Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция

Евнух отпустил Чиру и вышел.

Дверь еще не успела затвориться, а Чиру уже окружили четыре девушки со столовыми ножами за поясом (подробности см. МАРС #19; это короткие клинки, формально предназначенные для трапезы и не считающиеся оружием, но вполне пригодные в качестве такового).

— Что у тебя под ней? — спросила Васина, имея в виду тунику. — Это из прачечной, я никогда не одеваю своих служанок так бедно.

Голос у нее был низкий, и говорила она медленно, чуть насмешливо.

Чира поставила амфору, затем одним плавным движением сняла тунику через голову и бросила на пол, оставшись совершенно голой. Васина продолжала смотреть на гостью, теперь немного оценивающе.

— Вижу, — сказала она.

Служанки захихикали, но она резко их оборвала, и девушки тут же умолкли. Наконец Васина сказала:

— Ты подарок? Кто тебя прислал?

— Кто-то, кто желает вашей дружбы, — ответила Чира.

Васина улыбнулась, затем издала смешок, похожий на квохтанье довольной курицы.

— Все хотят моей дружбы. По большей части они наводят на меня скуку.

— Те, кто меня прислал, не наведут на вас скуку, — сказала Чира. — Но мне велено передать вам остальное только с глазу на глаз.

— Мы одни, — проговорила Васина. — Мои женщины — ничто, они лишь часть меня.

Очень приятным — почти сочувственным — тоном Чира возразила:

— У меня есть основания полагать, что это не так.

Васина нахмурилась и села, сбросив одеяло. Прислужницы вытащили столовые ножи и шагнули ближе.

— Кто так говорит? — вопросила она.

Чира выдержала ее взгляд и ничего не ответила.

Васина, помолчав мгновение, приказала:

— Обыщите ее.

И Чиру подвергли досмотру полостей тела — неприятному, но короткому. Он ничего не выявил, и Васина велела всем четырем прислужницам выйти из опочивальни. Те возмущенно запротестовали, но она рыкнула, и они ушли.

Оставшись наедине с Чирой, Васина, помолчав, сказала:

— Я различаю некоторое мерцание. Кто тебя перенес?

— Вам они незнакомы, госпожа. Это хорошие люди, которым нужна ваша помощь. Мы обитаем очень далеко во всех возможных смыслах.

Васина выслушала, помолчала — она вообще была неторопливой и томной в словах и в движениях, — затем усталым многострадальным тоном спросила:

— Что тебе надобно?

— Чтобы вы тайно познакомили меня с одним из придворных.

— Тут много придворных, детка, не могла бы ты сказать поточнее?

— Мне нужен придворный аптекарь, он же смотритель огорода, где растут лекарственные и пряные травы.

— Попробую угадать, — усмехнулась Васина. — Кому-то нужна калинджи. Это всегда калинджи.

Чира постаралась скрыть изумление и спросила:

— Кому еще нужна калинджи?

— Всем. Всем ведьмам, каких я встречала, особенно франкским, ибо на севере ничего не растет. Кирилл Аркадий — аптекарь — несказанно бы разбогател, коли бы ее продавал. Тогда он мог бы купить себе столько женских ласк, сколько пожелает.

— Он предпочитает натуральный обмен, — догадалась Чира.

— Ему кажется, так возвышенней, — ответила Васина со смешком.

— Я готова на обмен. Это будет просто.

— Ничего не бывает просто, голубушка.

Хотя Чира по прежним трем Нитям примерно знала, что будет дальше, она изобразила недоумение:

— Что непросто с Кириллом Аркадием?

— Он любит, чтобы ведьма, отдаваясь ему, творила магию — ничего особенного, любую мелкую волшбу. Так ему кажется, будто он приобщается к магическому миру. Смешно и нелепо.

Это была новость, поскольку в предыдущих Нитях Васина только предупреждала о различных грешках аптекаря, ни один из которых Чиру не испугал. Теперь возникло непреодолимое препятствие.

— Я не ведьма, — ответила Чира. — Такого я не могу.

Васина пожала плечами.

— Что ж, — сказала она, чуть помолчав. — Возможно, я смогу пойти к нему вместо тебя. Если ты пойдешь вместо меня кое-куда еще.

— Куда?

— Сегодня вечером меня ждут в государевой опочивальне, — ответила Васина.

Из материалов ЗАДРОТЦа Чира знала, что император — Алексей III Ангел — женат на Ефросинье Дукине Каматире, первостатейной альфа-сучке, которая мало что сама славилась распутством, еще и убирала любых женщин, покушавшихся на ее слабохарактерного мужа, тем более что сама рожала только дочерей. Слова Васины не слишком удивили Чиру, но ее смутило другое:

— Вы ему… разве… не родственница?

— Голубушка, — ответила Васина, — это императорский двор, мы все тут двоюродные. Думаешь, отчего мы так грыземся? Просто я бы хотела сегодня быть на ложе с другим, и мне надобно, чтобы кто-нибудь отвлек государя. И это должна быть женщина не из придворных, чтобы сумела скрыться, пока Ефросинья не вырвала ей глаза.

— Вас ждет император?

— Меня призвал его виночерпий, а значит, кто-то меня ждет. Но возможно, это его жена расставила мне ловушку.

— А.

— Да, — сказала Васина. — Если откроешь тот деревянный шкаф, ты найдешь в нем мои летние платья. Бери любое, кроме пурпурного. Я велю прислужницам умастить тебя благовониями и уложить тебе волосы, как у меня, а вот драгоценностей не доверю.

— Хорошо, — ответила Чира, жалея, что в учебную программу ЗАДРОТЦа не входил обязательный курс самозащиты от убийц.

— День проведешь здесь, чтобы ни у кого не путаться под ногами.

Чира выбрала самое скромное платье — по современным меркам они были неприлично яркие и все расшиты золотом, серебром, гранатами и бирюзой. Затем прислужницы (грубо и нехотя) принялись ее обряжать, пытаясь выпытать, кто она и откуда, пока Васина не велела им заткнуться. Следующие часов пять Чира провела в опочивальне одна, затем вернулась довольная собой Васина в сопровождении хихикающих прислужниц. В руке у нее был черный шелковый мешочек размером в полкулака.

— Это было нетрудно. Вот твои семена калинджи. — Она бросила Чире мешочек. — Привяжи к поясу, а лучше к запястью.

— Когда мне идти в опочивальню императора? — спросила Чира.

— Как стемнеет. За тобой придет евнух. Ты сегодня ела?

Когда Чира ответила, что нет, Васина отправила двух девушек за фруктами, орехами и сыром, чем еще укрепила их ненависть к гостье. Евнух некоторое время развлекал женщин скверной игрой на лютне, пока Васине не надоело и она не отослала его прочь. И, наконец, после захода солнца, Васина отправилась к своему любовнику.