Вестник далекой катастрофы

Если бы не Фил, Алькатрос!

–  Значит, лететь, сэр?

–  Лететь, Алькатрос, - сжал кулаки Карриган.
– Лететь немедленно…

Моим доверенным на корабле будете вы!

–  Я?!

Нет, это уже было слишком, черт возьми! Он, Алькатрос, всего мог ожидать от босса, только не этого дурацкого предложения. Какой из него, к дьяволу, астронавт? Он не смыслит в космической механике. Разве мало настоящих парней, способных за доллары отправиться на край Вселенной?!

–  Вы, Алькатрос!

Карриган, должно быть, радовался, видя растерянность своего второго доверенного. Он хорошо знал этого человека, и если сейчас ставил карту на него то нисколько не сомневался в выигрыше.

Алькатрос не видел выхода из создавшегося положения.

–  Я лечу, сэр!

–  Другого ответа я от вас и не ждал, - улыбнулся Карриган.
– Вы умный человек и не хуже меня понимаете, как важен для нас этот полет… Итак, ваши задачи. Пит.

Алькатрос пододвинул кресло к столу.

–  Вам необходимо во что бы то ни стало попасть на планетоид раньше русских. Надеюсь, это доходит до вас?

–  Вполне, сэр.

–  Отлично… На Ивере долго не задерживайтесь. Постарайтесь в первые же часы обеспечить безопасность Фила и Стоуна. Это, по-моему, тоже ясно?

–  Да, сэр.

–  Потом вправьте мозги Маори и всей его компании. Только не будьте теленком. В нашем деле иногда приходится быть жестоким. Поверьте, я никому не доверяю, кроме вас.

Алькатрос выразительно хмыкнул.

–  Я вас понял. Пит, - сказал Карриган.
– Я вам доверяю не потому, что вы мне верны. Нас связывает такое, что вам не захочется меня предавать.

Это, конечно, было верно. Пит Алькатрос и Мак Карриган были связаны одной веревочкой.

В минуты полной откровенности Пит Алькатрос не упускал случая многозначительно похвастать:

–  Вы ничего не смыслите, парни. Если б вы только знали, кто я и что мне довелось испытать… Вот как шла моя жизнь, парни, - Алькатрос пальцем изображал зубья пилы.
– Не понятно? Вверх, вниз, вверх, вниз… Эх, будь мой старик поумнее да побогаче, да отправь он меня в колледж, я бы сегодня сам был хозяином… М-да.

Алькатросу, действительно, пришлось многое пережить. Он был шофером, аптекарем, шерифом в одном заштатном городке, участником банды по продаже наркотиков. Возносился, падал, попадал в тюрьму, вновь выходил на свободу.

Карьеру у Мака Карригана Алькатрог начал скромно - был осведомителем в профсоюзе, проще говоря, шпиком. За пять лет стал руководителем отдела информации. Так для маскировки именовалось разведывательное управление фирм Карригана. Алькатрос мог бы сообщить немало любопытных фактов, объясняющих причины неожиданных смертей, таинственных исчезновений, загадочных краж.

Алькатрос давно уже работал чужими руками. Он сидел у себя в кабинете, который находился рядом с кабинетом Карригана, выслушивал приказы босса и затем пересказывал их своим ребятам. Теперь эта спокойная жизнь летит вверх тормашками. Он отправляется черт знает куда, чтобы выискивать и вынюхивать во славу Мака Карригана.

На Ивере Алькатрога стали одолевать мрачные предчувствия. Маори сошел с ума, если только ему было с чего сходить. Роск возомнил себя первым человеком, заместителем господа по Иверу. Дела шли омерзительно. Теперь вот Роск запер Хэгстрома и воображает, что он выиграл. Хэгстром дал час сроку… Уж если они играючи отмахнулись от ракет Билла Пренцлера, то с Дилингером справятся в два счета.

Никогда еще Алькатросу не приходилось попадать в такую мышеловку. Даже когда ему грозила тюрьма, он знал, что делать. Он молчал, и в благодарность за молчание ему устраивали досрочное освобождение.

«Что же делать сейчас? Копания с Роском непременно приведет на скамью международного трибунала. Может быть, махнуть к русским? Надо немедленно освободить Фила и Стоуна. Если русские победят, Стоун замолвит за меня словечко. Если выиграет партию Роск, дружба с Филом обеспечит мне благодарность его отца. Пожалуй, Роск сейчас ничего не заметит. Он занят кораблем».

Пит Алькатрос проскользнул в шлюзную камеру.

Рэндольф Стоун подошел к Филу, присел на корточки рядом с ним, долго смотрел, как он портативным лазером водил по стене каюты. Неглубокие, едва уловимые нити ложились на обшивке, образовывая квадрат.

–  Врешь, Дилингер, врешь! Мы не сдадимся тебе без боя! Ты еще пожалеешь, что запер нас в эту каюту!

Профессор наконец не выдержал, проговорил с грустью:

–  Перестань, Фил, ничего не получится.

–  Получится, профессор… Бездеятельность страшнее плена.

–  Я знаю прочность стены. Уверяю вас, мы не сможем выйти отсюда без помощи извне.

–  Выйдем, профессор, не сомневайтесь, - отвлекся на минуту от работы Фил.
– Мне рассказывали на Земле. Каторжник ногтем извлек из тюремной стены кирпич. Понимаете, ногтем? Ему нужно было выйти на свободу, чтобы отомстить своим врагам. Я обязательно выйду отсюда, профессор. Не улыбайтесь, пожалуйста.

–  Я не улыбаюсь, мой мальчик, - растроганно отозвался Стоун.
– Ты непременно добьешься своего. Выпей немного кофе.

Фил взял стакан с мутной коричневой жидкостью, поднес ко рту, однако пить не стал - протянул стакан Стоуну.

–  Выпейте вы, профессор, я не хочу… Нет, честное слово, не хочу. У меня крепкий организм. Я однажды четверо суток не ел - начитался рассказов о японских самураях. Тяжело было. Думал, сойду с ума.

Вообще-то, я - слабовольный человек. У меня была возможность пристукнуть Дилингера.

–  Дилингера надо доставить на Землю живым, - встал Рэндольф Стоун.
– Мы не имеем права убивать этого человека. Его должен судить международный суд.

–  Я не сдержу себя, если мне выпадет еще одна возможность…

–  К сожалению, мой мальчик, он не один.

Фил взглянул на Стоуна.

–  Вы имеете в виду моего отца?

Профессор выдержал взгляд Карригана-младшего.

–  Да!

–  Я не оправдываю отца, профессор, - медленно заговорил Фил.
– Он замыслил чудовищное преступление и должен понести наказание… Вы мне ответьте: почему у него появилась такая человеконенавистническая идея?

Кто ему подсказал ее? Куда, наконец, смотрели вы, когда он подготавливал экспедицию? Мы только на словах патриоты Земли… Нам, собственно, нечего переживать: мы уверены - Ивер не упадет на Землю.