Ветер перемен. Книга третья

– А ты не можешь попросить его опустить такие подробности? Скажи, что мы убедились в его мастерстве, нет, в его высоком мастерстве, но хотели бы просто узнать: этот плакат продаётся и сколько он стоит?

– А зачем он тебе, Саша?
– удивилась Габи.- У тебя же есть! Вам ведь передали фотографии с того вечера?

– Есть конечно, Габи.
– согласился я.
– Но ты посмотри какая красота! Какая прелестная девушка!

– А тебе разве меня живой не хватает?- прищурив глаза спросила Габи.

– Красоты много не бывает!
– ответил я. И сам спросил мастера: - Wie viel kostet?

Уж на таком уровне немецкий знал практически каждый советский солдат. А уж фраза " Гибен зи мир битте цвай фляшен бир", что в переводе означает - " Дайте мне, пожалуйста две бутылки пива" снилась мне ещё лет сорок после окончания службы.

– Пять марок.
– ответил фотограф.

– Так дорого!?
– возмутилась Габи.

Да, она права. Пять марок стоил билет на рок-концерт.

Фотограф снова так затараторил, что я снова ждал, когда он закончит и Габи мне переведёт.

– Он говорит, что вся аппаратура и все химикаты у него из ФРГ, а это хорошие деньги в валюте. А также, что плакаты этой новой и популярной группы мы не найдём нигде, кроме его ателье...
– Габи вдруг замолчала, удивлённо глядя на хозяина мастерской.

– Что такое, Габи?
– спросил я.
– Что он ещё говорит?

– Он говорит, что с каждого плаката он должен отдать одну марку этим артистам.
– теперь её удивлённые глаза смотрели на меня.

– Габи, ну каждый уважающий себя муж должен иметь заначку от жены!
– глядя серьёзно сказал я.
– Вот я и тренируюсь пока.

– Заначку?
– старательно выговорила Габи.
– Это что означает?

– Это как сало, которое нужно прятать, помнишь я тебе рассказывал? Только это деньги.

– И ты прячешь сало, ой, заначку?
– вид у Габи был такой растерянный, что я не выдержал и расхохотался.

Габи секунду изумлённо смотрела на меня, а потом шлёпнула по руке со словами:

– Бессовестный, ты надо мной смеёшься!
– и засмеялась вместе со мной.

Фотограф переводил взгляд на нас хохочущих с какой-то неуверенной улыбкой.

– И хорошо идёт торговля?
– спросил я. На это тоже моего немецкого хватило.

– Мне совсем недавно удалось получить фотобумагу такого большого формата, - ответил мастер.
– И это первая неделя как я выставил плакат. Но уже двадцать штук продал!
– довольная улыбка наползла на его губы.- Осталось совсем мало, так что советую купить. Дальше спрос будет расти, я уверен и цена будет выше.

– Вот так Габи! А ты не хотела фотографироваться!

И пока парень не понял, кто перед ним, спросил:

– А с автографами у вас нет плакатов?

– К сожалению мне не удалось получить их автограф!
– сделал скорбную мину фотограф.- Но с автографами плакаты будут стоить дороже.

– Габи, может бросишь школу, сядешь вот тут на стульчике...У вас есть фломастер?
– быстро спросил я.- Дайте, пожалуйста.

Мастер нагнулся и достал откуда-то из-под прилавка пачку фломастеров.

– Я беру у вас пять плакатов!

Парень довольно улыбаясь отсчитал из стопки пять штук и протянул мне.

– А зачем вам фломастеры?
– спросил он.

– Да вот хочу попросить автограф, пока он не подорожал.
– я протянул фломастер Габи.
– Солнышко, напиши мне тут что-нибудь на память!

Габи улыбнулась, прикусила кончик фломастера задумавшись и быстро написала прямо по своей фотографии: "Навсегда твоя!" и пририсовала сердечко.

Фотограф вздрогнул, когда Габи поднесла фломастер к постеру, а потом в его глазах вспыхнуло изумление.

– Фройлян...
– прошептал он.

А Габи взяла другой плакат и протянула фломастер мне:

– Тогда и ты мне подпиши!

– Габи, ты написала единственные слова, которые действительно важны для меня! Спасибо, радость моя! Что я могу написать тебе в ответ?
– я, не обращая внимания на фотографа, нежно поцеловал её.
– На самом деле очень много, но на плакате мало места, поэтому - вот!

Я взял из её рук фломастер и написал: " Всегда в моём сердце" и чуть ниже несколькими линиями изобразил человечка преклонившего колено и протягивающего в руках своё сердце.

– Ой, Сашик, как красиво!

И надолго припала к моим губам.

– С вас двадцать пять марок!
– вежливо покашляв, объявил парень.

– Всего двадцать пять?
– улыбнулся я.
– Вы же говорили, что с автографами дороже?

С этими словами я развернул плакат рядом с Габи:

– Похоже?

– О, Майн Гот!
– обалдел парень.

Однако, его замешательство длилось не долго. Он одним движением сдёрнул оставшиеся плакаты с полки и веером разложил их на прилавке.

– Фройлян, битте, автограф!

– Ну что я тебе говорил, солнце моё?
– развел я руками.
– Прямо сейчас можешь начать наполнять свою заначку!

Ателье мы покидали с пачкой плакатов, которые пришлось принять в "знак большого уважения" к талантам таких замечательных артистов и с хорошим настроением. Зашли домой к Габи и пока она обедала, я проник в комнату Тоби и прикрепил один плакат на стену, прямо напротив двери. Вот радости-то будет пацану!

Глава 10

– И чем мы займёмся?
– честно глядя мне в глаза спросила Габи.

– Уроками.
– просто ответил я, сохраняя невозмутимый вид. И застал Габи врасплох.

– Какими уроками?
– растерянно спросила она.

– Такими! Вот проверю, как ты усваиваешь всё, чему я тебя учу!
– с этими словами я подхватил её на руки и закружил.

– Ааааа! Уронишь, Сашик!
– запищала радостно Габи.

– Ни за что!
– остановившись ответил я.
– Такую драгоценность больше никогда не потеряю!
– неожиданно для самого себя сказал я и испугался.