Верное решение
Шрифт:
— Значит, это не страшно, что я ничего не знаю про колонизацию?
— Страшно, Тит. Еще как страшно. Потому, что я отвечаю за этот проект головой и если он провалится, то… — Джек замолчал и нервно забарабанил пальцами по столу. — В общем, я от лица компании «Гуд Кол.» предлагаю вам, Тит Новак, стать первым, кому доведется испытать новую программу в деле. Вы, как одиночка и человек с минимумом знаний послужите отличным стресс-тестом для системы.
— Я согласен, — ни секунды не сомневаясь, ответил Тит, и потом добавил: — А что там на счет моего глаза?
— Ах да, это… Моему отделу для анализа будет необходима вся информация о том, что происходит в вашей колонии и мы собираемся заменить ваш правый глаз на имплант. Еще один мы внедрим в мозг не инвазивно, так что на этот счет вы можете не…
— Вы вставите мне в
— Не за всем, конечно, — Титу на миг показалось, что щеки Джека стали румянее обычного. — Да, запись будет вестись все время бодрствования, но при передаче нам, она будет проходить через нейросеть, чтобы в автоматическом режиме разбить все по категориям и отфильтровать ненужное, так что сотрудники к вашим «личным делам» доступа не получат. По крайней мере не должны.
— А что вы там сказали про мозг?
— Второй имплант будет размещен на коже головы. Вот тут, — Джек показал пальцем чуть выше виска. — Операция не инвазивная, ничего сложного. Он будет фиксировать ваши эмоции, синхронизировать их с видеозаписью шифровать и передавать по сети в хранилище данных.
— Значит глаз за мечту… — Тит скопировал движение толстяка и тоже побарабанил по столешнице. — Когда операция?
***
Прежде чем лечь на операционный стол Титу пришлось погрузиться в удивительный и абсолютно невыносимый мир бумажной волокиты. Следуя указаниям, которые выдал Джек, он спустился на шестой этаж, где размещался юридический отдел компании, и пробыл там около трех часов, заполняя тонны бумаг. Среди них были договоры о неразглашении от подрядчиков компании «Гуд Кол.», соглашения различных мастей и форм о том, что он идет на все в добровольном порядке, без принуждения и полностью отвечает за свои действия, страховые договоры, защищающие по большей части компанию, а не самого Тита. И последнюю подпись он поставил на собственном завещании. В этот момент ощущение того, что все происходит по-настоящему, всерьез и без шуток накрыло Тита с головой. Оставив свой отпечаток под нужным пунктом, он явственно осознал, что с этой секунды его жизнь больше не будет прежней. Что зона комфорта, в которой он, как оказалось, до этого находился, осталась позади, за отпечатком пальца под собственным завещанием. А что лежало впереди не знал никто, даже он сам. И хотя Джек с удивительной уверенностью говорил, что в новой программе предусмотрены все возможные пути развития событий, Тит знал, что этого попросту не могло быть, иначе ему не понадобилось бы проводить три часа в окружении адвокатов. Но его пугало не само завещание, не возможность смерти на удаленной планете, и даже не то невероятное одиночество, с которым ему придется столкнуться. Он боялся неопределенности. Он боялся будущего, которое стояло перед ним черной, непроницаемой пеленой. Это уже происходило с ним однажды, когда он, шестнадцати летний юнец, узнав от Лилии о том, что у них будет ребенок, стоял на пороге родительского дома с рюкзаком на плечах. Тогда его не страшила черная пелена и он сделал прыжок веры, будучи глубоко убежденным, что все закончится хорошо, что все будет просто прекрасно. Но жизнь подготовила ему пару сюрпризов, которых он никак не ожидал и закончилось все хуже некуда. А теперь… Теперь он так же стоял перед черной пеленой будущего, но был уже старше, мудрее, да и рюкзак на плечах подрос до вещмешка, но одно осталось неизменным: он все еще готов был сделать прыжок веры, хотя и без того наивного оптимизма, что раньше.
К тому моменту, как Тит заканчивал с бумажной волокитой, в юридическом отделе появились Джек Донован и Питер Холт. Их прибытие привлекло к себе немало внимания. Работники отдела выходили из своих серых боксов в проход поздороваться, а некоторые даже пытались о чем-то заговорить с ними, но Пит в присущей ему убаюкивающей манере «отшивал» самых настойчивых, без запинок продвигаясь к кабинету, в котором сидел Тит.
— Ну как у нас тут дела? — спросил он с порога, чем заставил главу отдела подтянуться, словно рядового при виде генерала.
— Уже заканчиваем, — ответил тот.
— Что, Тит, — Холт перевел взгляд на Новака, — потихоньку проникаешься духом авантюризма? Все эти документы, подписи, клерки… — он шумно втянул носом воздух, словно тот был не стерильным и кондиционированным, а спускался прохладным ветерком прямиком с альпийских гор.
