Весь мир в кармане

Они ехали долгих шесть часов. Джинни, сидевшей рядом с Китсоном, сказать было нечего, да и сам он не был расположен к разговорам.

Всякий раз, как они видели патрульную машину или полицейского на мотоцикле, сердце начинало биться часто и гулко. В такой обстановке легкая беседа как-то не завязывается.

К семи часам вечера они добрались до начала дороги в горы.

Солнце скрылось за вершинами, быстро стемнело. Китсон повел «бьюик» по спиральной дороге, прилепившейся к самому краю обрыва.

Вести машину надо было точно и умело. Китсон знал: не рассчитай он поворот на очередном витке, и трейлер сползет с дороги — тогда уж обратно его не втащишь.

Он ощущал сопротивление прицепа, которое приходилось преодолевать «бьюику», и замедленную реакцию двигателя, когда он давал газ.

Это тревожило Китсона, — он знал, что примерно миль через тридцать дорога станет еще более неровной и крутой.

Он все время поглядывал, не греется ли двигатель: стрелка прибора медленно отходила от нормальной отметки, показывая перегрев.

— Скоро закипит, — сказал он Джинни. — Это оттого, что приходится тащить трейлер. У нас впереди еще миль двадцать вот такой дороги, а потом будет прогон — хуже некуда.

— Хуже, чем сейчас? — спросила Джинни, когда Китсон переложил баранку и медленно повел «бьюик» в крутой вираж по краю отвесной стены.

— Это пустяки. Плохой кусок дороги начинается там, где ее попортила буря несколько недель назад. Дорогу так и не починили. Теперь тут все равно никто не ездит. Весь транспорт идет через туннель Дьюкас.

Проехав еще три или четыре мили, Китсон заметил, что вода в радиаторе кипит. Он замедлил ход и остановил «бьюик».

— Пусть поостынет немного, — он вылез из кабины, подобрал несколько камней покрупнее и подложил их под задние колеса «бьюика». Джинни подняла стенку трейлера.

Китсон заглянул внутрь. Было слишком темно, чтобы увидеть Блека. Тот, в свою очередь, не мог видеть его.

— Что случилось? — спросил Блек.

— Вода кипит, — ответил Китсон, — жду, чтобы мотор немного поостыл.

Блек вылез из трейлера и, встав на негнущиеся ноги, подошел к краю дороги, вдыхая прохладный горный воздух.

— Значит, вот куда мы доехали! Сколько еще нам осталось до вершины?

— Миль шестнадцать, но худшая часть дороги впереди.

— Думаешь, доберемся?

Китсон покачал головой.

— Нет, не получится. Слишком тяжелый прицеп.

К ним подошла Джинни.

— Давайте выведем броневик из прицепа и погоним его в гору своим ходом. На дороге мы одни, к тому же достаточно темно.

Блек заколебался.

— Иначе до вершины его не доведешь, — поддержал Джинни Китсон. — Даже и своим ходом перегнать его будет очень трудно.

— Что ж, ладно. Но мы пропали, если кто-нибудь нас заметит.

Джипо, стоявший у трейлера и слышавший весь разговор, спросил:

— Куда мы вообще едем? Сколько еще осталось?

— На вершине — лес и озеро, — ответил Китсон, — если сумеем туда добраться, лучшего места нам и не надо.

— Если мы погоним броневик своим ходом, нужно исправить проводку к батарее, — сказал Блек. — Давай, Джипо, поработай малость вместо того, чтобы торчать здесь, как привидение.

Пока они наладили проводку — для этого пришлось открыть ломиком капот бронемашины, — двигатель «бьюика» остыл.

— Может быть, протащим броневик еще немного? — Блек все еще не решался вывести машину-сейф из прицепа.

— Лучше не надо, — ответил Китсон, — дорога становится круче. Опять перегреется двигатель, и снова придется ждать, пока он остынет.

Блек пожал плечами. Он сел в кабину броневика, дал газ и задом вывел машину из трейлера.

— Ты поезжай вперед, — сказал он Китсону, — мы с Джипо поедем вслед. Я не включу фары, буду ориентироваться по твоим габаритным огням.

Китсон кивнул и сел рядом с Джинни в кабину «бьюика». Он завел мотор. Девушка высунулась из окна, чтобы видеть идущий следом броневик.

Они снова стали взбираться в гору. «Бьюик», освобожденный от тяжести броневика, шел вверх без усилий, мощно преодолевая пространство.

— Едут они за нами? — спросил Китсон.

— Да, — ответила Джинни. — Немного сбавь ход. Они теряют тебя из виду на поворотах.

Еще через двадцать минут они добрались до размытого участка дороги.

Китсон включил фары и остановился.

— Побудь здесь. Пойду взгляну, — сказал он Джинни.

Он подошел к броневику и объяснил Блеку, что хочет пойти вперед и получше рассмотреть дорогу.

Перед ними в свете фар «бьюика» был виден кусок дороги, уходившей вверх чуть ли не отвесно. Кругом валялись обломки скал и камни.

— Пресвятой Петр, наш заступник! — воскликнул Блек. — Мы что, должны взбираться туда?

— Вот именно, — Китсон покачал головой. — Нам придется трудновато. Сначала давайте сбросим с дороги хоть самые крупные камни, — он пошел вперед, откатывая на обочину большие обломки скалы и камни.

Им потребовалось полчаса, чтобы немного расчистить дорогу. Самый плохой участок тянулся примерно ярдов пятьсот, потом дорога делалась ровнее.

— Наверно, хватит, — сказал Китсон, с трудом переводя дыхание. — Если проедем этот кусок, дальше дело пойдет на лад.

Они повернули назад к «бьюику».

— Веди машину очень медленно, на первой передаче. Придется включить фары. Что бы ни случилось, продолжай двигаться вперед. Если встанешь, тебе не стронуть броневик с места — он начнет буксовать.

— Ладно, ладно, — раздраженно прервал его Блек, — не учи меня водить машину. Ты заботься о своей телеге, а уж я поведу свою.

— Не трогайся с места, пока я не доеду до вершины, — сказал Китсон. — Может, мне придется брать ее не за один прием, а с разгона, понадобится давать задний ход, ты можешь мне помешать.

— Ладно. Слишком много ты болтаешь. Давай садись за баранку.

Китсон пошел к «бьюику» и влез в кабину.

Включив фары, он перевел машину на первую передачу и, не отпуская педали газа, двинул ее вверх по склону.