Верити значит истина

три?

Я молча кивнула. Я, конечно, врала, но мне хотелось, чтобы настроение этой ночи

испарилось. Я хотела, чтобы он был счастлив. И он был так счастлив, когда я сказала ему, что снова беременна.

— Ты уверена? Я думал, ты не хочешь больше.

— Пару недель назад я была небрежна с таблетками. Ещё рано. Очень рано. Я узнала об этом сегодня утром. — Я улыбнулась. Потом я улыбнулась ещё шире.

— И ты этому рада?

— Ну конечно же. А ты?

Он немного посмеялся, потом поцеловал меня, и всё вернулось на круги своя. Слава

Богу.

Я сжала его рубашку в кулаке и ответила на поцелуй всем своим существом, желая,

чтобы он забыл о нашей ссоре. По моему поцелую он понял, что я хочу большего, чем просто поцелуй. Он снял мою рубашку, потом свою. Он поцеловал меня, пятясь к кровати. Когда он снял с меня брюки, то увидел лифчик и трусики, которые я надела для него.

— Ты носишь нижнее бельё? — спросил он. Джереми опустил голову мне на шею. — И ты приготовила моё любимое блюдо, — сказал он разочарованно. Я не понимала, почему

его голос звучал разочарованно, пока он не отстранился, убрал волосы с моего лица и сказал:

— Ты пыталась сделать сегодняшний вечер особенным, а я всё испортил.

Чего он не понимает, так это того, что он никогда не сможет испортить мне ночь, когда она закончится его любовью ко мне. Сосредоточившись на мне.

Я покачала головой.

— Ты ничего не испортил.

— Я так и сделал. Я бросил свою еду и кричал на тебя. — Он приблизил свои губы к моим. — Я всё тебе компенсирую.

И он это сделал. Он трахал меня медленно, целуя всё время, по очереди посасывая каждый сосок. Если бы я кормила грудью, он бы так же наслаждался ей?

Я сомневалась в этом. Даже после близнецов, моё тело было почти идеальным. Если не считать шрама на животе, самые важные части меня всё ещё были в порядке. Всё ещё довольно твёрдо. А Джереми между моих ног всё ещё был крепким и тугим.

Когда он подвёл меня к самому краю, он вышел из меня.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — сказал он, двигаясь вниз по моему телу, пока его язык не раздвинул меня.

— Конечно, ты хочешь попробовать меня на вкус. — сказала я. Пожалуйста.

Он оставался между моих ног, пока я не кончила. Дважды. Когда он начал ползти вверх по моему телу, он остановился у моего живота и поцеловал меня там. Потом он снова был внутри меня, его губы на моих. — Я люблю тебя, — прошептал он между поцелуями. — Спасибо тебе.

Он благодарил меня за то, что я беременна.

Он занимался со мной любовью с такой заботой, с таким состраданием. Почти стоило притвориться беременной, чтобы он снова полюбил меня. Чтобы вернуть нашу связь.

Если и было что-то хорошее, что девочки внесли в нашу жизнь, так это то, что Джереми, казалось, любил меня больше всего, когда я была беременна. Теперь, когда он думал, что я собираюсь подарить ему третьего ребёнка, я уже чувствовала, как его любовь снова умножается.

Была небольшая часть меня, которая была обеспокоена неправдивой беременностью, но я знала, что у меня есть варианты, если я не забеременею на этой неделе. Выкидыши так же легко подделать, как и беременность.

XVI

ГЛАВА

Шла неделя за неделей в автобиографии Верити, и, читая её, я страдала от скуки из- за этой монотонности. Глава за главой повторялось детальное описание секса с Джереми, и мало что было написано о детях. Несколько предложений она написала о рождении Крю, но потом она снова писала о том, какой был секс с Джереми после рождения ребёнка.

Дошло до того, что я стала ревновать. У меня нет особого желания читать о том, как Джереми хорош в постели. Сегодня утром я быстро взглянула на одну главу, и, в конце концов, решила всё-таки приступить к работе. Закончила писать план по первой книге и показала его Кэри для того, чтобы он проверил. Он сказал, что отправит редактору

«Пантем», потому что он ещё не читал ни одну книгу Верити и не знает, достаточно ли этого. Пока я не узнаю от них ответ, я действительно не хочу начинать кидать наброски по второй книге. Если редактор захочет изменить что-либо, это будет напрасная работа с моей стороны.

Я здесь практически две недели. Кэри говорит, что они посмотрели на план, и на днях я должна получить аванс. Как только я получу известие от «Пантем», мне, вероятнее всего, придётся работать дальше. Я сделала всё, что могла в кабинете Верити. Я бы уже ушла куда-то дополучение моего аванса, а так мне идти некуда.

Сегодня я зашла в тупик из-за того, что работа исчерпала мои силы на протяжении этих двух недель. И я могла бы прочитать больше о Верити в её автобиографии, но я сейчас не в настроении читать, как она делает минет своему мужу.

Я скучаю по телевизору. Я не ступала в их гостиную с того момента, как приехала сюда две недели назад. Выхожу из кабинета Верити, и готовлю себе большой стакан попкорна, затем сажусь на диван в гостиной и включаю телевизор. Я заслуживаю немного побыть ленивой, потому что завтра мой день рождения, но я не планирую говорить об этом Джереми.

То и дело поглядываю на лестницу, потому что со стороны гостиной открывается отличный вид, но Джереми нигде нет. Я почти не видела его последние пару дней, и мы оба знаем, как мы были близки к поцелую в ту ночь, и как неуместно это было бы, поэтому мы избегаем друг друга.

Я переключаю канал на HGTV* и устраиваюсь на диване. Я уже минут пятнадцать смотрю, как ремонтируют дом, и вдруг вижу Джереми, спускающегося по лестнице. Он останавливается на полушаге, увидев меня в гостиной. Затем он спускается, подходит ко мне, садясь на диван. Джереми сидит достаточно близко, чтобы протянуть руку и взять несколько штук попкорна, но достаточно далеко, чтобы нам не угрожало прикоснуться кдруг другу.

— Ну и что? Нашла что-то интересное? — говорит он, положив ноги на кофейный столик.

— Конечно! Разве не видно? — смеюсь я.

На этот раз он хватает больше попкорна, держа их в руке.

— Верити смотрела телевизор, когда вела блог писательницы. Она говорила, что это иногда рождало новые идеи в её голове.

Я не хочу говорить о Верити, поэтому быстро меняю тему.

— Сегодня, я закончила делать наброски. Если они будут одобрены завтра, то, вероятно, уеду через пару дней.