Ветер над островами

Деньги я еще в плавании взял, справедливо рассудив, что такое дело в долгий ящик откладывать не надо, а то мало ли что. Поэтому просто похлопал себя по поясной сумке, в которой тихо звякнули увесистые монеты.

Лошадь была запряжена в телегу уже с утра. Так что лишний раз позориться не пришлось: я почему-то ожидал, что Иван попросит меня запрячь или лошадь, или еще какую-нибудь копытную тварь в наш транспорт. Но обошлось, а заодно я себе пообещал быть у Аглаи первым учеником — очень уж неохота публично облажаться.

Иван же взял в руки вожжи, хлопнув ими по крупу гнедой коренастой кобылки, и та неторопливо и флегматично потащила телегу. Не чета резвой серой, той, что Вера в свою двуколку впрягала.

— Далеко до полковника? — полюбопытствовал я.

— Да чего тут далекого? Вон на холмике блокгауз видишь?

Действительно, на самой возвышенной части окрестностей виднелось низкое и длинное строение с привычно крошечными оконцами-бойницами.

— Там?

— Там. Там и арсенал острова, и объездчики службу несут, там антенна на крыше. Видишь? Оттуда весь телеграф.

— Ага, вижу, — кивнул я.

— Ну и нам туда, значит.

Невзирая на тишину и спокойствие, вход в укрепление охранялся стоявшим под грибком часовым, который Ивана узнал, а насчет меня уточнить не поленился. И лишь когда Иван уверил его, что я новый человек из экипажа и наипервейший канонир «Закатной чайки», он нас пропустил.

Двор арсенала внушал уважение. Самый настоящий форт, да еще и неплохо защищенный. А под стеной, укрытые брезентом, угадывались вполне знакомые очертания минометов.

— Видал, даже бомбометы есть, — гордо указал на них Иван явно с целью похвастаться продвинутостью родного острова.

— Это вся сухопутная артиллерия? — полюбопытствовал я.

— Нет, почему же, — покачал он головой. — Есть еще пушки на конной тяге, но это уже в больших городах. Ну и у церковной стражи.

— Вам не положено? — чуть подначил я его.

— Чего это не положено? — среагировал он. — Просто по Сеньке шапку выбираем, нам для обороны бомбометов хватает. С пушками кто высадится? Да никто, их, кроме корабельных, ни у одной ватаги нет. Если уже серьезное ополчение собирают — тогда да, надо с пушками.

— А бывало?

— Бывает время от времени. С турками чего не поделят — так и несколько островов в отряд сбиваются. По десять судов ходят, а то и по двадцать. Но это редко, тут повод серьезный нужен. Или с неграми воевать: в Новой Фактории чуть не каждый год общее ополчение… — Болтая, он подвел меня к невысокой, обитой металлом двери и сказал: — Пришли.

И постучал дверным молоточком. Вскоре изнутри лязгнула защелка, откинулось окошко, в котором показалась загорелая бородатая физиономия, увенчанная вместо шляпы чем-то вроде банданы. Прямо байкер настоящий, с картинки.

— Здоров, Иван, — поздоровалась физиономия с нашим мотористом. — С чем пожаловал?

— Здоров, тезка, с товарищем пожаловал. Канониром на «Чайке» будет. Знакомься, а заодно патрона к пушке продай, а то потратились мы.

— Слыхал уже, что потратились, — ответил второй Иван, с лязгом открывая перед нами массивную дверь. — Заходите. Гостями будете.

Дверь отворилась, изнутри потянуло прохладой. Это хорошо, а то мы нажарились за дорогу. Хоть и не Африка, а зной тут теперь самый африканский.

Иван оказался настоящим здоровяком медвежьей комплекции, вооруженным огромным револьвером и не меньшего размера связкой ключей, свисающей с пояса. Рукопожатие у него было вроде как тисками, хотя он явно осторожничал.

— У себя полковник? — спросил его негромко наш моторист.

— У себя, — прогудел тот. — Заходи, не стесняйся.

— Тебе на учет стать сперва, с полковником поговори, — сказал Иван, подтолкнув меня к еще одной двери, на этот раз обычной, деревянной. — Ну и я зайду поздоровкаться.

Иван же дверь и распахнул, войдя первым. Я шагнул за ним, а тезка-Иван отправился куда-то в другую сторону, побрякивая ключами при каждом шаге.

Никаких новых впечатлений полковничий «кабинет» мне не доставил. Небольшой, с низким сводчатым потолком, с маленькими окошками. За простеньким столом человек в белой рубахе, высокий, худой, носатый. В левой руке кружка — с чаем, кажется, — правой бумаги какие-то перекладывает, каких перед ним целая горка навалена.

— Вам здравствовать, — с порога поздоровался Иван-моторист. — Как поживаете?

Я тоже не промолчал, проявил вежливость. Полковник закивал, показал рукой на лавку у стены, предлагая садиться. Мы и сели.

Сглотнув явно горячий чай, полковник сказал:

— И вам здравствовать. С чем пожаловал, Иван?

— Да уважение проявить, — хитро улыбнулся тот, — ну и нового человека представить.

— Это я понял уже, — кивнул полковник. — Как звать тебя, человек Божий?

— Алексеем звать, Богдановым, — чуть привстал я. — Представляюсь по случаю прибытия, — и после завершения уставной фразы добавил на человеческом: — С «Чайкой» сюда прибыл, здесь и жить теперь собираюсь.

— Ага, — удовлетворенно заявил собеседник. — А сюда за учетом и местом в боевом порядке?

— Так точно, — опять выскочило уставное.

— А меня Ионой зовут — полковник Иона Павлов, так и величай.

Полковник Иона Павлов поднялся из-за стола, чуть при этом не упершись головой в потолок — настолько оказался высоким. Подошел к шкафу из темного дерева, открыл дверцу, извлек оттуда кожаную папку.

— Так… — сказал он, присаживаясь за стол, — с местом жительства определился?

— Нет пока, — покачал я головой. — Пока в усадьбе у Веры ночевал, но сегодня вот к Ивану переберусь ночевать, — кивнул я на своего спутника. — А как дальше — пока и не знаю, хочу комнату найти, если получится.

— А что не получится? — удивился полковник. — Я даже подскажу тебе… хм… вдова Валерия Иванова флигель сдает недорого.

— Насколько недорого? — засомневался я. — Я пока про комнату думал.

— Да там и флигель с одной комнаткой, — усмехнулся полковник. — Раньше под прислугу построили, потом, как Валерий-то преставился, дел в усадьбе меньше стало, а заодно и денег у вдовы. Вот она его под сдачу недавно и переделала. Женщина она добрая, к постели там еще и стол будет, все забот тебе меньше.