Верховный Главнокомандующий
Шрифт:
«Комендант» одного такого «гарнизона» — пожилой унтер из ратников с берданкой, умоляюще глядя в глаза, просил:
— Дай хочь одного офицера, Батюшка-царь! Пусть, не командует — просто в углу сидит… А, то мы — СБИГИМ!!!
— Да, где мне столько офицеров на вас напастись?
Положил на табуретку под иконами в углу свою царскую фуражку:
— Мужики! Неуж, на поруганье супостату отдадите?!
Дико посмотрели на меня мужики, но обещали костьми лечь…
Вспомнил древнюю военную хитрость и озадачил пожилого штабс-капитана — начальника Учебного отряда, что командует
— Заберите все сухие дрова у крестьян — любое сухое дерево, что хорошо горит и, к ночи, разожгите вокруг села побольше костров. Пусть немцы думают — что здесь нас немеряно!
— Сколько костров разжечь, Ваше Величество?
— Я же сказал: ПОБОЛЬШЕ!!!
Все найденные в крестьянских сараях бороны, приказал перевернув, побросать за селом в густом бурьяне — против конницы. Улицы села же, я планировал перекрыть баррикадами из всевозможного хлама и теми же деревянными рогатками.
Эх… Жаль, высоких, каменных здание в селе нет — я б, фрицам такой «Сталинград» здесь устроил!
Кроме… Ну, ничего не поделаешь:
— Генерал Спиридович!
— Здесь, Ваше…
— Чему Вас в училище учили, ещё не забыли? Оборудуйте командный пункт Оперативно-Тактической Группы полковника Романова в этой сельской церкви и, мой наблюдательный и командный пункт на её колокольне! С телефоном, разумеется…
— Меня не учили воевать в церквях, Ваше Величество, — учтиво поклонился жандарм, — и я сильно сомневаюсь, что этому учили кого-то из господ офицеров.
Ишь, ты — решил отмазаться!
Ну, да ладно, простим ему эту хитрость — последний он у меня остался, не считая восьми жандармов при нём и шофёра Адольфа Кегресса — постоянно и повсюду за мной таскающегося, со своим наганом и моим карабином… Знал бы, побольше с собой народу из Свиты взял!
— Учиться никогда не поздно, господин генерал! Пойдёмте на место — я Вам всё расскажу и покажу.
На паперти — на открытой площадке перед входом в церковь, нашу троицу как будто специально поджидал местный протоирей:
— Нельзя с оружием в Храм Божий! Грех это…
Остановившись, я насмешливо напомнил ему:
— Кажись, Вы забыли, Ваше Преподобие — что Император Российский, является и главой Русской Православной Церкви и, что касается «грехов» — разбирается лучше Вас! Так, что не перечьте Помазаннику Божьему и ознакомьте нас с внутренним устройство и, главное — покажите вход на колокольню.
Протоирей перекрестился перепугано, но перечить больше не стал.
С колокольни открывался великолепный вид на все четыре стороны. Внимательно осмотревшись, особенно — к опушке леса разумеется, я обратился к Спиридовичу.
— Вы, господин генерал, лично отвечаете за устройство в церкви наблюдательно, командного и опорного пункта! Возьмите пару штабных офицеров, не сильно занятых чем-то другим полезным делом, всех телефонистов — всё равно связь с вышестоящим начальством отсутствует и всех нижних чинов при бывшем штабе дивизии.
Мой главный охранник, меня внимательно слушал — хоть и с весьма понуро-обречённым видом.
— Здесь на колокольне, поставьте кого-нибудь из штабных с биноклем,
одного-двух связистов с аппаратом и пару ваших жандармов для контроля… Чтоб, не сбежали!— Разрешите подполковника Нагаева? — учтиво переспросил генерал.
— Разрешаю — у него хоть бинокль есть…, — задумчиво, — тогда свой отдайте одному из ваших молодцов: вдруг, у подполковника что-то со зрением случится?
— Хорошо, Ваше…!
Ещё раз, как можно внимательнее, осматриваю лес. К сожалению, совсем недавно прошёл «кратковременный» — но довольно сильный дождь и, приближающую походную колону германской конницы нельзя засечь по «облакам» пыли — поднимаемым копытами её лошадей.
— Если наверху Вам всё понятно — идём вниз, господин генерал!
«Внизу», нас опять поджидал местный батюшка.
— Ваше Преподобие! — говорю ему, — здание реквизируется под военные нужды. Соберите весь свой клир и выносите всё наиболее ценное — иконы, там…
Что ещё, в церкви самое ценное?
— …Кадила, — морщу лоб, — короче, всё выносите!
Поп, побледнел и чуть не грохнулся в обморок, а Спиридович, укоризненно качая головой:
— Разрешите выделить в помощь солдат, Ваше Величество?
— Разрешаю, если не в ущерб делу.
Генерал отдал первые распоряжения и двое из жандармов, толпившихся у дверей с непокрытыми головами, сорвались с места и куда-то борзо побежали, придерживая на ходу шашки. Я же, подошёл к алтарю и встал перед престолом, прищуриваясь:
— Откройте-ка «царские врата» пошире, молодцы!.. Вот, так. ОТЛИЧНО!!!
Центральная улица села — единственная из всех прямая как стрела и достаточно широкая, упиралась прямо во вход церкви и, от престола «простреливалась» на всю длину.
Объясняю генералу Спиридовичу, что нужно сделать — чтоб превратить этот Храм Божий, в «неприступный бастион» и, он — хотя и изрядно морщится (видать, шибко набожный попался), тем не менее согласно кивает — вселяя в меня уверенность, что всё будет сделано именно так, как я хочу.
— Всё поняли, господин генерал? Немедленно приступить к выполнению!
— Адольф! — обращаюсь к своему шофёру, — возьмите двух человек и принесите «его».
— Слушаюсь, Ваше Величество!
Церковь прочная, каменная, высокая. В ней долго можно обороняться, если у наступающих нет артиллерии. А если, есть? Ну, что ж… По всякому, лучше погибнуть в церкви сражаясь бойцом, чем в расстрельном подвале беспомощной овцой!
Чуть не забыл! Скачу в сопровождении четырёх жандармов в штабную избу и спрашиваю:
— Среди штабных офицеров, за всё время нахождения в этом селе, кто-нибудь удосужился разведать этот лес? Хотя бы узнать — в каком состоянии дороги через него? Куда они ведут?
Молчание…
— Мы здесь, не так давно, Ваше Величество, — кто-то отвечает, — не успели знать…
Мать вашу!
На глаза попался какой-то капитан — куда-то шустро скачущий вдоль деревенской улицы, а теперь — старающийся «бочком» проскользнуть мимо меня, с так же — конным денщиком, ведущим третью навьюченную чемоданами лошадь в подводу. Кидаюсь, чуть ли не под копыта с «наганом» в руке: