Венец Логоры

Он сплюнул в траву и улыбаться перестал. Наблюдать, как мрачно выпрямляется шрам на щеке – удовольствие не для слабонервных.

– Лучше бы тебе мои объяснения хорошенько запомнить. Очень полезно для здоровья.

– Да я вовек не забуду! – Иван прижал к груди худые руки. – Каждое слово, на всю оставшуюся жизнь! Коли уж к вам попал.

– И это правильно, – рассудил одобрительно вожак, подталкивая Ивана обратно к тропинке. – К кому угодишь – тому и угодишь! С волками – волком будь, иначе загрызут. С баранами – бараном, иначе затопчут. И дела никому нет, что ты, вообще-то, утёнок. Всё равно: изволь соответствовать окружению!

– Странно… – протянул Иван. – А почему бы с баранами волком не быть?

– Да потому, что хоть какой ты будь волк – стадом всё равно затопчут. Уж лучше своим прикинуться, дольше проживёшь.

И тут же, как бы между делом.

– Так какой, говоришь, груз, твой кораблик перевозил?

– Да не знаю я! – пробормотал Иван в отчаянии. – Запечатано всё было, Родом клянусь.

– Ага, говорил уже… В ящичках, в коробочках. А я вот о чём подумал: ты ведь не мог знать, кто там в засаде сидит, правда? А если бы это спасатели оказались, твоё тельце из плена вызволять? А ты их под перекрёстный огонь, да не задумываясь.

– Вот именно, – вздохнул Иван, не отрывая взгляда от носков растоптанных ботинок. – Только сейчас и задумался.

– Во-о-от! Хочешь, я тебе историю одну забавную расскажу? Аккурат по поводу…

– Спасибо огромное. Я уж и без историй потихоньку научился выводы делать.

– Ну гляди, – не огорчился Меченый. – Коль умнеть начал – я за тебя рад.

Ёжик упрямый на голове ладонью ожесточённо потёр, словно соль с чёрных волос пытался стряхнуть. Не вышло, крепко белые кристаллики прицепились.

А Иван не просто задумался. Как тёркой по нежной душе скребанули – действительно, если бы?.. Если бы сейчас парни Меченого деловито вытряхивали из комбинезонов трупы астарийцев, прилетевших спасать его, Ивана? Если бы…

Тряхнул головой, словно мысли страшные выбросить пытался. Род миловал, на этот раз! А вообще – умнеть пора. Ох пора.

Глава 7.

Меченый, мрачной глыбой, замер на склоне холма. На тропинку под ногами, хоть и расхоженную отменно, глядел с большим сомнением. Отряд сбился в стайку у него за спиной, ожидал решение командира.

– Что не так-то? – первым не выдержал Весёлый. Он и без того устал на месте пританцовывать, а тут и вовсе пустился мыкаться вокруг вожака, словно щен, по ласке изголодавшийся.

– Вот же тропка, чего стоим?

– Чую, не так что-то с ней, – вздохнул Меченый и ковырнул тропку носком ботинка. – Хоть по гребню не иди!

Все глянули направо, но больше для порядка. И так знали, что там. А там ползла в нужном направлении, словно змея шипастая, невысокая, каменистая гряда. Так себе дорожка, тропинка в этом плане поприглядней будет, но пройти можно – прямо по спине каменной, волнистой.

Весёлый протяжно присвистнул.

– Да ты чего, старшой? Где это видано, по гребёнке идти? Нас же там, на подсвете, как пичужек в стайке перещёлкают! Не напрягаясь! По низу надо!

– Ты меня ещё поучи! – с досадой отмахнулся Меченый и сплюнул на треклятую тропинку, раздираемый сомнениями. – Сам знаю, что нельзя по гребню! Но и туда нельзя – сердцем чую! Вещует мне оно – не ходи!

– Вещует… – пробормотал Весёлый в сторону. – Вещун! Век тут стоять будем?

По согбенной спине Меченого ясно читалась, кипевшая в душе, борьба интуиции с боевым опытом. Хотя они, вроде как, помогать друг дружке должны… Наконец махнул рукой и решительно выпрямился.

– Да провались оно, верно что, сердце это! Знаю ведь, что нельзя по гребешку, никак нельзя! Слушай команду! Вы двое – головной дозор. В оба глядеть! Остальные плотной группой, стволами разъёжились и стрелять не думая. Иван!

Парня к земле тяжёлым взглядом прищемил, вздохнул обречённо. Обуза.

– Рядом держись…

Двое бойцов, в чью сторону угодил указующий перст командира, перехватили винтовки и шустро поскакали вниз по склону. Отсчитав положенное расстояние Меченый махнул рукой остальным.

– Двинули!

Иван, осторожно переставляя ноги, пошел по убегающей из под ботинок тропинке. Идти вниз всегда страшнее. Кажется, вот-вот ноги скользнут и… Это от того ещё, что обрыв перед глазами всё время. Был бы за спиной – так можно просто не оглядываться. Хоть и относительно пологая тропочка, а всё одно, осторожность не помешает. Загрохочешь вниз, развинтится конструкция, и кости по местам уже не расставишь. Без подробной инструкции и богатого опыта. Хуже того, и тех, что впереди тебя скребутся, вместе с собой уволочёшь. Если так обделаешься – подзатыльником не отделаешься.

А солнышко не только светит вовсю, но и пригревать взялось от души. Иван чувствовал, как противно намокает роба на спине под мешком. Солёные капли на лбу плацдарм устроили, в глаза прорываться собрались. Ох, и жаркий накатывает денёк! Тут одно спасение – под кроны деревьев шмыгнуть. Ну, да ничего, вот они, кроны-то, рукой подать.

Меченый вдруг замер, вскинул вверх руку и весь отряд послушно опустился на колени. Иван повертел головой, но так и не смог понять, что насторожило командира. Всё та же тропка, до ближайших кустов не дошли ещё, да и тихо там. Дозорные тоже сигнала не подавали…

Дозорные! Тот, что первым вышагивал, замер, на колени безмолвно опустился, сунулся лицом в траву и медленно завалился набок. Второй бросился к упавшему товарищу, но отчего-то споткнулся на ровном месте, уронил винтовку и замер, скрючившись на боку. Ни один подозрительный звук не потревожил сторожкую тишину. Меченый, прищурившись, глядел вниз. Там, в невысокой травке, прилегло серенькое, пушистое тельце, в комок сжалось. Рядом ещё один зверёк, а чуток подальше – третий. Этот, третий, длиннющие задние лапы растянул и такие же длинные уши в сторону откинул. Словно остановило его что-то, прямо в прыжке. На Астаре таких мохнатиков зайцами зовут. Здесь, наверно, тоже.

– Назад! – взревел Меченый. – Бегом наверх! Туман!

Из всего отряда один Иван ничего не понял. Остальные же бросились вверх по тропе так, словно за ними стая хищников гналась, за пятки хватала. Командир, привычно уже, ухватил лямку Иванова мешка и так от души рванул, что тот в горку взметнулся легче даже, чем книзу сползал. Лишь наверху, безопасность почуяв, остановились, в плотную кучку сбились.

Иван, не успевший даже запыхаться, оглядел поредевший отряд. Меченый, Весёлый, да ещё двое, всю дорогу особнячком шагавшие. Вниз не смотрит никто, друг друга красноречивыми взглядами буравят. То, что двое внизу мертвы, понятно всем, не маленькие.