Верити значит истина

По выражению его лица совершенно не видно, о чём он думает. Джереми кивает, немного, потом говорит:

— Хорошо. Но мне нужно выключить телевизор и закрыть двери. Поставить торт в холодильник. — Он направляется к двери. — Я вернусь через несколько минут.

Я иду в ванную и умываюсь, надеясь, что холодная вода поможет мне успокоиться.

Когда я возвращаюсь в спальню, Джереми задвигает замок на верхней части двери.

— Я не могу остаться на всю ночь, — говорит он. — Я не хочу, чтобы Крю испугался, если он проснётся и не сможет меня найти.

Я забираюсь в кровать и смотрю в окно. Джереми забирается ко мне сзади и обнимает меня. Я чувствую, как бьётся его сердце, и оно бьётся почти так же быстро, как моё. Он делит со мной подушку, находит мою руку и скользит пальцами по моим.

Я пытаюсь подражать его дыханию, чтобы моё замедлилось. Я дышу через нос, потому что моя челюсть зажата слишком сильно, чтобы сделать нормальный вдох. Джереми целует меня в макушку.

— Расслабься, — шепчет он. — Всё хорошо.

Я пытаюсь расслабиться. И может быть, я так и делаю, но это только потому, что мы оба лежим здесь так долго, и от этого мышцам трудно сохранять такое напряжение через некоторое время.

— Джереми? — шепчу я.

Он проводит большим пальцем по моей руке, давая понять, что слышит меня.

— Есть ли шанс… что она симулирует свои травмы?

Джереми отвечает не сразу. Как будто он должен обдумать этот вопрос.

— Нет, — наконец говорит он. — Я видел снимки.

— Но людям становится лучше. Раны заживают.

— Я знаю, — говорит он. — Но Верити не стала бы подделывать что-то подобное.

Никто бы не стал. Это было бы невозможно.

Я закрываю глаза, потому что он пытается убедить меня, что знает её достаточно хорошо, чтобы понять — она не сделает ничего подобного. Но, если есть одна вещь, которую я знаю, а Джереми не знает.

XVII

ГЛАВА

Я легла спать, уверенная в том, что видела Верити на верхней площадке лестницы прошлой ночью.

Я проснулась, полная сомнений.

Я провела большую часть своей жизни, не доверяя себе во сне. Теперь я начинаю не доверять себе, когда просыпаюсь. Видела ли я её? Была ли это галлюцинация из-за стресса? Чувствовала ли я себя виноватой за то, что была с её мужем?

Сегодня утром я немного полежала в постели, не желая выходить из комнаты. Джереми покинул мою кровать около четырёх утра. Я услышала, как он запер дверь, а через минуту он написал мне, чтобы я его звала, если он мне снова понадобится.

Сегодня после обеда Джереми постучал в дверь кабинета. Когда он вошёл, то выглядел так, будто не спал всю ночь. Он почти не спал всю эту неделю из-за меня. С его точки зрения, я — истеричная женщина, которая просыпается в постели его жены посреди ночи, а затем утверждает, что я вижу его жену, стоящую на верхней ступеньке лестницы после того, как он, наконец, целует меня.

Я думала, что он зашёл в кабинет, чтобы попросить меня уйти, и, честно говоря, я более чем была готова уйти, но деньги всё ещё не пришли на мой счёт. Я вроде как застряла здесь, пока это не произойдёт.

Он пришёл ко мне в офис, чтобы сообщить, что у него есть ещё один замок. На этот раз к двери Верити.

— Я подумал, что это поможет тебе уснуть. Зная, что она не сможет выйти из комнаты, если это вообще возможно.

Если это вообще возможно.

— Я запру её только на ночь, когда мы будем спать, — продолжает он. — Я сказал Эйприл, что её дверь открывается по ночам из-за сквозняков в доме. Я не хочу, чтобы она думала, что он там по какой-то другой причине.

Я поблагодарила его, но после того, как он ушёл, я совсем не чувствовала себя спокойной, потому что часть меня переживала, что он поставил туда замок из-за его волнения. Конечно, я хотела, чтобы он поверил мне, но, если это так, то это означало, что это может быть правдой.

В этом случае я скорее буду неправа, чем наоборот.

Я сейчас ломаю голову над тем, что делать с рукописью Верити. Я хочу, чтобы Джереми понимал свою жену так, как сейчас понимаю её я. Я чувствую, что он заслуживает знать, что она сделала с его девочками, особенно с тех пор, как Крю проводит с ней так много времени, и я всё ещё полна подозрений с тех пор, как он сказал, что Верити разговаривала с ним. Я знаю, что ему всего пять, так что есть шанс, что он был смущён, но, если есть хотя бы отдалённая возможность того, что Верити могла притворяться, Джереми заслуживает это знать.

Но я ещё не набралась смелости отдать ему рукопись, потому что это всего лишь подозрение на то, что она притворяется. Было бы более правдоподобно полагать, что я видела те вещи из-за усталости и недосыпания, чем задумываться о том, что Верити может симулировать болезнь в такой степени в течение последних месяцев, без всякой определённой причины.

Так же факт состоит в том, что я ещё не закончила работу, и не знаю, когда это всё прекратится. Я не понимаю, что произошло с Харпер и Честин, и рассказываются ли все эти события в автобиографии Верити.

Осталось прочитать совсем немного. Вероятно, я смогу прочитать ещё одну главу перед тем, как пережить весь этот ужас. Я уверена, что дверь в офис закрыта, и начинаю следующую главу, решая пропустить её вместе с другими. Я даже не хочу читать про поцелуи, не говоря уже о сексе. Я не хочу разрушать тот поцелуй, который произошёл между нами, читая о том, как Джереми это делает с другой женщиной.

Когда я пропустила постельные сцены, я добираюсь до главы, которая, как я чувствую, может быть объяснением смерти Честин. Я ещё раз проверяю закрыта ли дверь, и начинаю читать.

ПУСТЬ БУДЕТ ТАК

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Я забеременела Крю после двух недель, как солгала Джереми о беременности. Судьба была на моей стороне. Я благодарила Бога, хотя я не верила, что он приложил к этому руку.

Крю был хорошим ребёнком (я предполагаю). К тому времени, я зарабатывала так много денег, что могла себе позволить нанять няню на полную ставку в нашем новом доме. Джереми проводил всё своё время с детьми после увольнения, и он считал, что няня совсем необязательна, поэтому я назвала её нашей домохозяйкой, хотя это была неправда.

Она позволяла работать Джереми на нашем участке каждый день. Мне поставили новые окна в моём офисе, поэтому я могла наблюдать за ним.

Какое-то время жизнь была замечательной. Я познала суть материнства, но Джереми и няня делали за меня всю самую сложную работу. Я много путешествовала. У меня был тур по городам, интервью, на которые мне не очень нравилось приходить без Джереми, но он предпочёл остаться дома с детьми. Я ценила эту свободу. Я заметила, когда я возвращалась домой после недели отсутствия, что всё внимание Джереми переходила на меня, сразу вспоминая совместную жизнь без детей.