Верити значит истина

Джереми перестал жевать и взглянул на меня.

— Да?

Кажется, он не выглядит счастливым из-за моего отъезда отсюда.

— Да. Спасибо, что разрешил мне остаться дольше, чем требовалось. Он не отводит взгляд.

— Дольше, чем требовалось? — Он снова начинает жевать и смотреть телевизор. — Не думаю, что прошло достаточно много времени.

Я не понимаю, что он имеет в виду. Если он думает, что я недостаточно поработала, находясь здесь всё это время или, он думает довольно-таки эгоистично, так как провёл мало времени со мной.

Иногда, особенно сейчас, я чувствую, как сильно его тянет ко мне, но, с другой стороны, кажется, что он изо всех сил старается отрицать любое притяжение между нами. И я это понимаю. Но, так ли он собирается провести всю оставшуюся жизнь? Отказаться от заботы женщины, которая является лишь оболочкой, на которой он женился?

Я понимаю, что он давал клятвы, но какой ценой? Всю свою жизнь? Люди женятся, предполагая, что они будут жить долго и счастливо. Что происходит, когда одна из жизней обрывается, но другая продолжает сосуществовать всю оставшуюся жизнь?

Это несправедливо. Я знаю, если бы вышла замуж за Джереми, и он был бы в затруднительном положении, я бы не хотела, чтобы он чувствовал себя никем. Но я не уверена, что была бы так зависима от человека, как Верити.

Шоу заканчивается и начинается другое. Несколько минут никто из нас не издал ни звука. Дело не в том, что мне нечего сказать, а наоборот. Я просто не знаю, моё ли это место.

— Я не так много знаю о тебе, — говорит Джереми. Его голова откинута на спинку дивана, и он небрежно смотрит на меня.

— Ты когда-нибудь была в браке?

— Нет, — говорю я. — Я была близка к этому, но этого не случилось.

— Сколько тебе лет?

Конечно, он спросил бы меня об этом, когда я стану старше через час.

— Ты не поверишь мне, если я скажу. Он стал смеяться.

— Почему это?

— Мне будет тридцать два. Завтра.

— Ты лжёшь.

— Я не лгу. Могу показать водительские права.

— Хорошо, но я тебе не верю.

Я закатываю глаза и иду в спальню для того, чтобы взять свой кошелёк. Я беру водительские права и отдаю их ему.

Джереми смотрит и качает головой.

— Какой дерьмовый день рождения, — говорит он. — Тусуешься с людьми, которых едва знаешь, и работая целый день.

Я пожимаю плечами.

— Если бы я не была здесь, то осталась бы одна в квартире.

Он ещё мгновение смотрит на мои водительские права. Когда Джереми проводит большим пальцем по моей фотографии, меня бросает в дрожь. Он даже не прикоснулся ко мне — он прикоснулся к моим грёбаным водительским правам, и это меня возбудило.

Джереми возвращает их мне и встаёт.

— Куда ты идёшь?

— Иду испечь тебе торт, — говорит он, выходя из гостиной.

Я улыбаюсь, а затем следую за ним на кухню. Джереми Крауфорд выпекает торт — это та вещь, за которой я буду скучать.

***

Я сижу посреди кухни и смотрю, как он кладёт глазурь на торт. За все те дни, что я здесь, это всего лишь второй раз, когда мне действительно было весело. За последний час мы не говорили ни о Верити, ни о наших трагедиях, ни о контракте. Пока пирог пёкся, я

сидела на барной стойке, свесив ноги с края. Джереми прислонился к стойке напротив меня, и мы говорили о фильмах, музыке, наших симпатиях и антипатиях.

Мы действительно начали узнавать друг друга вне всего, что связывает нас вместе. Он был расслаблен в тот вечер, когда мы пошли ужинать с Крю, но я не видела его таким непринуждённым в этих стенах с тех пор, как приехала.

Я почти понимаю такую привязанность Верити к нему.

— Возвращайся в гостиную, — говорит он, доставая свечи из ящика стола.

— Почему же?

— Потому что я должен войти с твоим тортом и спеть тебе «С Днём Рождения». — Тебе это очень понравится.

Я поворачиваю голову и спрыгиваю со стойки, затем возвращаюсь на диван. Выключаю телевизор, потому что хочу услышать, как он поёт мне с «Днём рождения» без перерывов. Я продолжаю нажимать кнопку на пульте, проверяя время. Он ждёт, когда наступит полночь, чтобы сделать это официально.

Как раз, когда пробивает полночь, я вижу мерцание свечей, когда он выходит из-за угла. Я смеюсь, когда он начинает тихо петь, чтобы не разбудить Крю.

— С Днём Рождения тебя, — шепчет он. Джереми отрезал один кусок пирога и воткнул в него свечу. — С Днём Рождения тебя.

Я всё ещё смеюсь, когда он подходит к дивану, медленно опускаясь на колени, чтобы не упустить торт и не задуть свечу, когда он садится рядом со мной.

— С Днём Рождения, дорогая Лоуэн, С Днём Рождения тебя.

Мы сидим лицом друг к другу на диване, так, что я могу загадать желание и задуть свечу, но я не знаю, что пожелать. Мне посчастливилось получить действительно отличную работу. Я собираюсь получить больше денег, чем у меня когда-либо было на моём банковском счёте в одно время. Единственное, чего я сейчас хочу, чего у меня нет — это он. Я смотрю ему в глаза, потом задуваю свечу.

— А чего бы ты хотела?

— Если я скажу тебе, это не сбудется.

То, как он улыбается мне, кажется очень милым.

— Может быть, ты расскажешь мне, когда это сбудется.

Джереми не протягивает мне торт. Он делает из этого шоу, нарезая его вилкой.

— А ты знаешь какой секретный ингредиент есть для приготовления такого торта? Джереми протягивает мне вилку, и я беру её у него.

— Что это?

— Пудинг.

Я откусываю кусочек торта и улыбаюсь.

— Очень вкусно, — говорю я с набитым ртом.

— Пудинг, — повторяет он. Я смеюсь.

Он держит тарелку, и я немного откусываю. А ещё мне хотелось бы знать, похож ли он на шоколад.

Джереми поднимает руку.

— У тебя глазурь на… — он указывает на мой рот. Я отмахиваюсь, но он качает головой. — Прямо здесь. — Джереми проводит большим пальцем по моей нижней губе.

Я проглатываю кусочек торта.

Его большой палец не отрывается от моей губы. Он задерживается там. Чёрт. Я не могу дышать.

У меня всё болит, потому что он так близко, но я не знаю, что мне с этим делать. Я хочу уронить вилку, хочу, чтобы он уронил тарелку с тортом, хочу, чтобы он поцеловал меня. Я не хочу делать первый шаг, и он не должен делать первый шаг, но я отчаянно нуждаюсь в нём.