Вернись! Пока дорога не забыта

Катанье прошло славно, все были довольны проведённым на воде временем. Но дело шло к обеду, пора возвращаться. Лодки развернулись к причалу. Не обошлось без курьёза – один из молоденьких пажей шагнул мимо мостков и упал в воду. Вытащили его быстро, но мокрый вид бедняги вызвал заливистый смех фрейлин. Ильберта не нашла на берегу Эльсиана, окинув взглядом пруд, она заметила медленно скользящую лодку. Принц, видно, ждал, когда освободятся мостки. Эльсиан и Танила оживлённо беседовали.

– Поразительно…. – прошептала дочь императора, глядя на улыбающуюся кузину.

– Ваше императорское высочество! – Посыльный спешил выполнить поручение Меерлоха. – Во дворец прибыла делегация из Полонии.

– Что ж, хорошо, – отозвалась Ильберта и подумала, что с приездом Энварда II всё должно решиться.

– Макрогальский принц Виолет также соизволил посетить Титанию.

– Виолет? Приехал вместе с Энвардом? – Принцесса почувствовала сухость во рту, говорить стало трудно.

– Именно так.

– Он поправился, я рада, – самой себе сказала Ильберта и пошла во дворец. Всплыли в памяти счастливые минуты, проведённые в столице Крыландии. Улыбка принца, его остроумные замечания, вызывавшие беззаботный смех девушки. Но она одёрнула себя. Этот человек отказался от неё! Отказался, ссылаясь на якобы смертельное ранение, именно в тот момент, когда отец позволил ей решить свою судьбу. Принцесса сердилась. Виолет приехал слишком поздно, уже дано согласие другому. Лёгкий холодок пробегал по телу, когда она думала о предстоящей встрече. Как держаться? Как бороться с чувствами, готовыми возродиться в сердце? Ильберта отпустила свиту, сказав, что пойдёт к себе, но вместо этого пришла к беседке свиданий. Она хотела обдумать всё хорошенько. Зайдя внутрь, она услышала шорох гравия под чьими–то быстрыми шагами. Ну, вот, не дают спокойно поразмышлять! Ильберта раздражённо оглянулась и увидела вбежавшего Виолета. Тот сразу же рухнул на колени и, не дав девушке опомниться, обхватил её ноги, прижавшись щекой к талии:

– Любимая! Прости, прости! Умереть без тебя я ещё мог, но жить… жить не могу без тебя.

– Ваше высочество! – Принцесса пыталась расцепить его руки. – Негоже обнимать чужую невесту!

Виолет отпустил её и поднялся.

– Так это правда?

– Как и то, что вы живы, хотя обещали мне другое. Впрочем, я знала, что смерть не возьмёт вас. Это было бы слишком несправедливо.

Ильберта поправила платье, причёску, пальцы её подрагивали. Молодой человек не сводил с неё глаз.

– Обручение уже прошло?

– Скоро состоится. Надеюсь, Эльсиан пригласит вас как своего друга.

– Что? Эльсиан ваш избранник?

– Я его избранница, и он не придумывал глупых причин, чтобы отказаться от меня!

– Ладно, – Виолет отступил и, словно размышляя, сказал: – однажды я уже имел счастье сражаться за мою любовь. Придётся ещё раз пройти это.

Он, опустив голову, вышел из беседки.

– Виолет! – воскликнула Ильберта, – умоляю, не надо. Вы ещё слабы после болезни, а Эльсиан в прекрасной форме. Всё уже решено, зачем рисковать?

– По крайней мере, выполню данное вам обещание умереть.

Принц бросился прочь, а принцесса разрыдалась. Зачем она так жестоко говорила с ним? Отец прав, избавлением от Кутроха младшего она обязана Виолету. Он опять будет рисковать жизнью ради неё! Надо это остановить. Ильберта побежала к пруду, может быть, Эльсиан ещё там, и она объяснится с ним раньше, чем Виолет наделает глупостей. Полонийский принц прохаживался по парковым дорожкам. Он проводил Танилу до дворца и, узнав, что отец уже приехал, готовился к встрече с ним. Всё что касается договора о суверенитете Полонии однозначно, поручение короля выполнено наилучшим образом, но как объяснить поспешное решение жениться? Одобрит ли Энвард выбор сына, ведь Меерлох не согласен, а в такой ответственный момент ссориться с ним нельзя. Увидев спешащую навстречу императорскую дочь, Эльсиан насторожился.

