Венец творения

Только он удалился, как Татьяна Аристарховна, окинув меня презрительным взглядом, произнесла:

— Я ведь знаю таких, как ты! Отлично знаю!

— Сударыня, что вы имеете в виду? — спросила я холодным тоном. Та же, усмехнувшись, пояснила:

— Я же вижу, как ты смотришь на Мишеньку. Да и он поведал мне о бедной гувернанточке, которая появилась в поместье его родителей. Ты ведь хочешь прибрать его к рукам? Не получится, ибо Мишенька — мой!

Я заверила ее, что она ошибается, указав на то, что ее тон просто неприличен. Татьяна Аристарховна улыбнулась и заметила:

— Но тебе до Мишеньки не добраться! Потому что он мой, и только мой! Я стану новой графиней Бальзуевой-Мухиной. Причем очень скоро! А тебя, как только мы с ним поженимся, отсюда вышвырнут.

Появился Мишенька, державший в одной руке бокал оранжада, а в другой — тарелочку с разноцветными шариками мороженого. Татьяна Аристарховна, капризничая, взяла только напиток, отказавшись от мороженого. Тогда он, очаровательно улыбнувшись, спросил меня, не хочу ли я отведать мороженого.

Мороженое, да из его рук! Конечно же, я хотела! Поэтому, игнорируя злобные взгляды банкирской дочурки, я взяла тарелочку и стала уплетать аппетитное яство. Михаил Григорьевич завел со мной разговор, что крайне не понравилось его спутнице. Заявив, что в саду полно комаров и мошек, что было ложью, она двинулась вперед, исходя из того, что юный граф последует за ней. Он же по-прежнему разговаривал со мной, не двигаясь с места!

— Мишель, оставьте эту бедняжку в покое! Я вас жду! — произнесла она по-французски. Михаил Григорьевич, скорбно улыбнувшись, принес извинения и последовал за ней. Я же, показывая наглой особе, что тоже говорю по-французски, громко с ней на этом языке попрощалась. Она, дернув плечом и фыркнув, ничего не ответила.

Мне не оставалось ничего иного, как в одиночестве поглощать мороженое. В этот момент передо мной возник господин Ушайко. Кого-кого, а вот его мне хотелось видеть в последнюю очередь!

Он завел нудную беседу о погоде, запинаясь, кашляя и сморкаясь в большой клетчатый платок. А потом внезапно, на полуслове бухнулся передо мной на колени и начал произносить какую-то бравурную речь, которую я разобрать не могла из-за его сильного заикания. Однако я знала, что он повторно признается мне в любви. Как же отвадить от себя этого почитателя?

В этот момент к нам приблизилось несколько гостей, и студент-агроном, бормоча, что он нашел свои очки, хотя те были у него на носу, неуклюже поднялся и заковылял прочь. Я с облегчением вздохнула, обернулась — и онемела.

Ибо, облаченная в модное платье по последнему писку парижской моды, передо мной стояла моя подруга Сашенька, с которой мы познакомились во время работы в борделе! Она изменилась, стала еще более красивой и ухоженной. Но это была она, вне всяких сомнений!

Сашенька, тоже узнав меня, несколько переменилась в лице, еле заметно кивнула, указывая на расположенную неподалеку мраморную беседку. Я прошла туда, а минут через пять ко мне присоединилась и Сашенька. Обняв и расцеловав меня, она спросила, что я здесь делаю. Я пояснила и поинтересовалась в свою очередь, что делает здесь она.

Сашенька вздохнула и призналась, что находится на летнем празднике не одна, а с мужем. И супругом ее был не кто иной, как миллионщик Тугодумов! Возликовав, что ее мечта осуществилась и она смогла найти состоятельного мужа, который бы полюбил ее такой, какая она и есть, я бросилась Сашеньке на шею, но она строго заметила:

— Нет, ты не понимаешь, Женя, для него я княжна Хованская! О моем прошлом он ничего не знает, ибо, конечно же, не взял бы в жены. Я играю роль своей жизни! Гелиан — человек злопамятный и если узнает, что я не та, за кого себя выдаю…

В этот момент снаружи что-то хрустнуло, и мы тотчас сменили тему, а потом быстро вышли прочь. Наблюдая за Сашенькой подле ее мужа-миллионера, я думала о том, что она ведет крайне опасную игру. Игру, которая могла стоить ей жизни!

Наконец начали сгущаться сумерки, и когда солнце окончательно зашло, небо расцветил фейерверк. Затаив дыхание, все гости наблюдали за чудесами пиротехники и разноцветными гирляндами огней, что рассыпались, складываясь в причудливые узоры, по ночному небу.

День принес много неожиданностей, но самая ужасная была еще впереди. После того как фейерверк, длившийся около получаса, наконец завершился, графиня Мария Ростиславовна приказала мне уложить Женечку спать. Понимая, что моя воспитанница ни в какую не захочет покидать все еще продолжавшийся праздник, я отправилась искать ее по саду.

Внезапно я увидела, как из беседки кто-то вышел, точнее, буквально вывалился. Это был господин Ушайко, причем он был в ужасном состоянии — дрожал, едва не плача. При этом руки у него были, кажется, чем-то выпачканы.

То ли не видя меня, то ли полностью игнорируя, он устремился сквозь кусты куда-то прочь. Неприятное чувство охватило меня, и я зашла в беседку. Там, около лавки, я и нашла ее. Белое платье, скомканная шляпка. Татьяна Аристарховна, банкирская дочь. Она была мертва — кто-то убил ее! Причем убил необычайно зверским образом, описывать который я не рискну даже в своем дневнике. Чувствуя, что меня мутит от этого натюрморта смерти, я выбежала из беседки и наткнулась на скакавшую рядом Женечку. Она собралась было проскользнуть в беседку, но я, ласково удержав ее, отвела прочь. А затем шепнула графу Григорию Борисовичу об ужасной находке, сделанной мной в беседке».

«26 июня 1913 года. Конечно, праздник тогда пришлось немедленно завершить. Вызвали полицию, началось разбирательство. Я поведала все, что мне было известно, утаив, конечно же, встречу с Сашенькой, игравшей теперь роль княжны Хованской. И конечно же, рассказала о том, что господин Ушайко был в беседке с покойницей! И что его руки были чем-то замараны!

Ушайко допросили, и он уверил, что сам случайно наткнулся на тело и попытался привести несчастную в чувство, решив сначала, что она просто потеряла сознание. Как бы не так! Даже его подслеповатые глаза должны были рассмотреть, что… Что голова банкирской дочки была практически полностью отделена чем-то острым от туловища!

Но ему поверили и его отпустили. Убийцу так и не нашли, однако нельзя было представить, что он находился среди гостей. Или все же так и было? Деяния списали на сумасшедшего бродягу, который проник во время праздника в сад и лишил жизни несчастную особу.

Можно представить, что настроение на Мухиной даче после этой кровавой находки царит подавленное. Никто не говорит о том, что произошло, граф лично распорядился об этом, но сие только все усугубляет. Слуги все же шепчутся, что это не к добру. А старый лакей утверждает, что такое на Мухиной даче уже было — чуть ли не полвека назад, когда он был еще подростком! Что и тогда летом, якобы в тот же самый день, что и в этот раз, убили одну из служанок — и тоже нечеловеческим образом! И ее обезглавленное тело также обнаружили в беседке!