Группа поиска (нем.)

[7] У меня планы, большие планы

Я строю тебе дом.

Каждый камень — слеза,

И ты больше никогда не покинешь его!

Камень за камнем –

Я замуровываю тебя.

Камень за камнем –

Я всегда буду с тобой!

Rammstein «Stein um Stein» (группа Раммштайн «Камень за камнем») (нем.)

Ангел с обожженным крылом

Локация: секретный ход

Я вынырнул из иллюзии, из морока, в котором снова был цифрами. Как утомляет этот безумный сон с продолжением!

Минуту назад я выбрал место поудобнее, плюхнулся на камни, вжался в землю, на ощупь приладил к винтовке оптический прицел, благо я уже знал о хитрости насадок и приготовился перещелкать врагов, как куропаток.

Но что-то пошло не так.

Это все со мной уже было. И там я погиб!

Я зачарованно слушал приближающиеся шаги, видел, как мелькают по стенам лазерные точки прицелов.

И вдруг враги, точно миновав черту заколдованного замка, остановились, замерли.

Лазерные огоньки погасли. Повисла зловещая тишина.

Я точно знаю, что сейчас ко мне со всех сторон ползут снайперы. Они меня чувствуют, им подсказывают сами стены! Сейчас они займут выгодные позиции и мне – крышка!

Нет! Не могу ждать смерти!

Я выхватываю трофейные гранаты, что прихватил еще в казарме, швыряю их в сгущающийся мрак лабиринтов. Взрыв ослепляет, но перед этим на мгновение высвечивает ползущих немцев.

Я откатываюсь в сторону, задеваю что-то ногой, сильно зашибив при этом правую коленку. Слезы наворачиваются на глаза, как в детстве, когда я гоголем разъезжал на велосипеде перед Светкой, но руки внезапно дрогнули, переднее колесо наскочило на камень, я перелетел через руль, растянулся на дороге, стараясь сдержать вопль. Колено я тогда разорвал вместе со штанами. Но оно того стоило.

Похоже, сейчас я не просто ударился, но задел какой-то скрытый механизм. Сбоку что-то лязгнуло, натягивая стальные канаты, пришли в движение невидимые шестеренки. Ржавый скрежет зазвучал в ушах как реквием по мечте.

– Назад! – взревел немецкий офицер, но было поздно.

Земля подо мной дрогнула, накренилась, точно палуба корабля во время качки.

Немцы открыли беспорядочную пальбу. Автоматные трели смешались с одиночными выстрелами. Фашисты паниковали, словно увидели поднимающихся призраков невинно ими убиенных.

Скрежет усилился. Немцы побежали в разные стороны. Тоннель уже накренило градусов на тридцать. Нас явно вращали в гигантской турбине. Или переворачивали, чтобы вытряхнуть в яму под нами, нашпигованную осиновыми кольями.