Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

Задачей скаутов — то есть первой волны фактических самоубийц вроде Феклы, начавших прибывать в День 29, — было построить импровизированную структуру из хомячьих труб и стыковочных узлов, чтобы «Иззи» могла принять уже значительно большее число так называемых пионеров. Основная разница между скаутами и пионерами заключалась в том, что первые точно знали — причалить им будет некуда, в то время как вторые ожидали, что по крайней мере в теории для их корабля найдется стыковочный узел, по другую сторону которого окажется воздух. Один раз ожидания оказались обмануты, в результате шестеро пионеров, набитых в «Союз», попросту задохнулись. Расследование показало, что причиной послужил дефект в наспех собранном стыковочном узле. Трое китайских тайконавтов погибли, когда в трубу, по которой они перемещались, попал микрометеорит и произошла разгерметизация. Однако начиная со Дня 56 на станцию уже прибывало от пяти до двенадцати пионеров в сутки. Когда стыковочные узлы закончились, пришлось взять паузу, однако затем прибывающие корабли стали стыковаться друг к другу, система хомячьих труб разрасталась, начали разворачиваться надувные структуры и население принялось расти, как снежный ком.

«Иззи», которая и до того была сложным сооружением, в котором сразу не разобраться, превратилась в головоломный лабиринт из модулей, хомячьих труб, ферм и кораблей, пристыкованных к другим кораблям, в свою очередь пристыкованных к третьим «будто какое-то, блин, трехмерное домино», как однажды выразилась Луиза. Чтобы хоть как-то сориентироваться, глядя на изображение комплекса, надо было отыскать на одном конце грубые асимметричные очертания Амальтеи, а на противоположном — два тора. Они стали соответственно «носом» и «кормой», а проходящая через них ось — основой для того, чтобы в соответствии с морской традицией определить «правый» и «левый борт», а также «зенит» и «надир», что на космическом жаргоне означало в первом приближении «от Земли» и «к Земле». Если встать спиной к торам и лицом к Амальтее, имея «левый борт» по левую руку, а «правый», соответственно, по правую, то твоя голова будет направлена в зенит, а ноги — в надир и к поверхности Земли в четырехстах километрах под тобой.

Подобное, однако, могли позволить себе лишь немногие в скафандрах снаружи станции. Внутри же трехмерного домино было по-прежнему легко заблудиться. Фломастеры, которых на Земле-то никогда в нужный момент не оказывается под рукой, сделались на станции предметом особого спроса — ими рисовали и подписывали стрелки внутри хомячьих труб и в жилых модулях.

— То, что я сейчас здесь — чисто хронологическая случайность, — задумчиво произнесла Айви во время одной из их с Диной посиделок, которые теперь случались все реже и реже. Первоначальные запасы алкоголя давно исчерпались, но кое-кто из вновь прибывающих брал на себя труд контрабандой провезти для них бутылочку.

— Вот не соглашусь, — тут же откликнулась Дина. Не самый остроумный ответ. Но внезапность, с которой Айви вдруг разоткровенничалась, застала ее врасплох.

— Взорвись Луна на две недели позже, станцией сейчас командовал бы какой-нибудь зануда-русский, а я была бы внизу — замужем и беременная.

— И под смертным приговором, как и все остальные.

— Ну да, тоже верно.

Дина торопливо протянула руку к бутылке и наполнила мензурки, надеясь, что настроение Айви не исчезнет. Разговорить ее было не самой легкой задачей даже в счастливые времена до Ноля.

— Послушай, Айви, то, что ты командуешь «Иззи» — отнюдь не случайность. И назначили тебя на эту должность неспроста. Из всех на Земле — включая и тех, что вне Земли — у тебя меньше всего оснований чувствовать себя самозванкой!

Айви озадаченно помолчала, уставившись на нее, и наконец предложила:

— Продолжай. И, кстати, расскажи мне, в чем именно выражается синдром самозванца.

Тема уже всплывала раньше в их беседах, только обычно на симптомы жаловалась Дина.