– Что произошло, ваше высочество, вы одна, без свиты?

– Эльсиан, умоляю, не убивайте его, – сказала девушка, стараясь справиться с дыханием.

– Хорошо. А о ком вы беспокоитесь?

– Вы ещё не встретились? – Несколько шагов они прошли молча. Принцесса напряжённо думала, о чём же она просит своего жениха. – Приехал Виолет. Он узнал, что мы намерены пожениться, и собирается вызвать вас на поединок. Пожалуйста, откажитесь.

– Шутите? Как я откажусь от вызова?

– Он слаб и не может сражаться в полную силу, едва оправился от тяжёлого ранения, вернее был отравлен и умирал.

– Бетти, милая, ведь это он желает меня вызвать, почему бы ему самому не отогнать эту мысль?

– Поймите, Эл! – Девушка поспешно вытащила платок и отвернулась, вытирая слёзы. – Я любила этого человека. Когда он отослал меня, думая, что умирает, мои чувства погасли. Так мне казалось.

– Любите Виолета? Зачем идёте замуж за меня?

– Эльсиан! Я страдала, вы вернули меня к жизни! Благодарность заполнила моё сердце, и в нём нет места другим чувствам! – Ильберта на мгновение задумалась. – Он сказал мне, что выполнит своё обещание… хочет умереть. Избрал вас орудием убийства! Этого нельзя допустить.

– Вижу, вы поторопились с ответом на моё предложение. Готов вернуть слово. – Принц жестом упредил возражения. – Меерлох не поддержал вас.

– Он разрешил мне самой избрать супруга!

– Это не повод поступать наперекор. Подумайте хорошенько, кого все-таки желаете видеть мужем. Благодарность или любовь возьмёт вверх? Виолету я скажу, что ещё жду ответа принцессы, и пока у него нет причин для «самоубийства».

– Даже не знаю…

– Спешить не будем. Идёмте во дворец. Скоро обед, вот и фрейлины разыскивают вас…

– Да. Спасибо, Эльсиан, я снова убедилась в благородстве и мудрости…

– Ну-ну, смею вас уверить, Виолет не уступает мне. Вижу улыбку, это прекрасно, а то ваши подружки решат, что ужасный полониец обидел их госпожу.

Принцессе ничего не оставалось, как последовать за молодым человеком. Хотелось спорить, но её не слушали, да и спешащие навстречу фрейлины станут ненужными свидетелями пререканий.

После состоявшегося разговора Эльсиан ощутил лёгкость – теперь не надо объявлять отцу о поспешно принятом решении. Ильберте же предстояло разобраться в своих чувствах. Сердце по-прежнему рвалось к макрогальцу, но разум твердил о достоинствах полонийского принца, способного здраво мыслить и разумно поступать.

После торжественного приёма и общего обсуждения Меерлох пригласил Энварда в свой кабинет для разговора. В целом всё согласовано. Император требовал в течение трёх лет не чинить препятствия желающим переселиться из Полонии в Титанию и пошлины на торговлю продовольствием установить наименьшие. С этим король согласился.

– Что ещё желаете сообщить, ваше императорское величество? – спросил он, как только уселся в предложенное кресло.

– Вопрос скорее личный, но, как и всё в наших семействах, имеет государственное значение.

– Вы о предложении Эльсиана вашей дочери?

– Да. – Император помолчал, обдумывая, как лучше выразить мысль, и сухо сказал: – Я против этого брака! Если принц не откажется от него, лишу Ильберту наследства. Трона Титании ваш сын не увидит!

– Позвольте. – В голосе Энварда слышны железные нотки. – Эльсиан мой наследник и я спокоен, зная, что после меня он будет управлять Полонией. Императорский трон не наша цель.

– Странно слышать такие слова, – едко заметил Меерлох, – у вас ещё два сына, и, по крайней мере, Диоль вполне способен сменить отца спустя пятнадцать-двадцать лет.