— Прекрати
строить из себя клоуна, — проворчал Джек, суя руки в карманы. — Без этой подстраховки любое происшествие влетит нам в такую копеечку, что твои карманы, из которых финансируется отдел инноваций, сорвет вместе с штанами.— Ну вот, о чем я и говорил, — Холт улыбнулся. — Дух авантюризма! Вам тут еще долго возиться?
— Уже все, — клерк принял у Тита планшет и, проверив его на наличие поставленной подписи, повторил: — Уже все.
— Вот и замечательно. А то Джек уже настроил своего робота-мясника и мне очень хочется посмотреть, как он работает.
— Робота-мясника? — удивился Тит.
— Не я настроил, а Жаккар, — Джек жестом показал Титу встать. — Пойдемте, мистер Новак. Вас ждут на девятом этаже.
— Робота-мясника? — растерянно повторил Тит.
Вернувшись в отдел инноваций, Холт и Донован провели Тита в комнату, которую он успел немного рассмотреть проходя здесь впервые. Ту самую, в которой мужчина в белом халате возился с большим механическим манипулятором. Теперь же, оказавшись внутри, Тит понял, что то, что он по ошибке принял за мастерскую, в действительности было неким подобием операционной. В центре отгороженного стеклянными стенами помещения стоял хирургический стол рядом с которым и располагался манипулятор. У манипулятора что-то задумчиво разглядывая в планшете стоял худой мужчина во все том же белом халате, на котором при ближайшем рассмотрении можно было разглядеть бэйджик с именем Др. Люк Жаккар.
— Что, уже? — Жаккар оторвался от планшета.
— Ну, а чего резину тянуть? Да, Тит? — ответил Холт. — А не то гляди передумаешь и все по новой.
— Не передумаю, — Титу уже начинало надоедать, что все вокруг сомневаются в его решимости. Такие постоянные переспрашивания заставляли его лишний раз обдумывать свое будущее, а это могло в любой момент кончиться тем, что он действительно передумает.
— Вот и хорошо. Принимайте его, док, а мы с Джеком понаблюдаем, если вы не против.
— Конечно нет, — ответил Жаккар и нажал на экран планшета. Хирургический стол тут же зажужжал моторчиками, согнувшись в кресло. — Прошу, мистер… — он сверился с планшетом, — Новак. Присаживайтесь.
Тит молча прошел в центр помещения, сел на кресло и сложил вещмешок у себя на коленях.
— Меня зовут доктор Люк Жаккар и сегодня я буду руководить операцией. Это вам сейчас не понадобится. Можете убрать? — Жаккар похлопал по потрепанной ткани вещмешка.
— Ничего страшного, я возьму, — подоспевший Холт забрал его и отложил на пол в дальний угол помещения.
— Хорошо, — продолжил доктор. — Итак, наверное, вы уже знаете, что за процедуры я буду делать?
— Только в общих чертах, — ответил Тит немного волнуясь.
— Понятно. Тогда я объясню… Ему же нужно объяснять? — он вопросительно посмотрел на Пита и Джека. Те одновременно кивнули. — Хорошо. Мистер Новак, предупреждаю сразу, возможно, для вас это все будет звучать пугающе, но бояться не стоит. Операция будет проводиться под общим наркозом и при помощи высокоточных инструментов. Вам сделают укол, вы уснете и проснетесь уже с имплантами. А теперь о том, что будет происходить, пока вы спите, — Жаккар извлек из белой тумбы, стоявшей у стены, небольшую стеклянную банку, наполненную вязкой прозрачной жидкостью. Он поднес ее к операционному столу-креслу, и Тит увидел, что в этой жидкости плавал неровный кусочек белого пластика. Его округлая сторона выглядела точь-в-точь, как настоящий глаз. Нарисованные на ней прожилки капилляров, зрачок и радужка делали имплант настолько реалистичным, насколько это возможно. — Прошу, — Жаккар вручил банку Титу. — Это ваш будущий правый глаз.
— Какой-то он неровный, — Тит повертел банку в руках, осматривая имплант со всех сторон. — И зрачок голубой, а у меня карие.
— Не зрачок, а радужка, — поправил его доктор. — И он не кривой. Это нормальная форма. А что на счет цвета, так это легко регулируется программно. Захотите — будет хоть фиолетовым.
— А он шевелиться будет, как мой старый глаз?
— О, да. Конечно! Я удалю вам только глазное яблоко. Мышцы останутся на месте. Их я специальным клеем приклею к основанию импланта. Поначалу, пока мышечные волокна будут заполнять раковинки, у вас могут возникнуть неприятные ощущения, но через пару дней имплант уже будет не отличить от настоящего глаза. На это я вам даю свою личную гарантию.