Ветер истории

В общем, здесь все было готово и надо было решать вопрос с пушками и экипажами. По времени Скобелев уже должен был укатить к себе. Встречаться с ним у флотских я не хотел. Специально на вечер с 'братишками' договаривался. Выезжали мы по уже сложившейся традиции небольшой делегацией. Среди посланцев Нарвской Стороны была и Елена Владимировна. Как оказалось, она весьма популярна среди местных рабочих. Еще работая в библиотеке, она проводила с ними много времени, разъясняя сложные места у Маркса и других. Из-за этого рабочие ее воспринимали как видного эксперта по социализму и коммунизму.

В Кронштадте мы после недолгой беседы и знакомства с местным активом посетили заветный склад. Мастеровые долго ходили среди пушек, расспрашивали в каких количествах наличествует тот или иной вариант, каково состояние стволов и как отзываются канониры о той или иной модели. Большую часть их профессиональных диспутов я вообще не понял, уж больно часто попадались незнакомые мне термины в этой эпохе. В конце концов, мастеровые и моряки сошлись в своих мнениях и я записав их выводы, перешел на вопрос доставки. Флотские брались доставить грузы в город, благо практически все заводы имели выходы к системе каналов и активно их использовали. Так же они щедро согласились подкинуть тонкой брони, профиля и заклепок тем, у кого их не было. Договорились, когда, что и в каком количестве доставят каждому участвующему заводу. В конце главный из моряков, представившийся Толей, поднял неожиданный для меня вопрос.

– А что, товарищ Волков, стрелять-то из этих пушек ваши заводские умеют? А то можем и канониров прислать.

– а не будут морячки кочевряжится перед рабочими?
– насторожился я.

– Да не, не будут. Засиделись ребята на стоянке, дела хотят.

– Так ведь у нас дело скучное - самим учиться и других учить. Да и дисциплина у нас, вольницы не будет.

– Не понравится - сбегут, а пока не сбегут, глядишь чему и научат работяг.
– отмахнулся Толя.

– Э нет, товарищ Толя, нам бегуны не нужны. Если в дружину, то в дружину, а погулять это к девкам в веселый дом.

– Серьезные вы ребята - протянул Толя - а пойдем, сам с братвой поговоришь.

– А пойдем - махнул я рукой. Канониры и правда были нужны, но заражать ополчение разгульной флотской вольницей и дешевыми понтами не хотелось. Моряки по большей части анархистами были и понимали анархизм по-своему. Насмотрелся я на них в первый день восстания. Так что принимать их в дело надо, но на своих условиях.

Куда нас привел Толя с товарищами я так и не понял, темно было да и шли какими-то подворотнями. На вид кабак как кабак, только набит исключительно матросами.

– Здорово, братва!
– громогласно поприветствовал народ Толя - Вот приехали к нам представители революционного пролетариата из Петрограда знакомится. Прошу любить и жаловать.

– А что, я эту пролетарочку полюблю со всем удовольствием.
– обрадовался пьяный в дымину матрос, хлопая Елену по заду. И тут же слетел с лавки от мощной оплеухи. Надо же, а с виду и не скажешь, что у нее рука такая тяжелая.

– Ну что Васек, как удовольствие от пролетарки?
– спросил Толя кавалера, трясущего на полу головой под всеобщий смех.

– А ничего так, душевно - ухмыльнулся тот - аж протрезвел.

Зал опять тряхнуло мощным взрывом смеха. Со всех сторон посыпались шутки и советы. Толя постоял, глядя на людей с ироничной улыбкой, а когда шутники подвыдохлись поднял руку и резко оборвал веселье суровым рыком.

– Тихо, братва! Повеселились и будет. Товарищи по делу прибыли. Зубы потом скалить будем.

А Толя в авторитете, сразу народ подобрался. Говорили мы долго, обсудили и дисциплину и цель создания ополчения. Говорили о политике и о запланированной работе. Договорились о наборе канониров и сигнальщиков, о порядке подчинения и взаимодействия. Помню, еще подумал, что ополчение может стать своим и для солдат и для рабочих и для матросов, сплавляя их в единую товарищескую среду. Потом налаживали связи, просто общаясь по душам за одним столом, потом отмечали отречение Николая, потом пили за товарищество, потом боролись на руках с Толиком, вроде, что-то ему про маузер свой рассказывал, а потом только отдельные картинки и темнота.

Проснулся я жестокой головной болью от радостного завывания за окном.

– Хотел буржуй пройти мимо, но это было не просто.

Мама - анархия, папа - стакан портвейна!

Припев почему-то орали после каждой строчки, понравился, наверное.

– Твою ма-а-ать, я что вчера еще и пел что ли?
– простонал я в пространство.

– И пел и на гитаре играл - ответило пространство голосом Елены.

– Я же не умею на гитаре.
– удивился я, изо всех сил сосредотачивая взгляд.

– Ну это-то я заметила.

Елена стояла у двери со стаканом чего-то мутного в руке. Бодрая, свежая, а главное одетая. Это хорошо, а то как голос ее услышал, сразу подозрения прокрались в сознание.

– Держи, герой.

Елена протянула мне стакан. Глотнул на пробу разок - рассол! То, что надо! Я жадно забулькал спасительной влагой.

– Что вчера было-то, а то не все помню.
– опасливо спросил я в ожидании самого худшего.

– Да нормально все было, лишнего не наговорил, перед народом не позорился. Ушел сам твердой походкой. Ты уже здесь рухнул.
– Елена иронично улыбаясь наблюдала за моими страданиями - Стакан-то отдай, командир, а то сидишь с ним как царь со скипетром.

– Ой, спасибо Елена Владимировна.
– протянул я ей стакан.

– Да ладно уж, вчера на ты перешли. Леной зови.

– А-а-а...

– Не было ничего - отрезала она - Ты себя прилично вел, не посягал и не намекал даже и другим не позволял.

– фу-у-у, отлично! Как там обстановка?

– Все хорошо, с моряками у нас теперь полное взаимопонимание и уважение. Даже в установке пушек помочь обещали. Умеешь ты с людьми договариваться, я бы не смогла с них столько всего выжать.

– Ну и славно. Пора делами заниматься. Сколько сейчас времени?

Лена молча показала мне мои часы. День был в разгаре, дел было полно.

Первым делом мы поехали на Петроградку. Точнее на собрание тамошней большевицкой ячейки, где решался очень важный для меня вопрос. Дело в том, что я подал заявление о вступлении в партию. Конечно, проще было вступить в РСДРП у каких-нибудь межрайонцев или меньшевиков, а потом просто примкнуть к большевикам и я бы считался ими вполне своим. Я даже одно время думал так и сделать, но по здравому размышлению пришел к выводу, что определяться политически надо сразу точно. Глупо было, конечно, напиваться перед таким важным мероприятием, но что уж теперь после драки кулаками махать, тем более, что не пьянства ради, а общего дела для.

Прибыли мы вовремя, что уже было хорошо. Лена в собрании не участвовала, так ни к большевикам, ни к Петрогадской Стороне отношения не имела, но присутствовать ей разрешили. Кроме нее приглашенным гостем из ячейки Нарвской Стороны присутствовал Сыпченко. После революции строгость конспирации несколько спала, к тому же формально межрайонцы и большевики были все еще однопартийцами да и знали ветераны подполья друг друга прекрасно. Клим предпочел остаться в коридоре.

Первым слово взял председатель. Имени я его не знал, партийной клички тоже да и вообще видел в первый раз.