— От меня так просто не отвертишься! Что с тобой?

Айви подняла взгляд к потолку: жест, позаимствованный у русских и призванный напомнить Дине — никогда не знаешь, кто тебя подслушивает. Потом заглянула Дине в глаза. Всего на секунду. По существу-то Айви была стеснительной и, раскрывая душу, предпочитала изучать носки ботинок.

— Наблюдать, как вы цапаетесь с Шоном Пробстом, было одно удовольствие, — наконец произнесла она.

— Блин, да он наглый как я не знаю кто! Должен же был хоть кто-нибудь… — Дина прикусила язык, поскольку Айви, лицо которой внезапно искривилось в печальной гримасе, вытянула руку, чтобы ее остановить.

— Да я не спорю. Все так. И спасибо тебе за это. Ему и нужен был рядом кто-то вроде тебя. Иной раз казалось, что вы играете комедию. А то, как реагировали на него русские — сначала, конечно, Фекла, а потом и Федор, когда предложил арестовать всех из «Арджуны», а имущество конфисковать, — вот это была настоящая драма. Там, внизу, публикациям в таблоидах и комментам в дискуссиях просто краю не было. А я здесь чуть не лишилась должности.

— Что значит — «чуть не лишилась»?

— Ты не поверишь, что творилось на иных телеконференциях с Байконуром и Хьюстоном. От меня требовали занять максимально жесткую позицию. И сделать все то, что хочет Федор.

— Но ты отказалась, — уточнила Дина.

Айви снова посмотрела ей в глаза. И, после небольшой паузы, кивнула.

— Значит, ты победила, — продолжила Дина.

— Да, но это была пиррова победа. Я выторговала наименее драконовское из решений. «Имир» отправился в полет, и никто не держит на них откровенного зла.

— Разве это — пиррова победа?

— Не хочу грузить тебя своими проблемами, — вздохнула Айви.

— А с кем еще ты хотела бы поговорить?

— Может быть, ни с кем! — отрезала Айви, во взгляде ее промелькнуло что-то вроде гнева. — Может быть, в этом, Дина, и заключается бремя лидера. Быть тем, кто не может — не имеет права — делиться своими проблемами. Идея несколько старомодная. Но вдруг человечеству сейчас нужны именно такие лидеры?

Дина вытаращила глаза. Айви наконец смягчилась и заговорила голосом, почти лишенным эмоций:

— Моя способность быть во главе космической станции в последнее время подверглась серьезной критике. Стало ясно, что на Земле уже какое-то время идут подковерные игры — но я об этом ничего не знала до тех пор, пока конфликт вокруг Шона Пробста не заставил их выйти на поверхность. Полагаю, что с того момента против меня стали работать еще активней — организуя утечки в прессу и проговорки на совещаниях.

— Пит Старлинг.

— Без комментариев. В любом случае, думаю, скоро меня заменят.

Глаза у Айви слегка покраснели. Она снова взглянула на потолок, хотя, судя по выражению лица, ей было наплевать, слушают ее или нет. Потом перевела взгляд на Дину и улыбнулась:

— Сама-то как, сестренка?

— Я в полном порядке.

— Неужели? Спасибо, порадовала.

— Бо, Ларс и все остальные, кто последнее время со мной работал, думается, уважают меня за то, что я делаю.

— Думаю, они уважают тебя за то, что ты сделала для Феклы.

— Да ладно? Я-то считала, что все дело в моих выдающихся природных талантах.

— На Земле уйма людей, весьма талантливых в этом смысле, — ответила Айви, — и в ближайшие недели они начнут прибывать сюда в товарных количествах. Можешь мне поверить. Я читала их резюме.

— Верю, конечно.

— Но при этом все вокруг чувствуют, что теперь будет спрос и на другие качества, не только на талант. Вот потому люди к тебе и тянутся.

Еще одна неловкая пауза. Похоже, Айви подразумевала, что к ней самой подобного уважения уже никто не проявляет.