Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

Павел ждал.

Джонс улыбнулся.

— Мне думается, что, если мы вылетим в Кашгар, но немного промахнемся и сядем в Исламабаде, никто не заметит. А если заметят, то уже ничего предпринять не смогут.

— Он всего в нескольких сотнях километров от западной границы Китая, — признал Павел.

— Тогда доставай свой ноутбук, или как ты там заполняешь план, и к делу.

— Когда вылет?

Джонс посмотрел на Павла как на умственно неполноценного.

— Вылет сейчас. Мы едем в аэропорт.

— Это невозможно.

— В каком смысле невозможно?

— В Китае план полета надо подать не меньше чем за шесть часов.

— Хмм.

— Раньше было от трех до шести суток, теперь правила упростили.

Несколько минут ехали в молчании, пока Джонс обмозговывал услышанное. Потом, когда Зула подумала, уж не уснул ли он, Джонс заговорил вновь:

— Вы сидели в гостинице и ждали Иванова.

— Да, — ответил Павел.

— Если бы Иванов приехал, как собирался, забрал вас, отправился в аэропорт и сел в самолет, что было бы дальше?

— Мы бы вылетели в Калгари.

— А что в Калгари?

— Топливо.

— Ты хочешь сказать, вы сели бы там только для дозаправки?

— Да.

— А конечный пункт был бы какой?

— Торонто. Откуда мы вылетели изначально.

— А почему тогда не лететь прямиком в Торонто?

— Ортодромия.

— А понятнее?

Павел вздохнул, потом выставил руки перед собой, как будто обнимая глобус размером с тыкву.

— Дело в том… — начал он.

Джонс перебил:

— Я знаю, что ортодромия — кратчайшее расстояние между двумя точками на земной поверхности. Дуга большого круга.

— О’кей. Тогда объяснить будет гораздо проще.

— Так объясни.

— Если провести ортодромию отсюда до Калгари, она пройдет вдоль побережья Китая. Через Южную Корею. Сахалин. Камчатку. Затем вдоль побережья Аляски и Британской Колумбии. Потом сразу за горами Калгари. Это очень часто используемый воздушный коридор, понимаете? Так летают все рейсы из Азии в Северную Америку. Траектория нигде не проходит над проблемными районами. Допустим, вы проводите ортодромию отсюда до Торонто. Она проходит через Китай. Затем — через Северную Корею. Очень плохо. Дальше — Сибирь. Тоже не нормальный воздушный коридор. На такой план полета невозможно получить одобрение. Значит, надо лететь обычными коридорами. Но раз мы летим не по ортодромии, надо дозаправиться. Лучшее место для дозаправки — Калгари. Оно и стоит в нашем плане.

— Ты хочешь сказать, план уже подан?

— Конечно.

— Ты сказал «конечно», — начал Джонс, на ходу обдумывая услышанное, — потому что Иванов спешил. Он хотел вылететь без задержки, а не ждать шесть часов. То есть план ты составил и подал заранее.

— Это моя работа, — ответил Павел.

— Так что ты мог бы прямо сейчас вылететь в общем направлении Калгари.

— Не в общем направлении. Точно в направлении Калгари. А в остальном верно. Разрешение на вылет можно было бы получить сразу.

— Но это международный рейс.

— Да.

— Так что на борт поднимется чиновник, чтобы проставить штампы в паспортах.

— Да.

— Ты что-то говорил раньше про пассажирский манифест?

— Да. Мы представляем такой документ.

Джонс скривился.

— И в нем туча русских фамилий. Что крайне неудачно, поскольку все эти русские, кроме одного, мертвы.

— Никаких проблем, — ответил Павел. — Пассажирский манифест подается отдельно от плана полета. Его не надо составлять заранее. Понимаете, пассажирские манифесты все время меняются. Кто-то в последнюю минуту решает не лететь, кто-то, наоборот, присоединяется. Мы подаем манифест перед самым вылетом.

— Итак, — сказал Джонс, — на худой конец, мы сумеем вылететь в направлении Канады.

— Может быть. Зависит от чиновников и паспортов.

Джонс только отмахнулся.

— Об этом подумаем позже. Сейчас меня интересует план полета.

Он вновь надолго замолчал.

— Мне все-таки очень хочется сделать остановку в Исламабаде. Давай разберем по пунктам вариант с Кашгаром.

— Вопрос в том, что вам надо в Исламабаде. Если просто бросить самолет, план сработает отлично. Мы можем указать Кашгар как аэропорт назначения, долететь до Исламабада, и никто нас не остановит.

— Исламабад не конечная моя цель, — сказал Джонс. — После короткой остановки я намерен лететь дальше.

— Что в данном случае значит «короткая»?

— День-два. От силы три.

Павел задумался.

— Может получиться, — произнес он наконец.

Однако Павел думал так долго, что Джонс заметил и насторожился. Он что-то вытащил из кармана. В следующий миг Павел вздрогнул, и Зула, опустив глаза, увидела, как свет уличного фонаря блеснул на стальном лезвии. Джонс прижимал к ребру ладони Павла нож.

— Ты ведь сможешь вести самолет без одного пальца на руке? — спросил Джонс.

Павел промолчал.

Джонс продолжил:

— Я несколько обеспокоен. До сих пор ты отвечал на мои вопросы без колебаний, к полному моему удовольствию. Сейчас ты ответил не сразу, отчего у меня создалось впечатление, будто мы играем в шахматы. Я не хочу, чтобы ты играл со мной в шахматы. Ты должен понять, Павел, что успех моего замысла и твое выживание неразрывно связаны. Будет очень неприятно и очень плохо для тебя лично, если через несколько дней обнаружится, что ты меня как-то надурил. Надурил, воспользовавшись какой-то технической тонкостью режима частных авиаперевозок, о которой мне знать неоткуда.

— Я думал, что будет, если пробыть в Исламабаде несколько дней, — сознался Павел.

— И это замечательно, — сказал Джонс, — при условии, что ты честно поделишься со мной своими мыслями.

— В Исламабаде современный аэропорт. Там нельзя просто сесть и поставить самолет, как машину в торговом центре. Его заметят. Останутся записи.

— Продолжай информировать меня о подобных соображениях, как только они возникнут, — кивнул Джонс. — Однако в том, что самолет заметят, большой беды не будет. Из Исламабада мне нужно совершить всего один перелет.

— Куда?

— Подойдет почти любой крупный город США. Моя душа особенно лежит к Вегасу, но я не буду особенно привередничать.

Халид, все это время сидевший молча, теперь обернулся через плечо и сказал что-то по-арабски. В его фразе было одно английское слово: «Мегамолл».

— Мой товарищ очень дельно подсказывает, что, если мы не можем долететь до Вегаса, нас более чем устроит Миннеаполис. Это ведь проще, да? Потому что севернее.

— Все зависит от ортодромий, — твердо ответил Павел. — Позволите включить ноутбук?